Хозяин «Золотого якоря» имел бледный вид и дрожащий голос.

— Клянусь вам, господин сарр Клименсе, за всю историю заведения ни разу, клянусь вам именем самого Пятиликого, ни единожды ничего подобного не случалось! А уж им владели и мой отец, и его отец, и даже прадед.

Этот средних лет розовощекий толстячок, нисколько в том не сомневаюсь, все время находится в превосходном расположении духа. Но сейчас ему было отчего впасть в уныние. Хозяин боялся огласки, ведь в таком случае репутация его заведения пострадает так, что о серьезной клиентуре он сможет забыть если и не навсегда, то надолго.

— Чрезвычайно рад тому, что сумел нарушить вашу семейную традицию, — сарказм из меня так и рвался.

Остаться в чужом незнакомом городе без денег и вещей — не отличный ли повод проявить его в полной красе? Конечно же, господин Антонио Саргес не боялся того, что я проткну его насквозь шпагой или застрелю из двух пистолетов, которые почему-то не тронули. Самому мне никак не удавалось понять — каким таким образом вор смог попасть внутрь: дверь изнутри была заперта на засов. Окно? Да, створки приоткрыты. Но ведь третий этаж, и выходит оно на площадь, даже ночью весьма оживленную, и фонарей там хватает. И, тем не менее, пропали оба кофра. Увесистые настолько, что приходилось нанимать носильщиков. Тот, кто сюда проник, спускался по стене, зажав их ручки в зубах, ведь обе руки ему непременно понадобились? Смешно. А самое главное — исчез кошель с золотом. Замечательное начало молодому одинокому джентльмену для приключений, особенно учитывая — какой-то месяц назад он так страстно о них мечтал! И я пожалел о том, что поселился в «Золотом якоре». С другой стороны, где бы взять уверенность, что в любом другом месте со мной не случилась бы аналогичная ситуация?

— Господин сарр Клименсе, вы только скажите сумму, и клянусь! я вам полностью ее возмещу.

Было видно, что в голове его с сумасшедшей скоростью летают с места на место костяшки счетов, вычисляя — сколько он сможет заплатить, чтобы сохранить репутацию «Золотого якоря», ведь я мог назвать любую сумму. А мне действительно удастся ее испортить всерьез и надолго. Антонио Саргес лично принес приглашение в несколько знатных домов города, когда я и огорошил его новостью. Одно из них — от наместника Клаундстона, которого и должен сменить Клаус сар Штраузен. В нем содержались уверения, что будут рады видеть в любое удобное для меня время.

То, что о моем приезде узнали все, кому только интересно, ничего удивительного нет. Наверняка они отлично знают о скором прибытии в Клаундстон Клауса сар Штраузена, и кто именно находится в его окружении. И всех их будет интересовать — почему я его обогнал, и что за этим стоит? Каким образом им удалось узнать обо мне так быстро? Пройдет сколько-нибудь времени, и я вообще потеряю способность удивляться. Даже если, взглянув в зеркало, увижу чужое лицо. Остается лишь истово молить Пятиликого, чтобы оно не оказалось женским.

— Сумму, говорите?

Голос мой был достаточно зловещ. Маленькая, но месть владельцу за то, что произошло в его заведении. Но тем больше он испытает облегчение, когда ее озвучу. Самое важное в нашей жизни — не потерять уважение к себе. И потому я не собирался брать ни медяком больше, чем потерял.

— Да, вот еще что, — добавил я, когда удалось полюбоваться облегчением на его лице, — хотелось бы вас попросить об одной любезности.

— Конечно же, господин сарр Клименсе!

— Пошлите кого-нибудь в порт. Мне интересен любой корабль, который в самое ближайшее время отправится в Квандстор. Идеально, если он отплывает завтра с утра. Все-таки не хотелось бы покидать ваш город, не осмотрев его достопримечательности. Возьметесь?

— Не извольте сомневаться! Все сделаю в лучшем виде, и даже оплачу за вас.

— Последнее лишнее. Но в любом случае благодарен.

— Господин сарр Клименсе, а как же?.. — и он посмотрел на стол, где лежали конверты с приглашениями, украшенные оттисками родовых гербов.

— Как-нибудь в другой раз. При следующем моем визите в Клаундстон.

Который вряд ли когда-нибудь состоится.

— Были у Аннеты

Три серебряных монеты…

Спускаясь по лестнице, я напевал. Детская песенка, о том, что девочка Аннета никак не могла сделать выбор: монет три, а одарить нужно четырех подружек, и кто-то из них непременно обидится. Тогда она решила проблему кардинально — купила на всю сумму сластей. Но не удержалась, и съела сама. Там еще и мораль присутствует, что нельзя, мол, идти у своих слабостей на поводу.

«Ну, мне точно идти на поводу не придется, с моим-то капиталом», — невесело усмехнулся я, поскольку в кармане монет бренчало именно три, к тому же серебряных. Хозяин «Золотого якоря» клятвенно обещал, что подготовит деньги к тому моменту, когда вернусь с прогулки. Или же мне стоит немного подождать. Сидеть в комнате, наблюдая в окно за снующим туда-сюда народом быстро надоело. И еще есть у нас, у мужчин, то ли тяга, то ли стремление завоевывать сердце и тело очередной красотки во всех тех местах, где только не побываем. Хотя, возможно, насчет сердца я несколько погорячился. Да что там «несколько» — наверняка. Словом, я направился в город.

Была у меня мысль тщательно осмотреть апартаменты, чтобы попытаться выяснить — каким именно образом попал в них ночной визитер? Зданию «Золотого якоря» два столетия точно, а в те времена любили делать потайные ходы. Возможно, стоило только особенным образом надавить на торчащий из стены подсвечник, и тогда шкаф, а то и часть стены отойдет в сторону, образуя проход. Но затем на идею плюнул. Вполне может быть — проход имеется, но открывается он только с внутренней стороны. Не крушить же в комнате все подряд?

К тому же куда больше мучил другой вопрос — кому понадобились мои вещи? Да, когда-то среди них лежало досье, собранное мною еще в Гладстуаре. Замечательное, подробнейшее досье о положении дел в анклаве Клаундстон. Его экономика, товарооборот порта, рынков, экспорт и импорт, ну и так далее. А также сведения о том, кто в нем действительно правит, кто кому должен, кто какие имеет привычки или пристрастия, и даже кто с кем спит.