– Ясно, – прокомментировала, и накинулась на десерт, где были взбитые сливки с орешками.

– Что тебе ясно? – Лорд неожиданно для меня раззадорился, и снова ухмыльнулся, не обнажая зубов.

– Что ревность Беатрисы по поводу меня напрасна, – произнесла, облизывая ложку и не отрывая от Рикарда взгляда.

Кажется, я получала удовольствие от его реакции во время моих провокаций.

– Нет, – выдал вдруг лорд, как обрезал. – Моему расположению к тебе позавидует любая госпожа Ривала.

– Ты о себе очень высокого мнения, – произнесла с укором и налила себе ещё, не удосужившись попросить об этом лорда.

– Это не мнение, это факт. Дом Хетигид – сильнейший дом, – заявил похититель и впервые обратил внимание на стол. – Как тебе еда людей?

– Всё вкусно, спасибо.

– Я рад, – улыбнулся сдержанно.

Минуты две мы молчали. Я смотрела на него, прикрывая часть лица бокалом с вином, а он на меня. В игре, кто кого переморгает выиграл естественно Рикард. Он и в игре кто кого перенедышит – тоже преуспеет. Похоже, лорд вообще не дышал. Хотя, когда нёс на руках, я ощущала от его тела тепло, а значит – жизнь. Вряд ли он как труп. Монстр… просто монстр.

– У меня назрел вопрос Рикард де Хетигид, – прервала тишину первой. – Что я такого сделала, что ты даже «еду» у своих отобрал, спасая жалких ничтожных людей?

– Именно благодаря тебе, мой Дом теперь сильнейший в империи, – заявил лорд, что я чуть снова не подавилась вином.

– Это как так – то? То есть мне полагается теперь процент акций, дивиденды или земли, угодья, может, крестьян подкинешь? Или треть города с людишками в придачу, когда купол падёт? Я же могу раскатать губу на что – то, раз вложилась в развитие твоего Дома?

– Слова иномирья понять мне сложно, но я вразумил, к чему ты клонишь, Валерия. И это звучит ровно смешно, насколько дерзко.

– Хорошо, – отмахнулась, но попытка – не пытка! – Значит, я просто оказалась в нужном месте в нужное время, и каким – то косвенным образом повлияла на ваш раздел власти или что – то в этом роде?

– Да, – кивнул Рикард и медленно поднявшись, развернулся широкой спиной и потопал от меня к окну. Кажется, его сильно тревожила данная тема.

И мне в принципе не особенно интересно её продолжение. Решив, что пора переходить к главному вопросу вечера, я откинулась на мягкую спинку стула и брякнула, как бы невзначай:

– Ты знаешь что – нибудь о похищении внука здешнего человеческого короля?

– Да, – сразу же ответил де Хетигид, и даже не обернулся. И судя по короткому ответу, вряд ли был причастен.

– Помоги мне вернуть его, – решила сразу быка за рога, но Рикард помедлил с ответом.

– Не всё в моей власти, – произнёс и, обернувшись, добавил: – Да и к чему мне это?

– Ты обязан мне, – напомнила я и уловила удивление на его лице, и даже усмешку.

– Я спас твою жизнь, мы в расчёте, – бросил и обернулся обратно к окну, что – то там за ним высматривая.

– Ты спас клан Аард вместе с Беатрис, – выдала я хищно и решительно. – Не успей ты вовремя, обошлось бы не четырьмя вашими чудо – псами, а всей заставой бы полегли.

– Хватит паясничать, – раздалось, будто ветром принесло.

И Рикард в мгновение ока оказался за моей спиной. На этот раз я уловила его исчезновение. Как смена кадра – быстро промелькнувшая тень. И вот он уже материализовался у самой моей шеи с пульсирующей сонной артерией.

– А я вполне серьёзно, – обернулась к нему, отодвигая стул со скрипом, при этом не поднимая с него задницы. – Почему так сложно вернуть внука короля?

Рикард выдохнул весь гнев, встретив мой совершенно не испуганный взгляд. Сейчас я чётко ощущала, что когда смотрю на него снизу – вверх это действует на злодея притягательно.

– Какой твой интерес в этом? – Ответил вопросом лорд, отступая и возвращаясь на своё место.

– Никакого, я добрая и отзывчивая дура из другого мира, – ответила, любуясь его человеческой походкой.

Рикард, как на иголках сел на своё место. Кажется, что ночь для него – это как целая жизнь, за которую он мог насладиться много чем, а он со мной здесь разводит бессмысленные беседы, и каждую минуту вспыхивает, теряя терпение, и давит, давит в сознании море противоречий, пытаясь разобраться в себе. А точнее во мне! А может и в нас.

– Ты говоришь, что из другого мира, но уже на верхушке политики этого, – бросил вампир, будто обвинение.

Раздвигая блюда со своей стороны руками, так небрежно, он расчистил себе площадку. А затем подпёр локтем подбородок и уставился на меня испытывающе и с подозрением.

– Мне плевать на вашу политику с высокой колокольни. В войне не должны страдать дети! – Заявила я с нажимом.

– Да ты сама дитя! Что ты знаешь о войнах? – Вспыхнул Рикард и откинулся на спинку, последовав моему примеру. Я же наоборот подалась вперед и прошипела сквозь зубы:

– Намного больше твоего!

– Ты невыносима. Твои речи пусты и бессильны, – бросил сухо, не восприняв в серьёз мои высказывания.

Тем ещё пуще разозлил, и меня понесло:

– Если ты не видишь моей силы, это не значит, что её нет!! Я знаю о войнах и потерях больше, чем ты можешь вообразить!! Я теряла тысячи, десятки тысяч верных солдат… я разрушила дюжины замков, разбила море армий нечисти, я… я сожгла весь континент…

Мой крик внезапно оборвался, ибо я вдруг и сама осознала сказанное.

Я сожгла целый континент.

Пазл в башке всё ещё не складывался, но эти всплески…

Рыдающее сознание вдруг унесло прочь из башни с вампиром. Да с такой скоростью, что этому глупому выпендрёжнику даже не снилось! Скорость света сменилась вспышкой… Я парила чёрной птицей неведомого вида, парила над Чёрным континентом, где когда – то царила жизнь и простиралась наша с Ним Поляна Миров…

Мои слёзы лились дождём. Много, много капель. Казалось, что они ливнем орошают пустыню из пепла, что подо мной. Но не превращают всё в болотистую жижу.

Слёзы падают, и в момент прикосновения к чёрному песку взрываются пылью, золотой пылью… а может, золотой пыльцой. Она рассыпается, накрывая золотыми крупицами участки чёрного. Но этого так мало. Ничтожно мало. Неистовство и жжение на сердце воспламеняют дыхание от того, что хочу отдать всё, что у меня было.

Но мёртвый мир не принимает ничего.

А мне не верится, и пока есть силы, я не перестаю пытаться, ведь так хочется всё вернуть, мне так горько хочется всё исправить…

Очнулась я в объятиях Рикарда. Встревоженный, взволнованный взгляд холодных чёрных глаз таил в себе тепло.

Он испугался за меня. Он не понимал, на кого же нарвался. Я и сама в ужасе. Кто, мать вашу, я такая?!