Пепельная воительница подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. В ее радужках отражался блеск луноцветов, и ее полные губы были слегка приоткрыты.

Она медленно наклонилась к его уху.

– Я должна кое о чем вас спросить, мой король… – выдохнула она.

Недоверие пробежало мурашками по телу Луана, и все же он был заинтригован.

Она скользнула на два шага в сторону и отвернулась от него, а затем вновь придвинулась к нему. Так близко, что подол ее платья коснулся его ног.

Она снова склонилась к нему:

– Но я должна вас предупредить. – Ее дыхание нежно гладило его шею. – Если вы не скажете мне правду, я вас убью, – прошептала она, и что-то острое вонзилось через ткань сюртука в его кожу.

Почти что у самого сердца.

На долю секунды Луан оцепенел, и, казалось, мир вокруг замедлил движение. Он посмотрел вниз, и к нему молниеносно пришло осознание. Он ее недооценил.

– Посмотрите на меня, – приказала она.

С огромным усилием он оторвал взгляд от золотой шпильки, которую она приставила к его груди. Она впилась в него глазами, ее взгляд проник ему в самую душу и заставил остолбенеть.

У Луана пересохло во рту.

– Магию нельзя украсть.

На ее красивом лице появилась опасная улыбка.

– Вы действительно хотите проверить?

Первым порывом было ответить «да», но уже спустя мгновение он передумал. Он нутром чувствовал, что принцесса не шутит, что сейчас она убийственно серьезна. Он быстро взвесил свои варианты. Он мог попробовать уклониться и отобрать у нее оружие, но в ближнем бою она, по меньшей мере, была равна ему по силе, а то и вовсе превосходила его.

– Орас передал вам магию добровольно? – спросила она.

Луан вспомнил жар-свет, фонтан, к которому он, получив ожог, прислонился, когда вдруг в его голове раздался голос тогдашнего короля.

– Да, – тихо сказал он и мысленно выругался.

Он был слишком самоуверен и не разгадал намерения пепельной воительницы. Он всерьез полагал, что она следует безумному плану бывшего совета.

Фатальное заблуждение. Ошибка, которою он не имел права допускать.

Она не спускала с него глаз и впилась пальцами другой руки ему в плечо. Заставила его медленно двигаться по кругу, не давая ему возможности уклониться назад. Острие по-прежнему упиралось в его кожу, не прокалывая ее. По крайней мере, пока что.

– Почему?

Ее лицо не выражало ничего, кроме сосредоточенности. Холодной и расчетливой.

– Это была честная сделка. Я пообещал ему оставить магию себе и, что бы ни случилось, защищать ее. В обмен он дал мне подсказку для разгадки одной тайны.

Принцесса сморщила нос.

Луан прекрасно осознавал, насколько абсурдно звучал его рассказ, и все же он не смог устоять. Его привлекли не власть и не титул, а возможность подобраться ближе к тайне своей бескрылости.

Он быстро глянул на небо – оно все еще оставалось темным.

Никто не заметил их спора – ни Дакс, танцевавший неподалеку, ни даже Буря, следившая вместе со своими стражниками следившая за происходящим.

– Почему вам?

Эти вопросом Луан и сам не раз задавался за прошедшие недели, но так ничего и не придумал.

– Может, за красивые глаза?

Она фыркнула. Это явно была не повод, и они оба это знали. Она чуть усилила давление, теперь острие шпильки обжигающе пронзило его кожу и, казалось, вытягивало из него магию, которая с момента наступления темноты перестала бурлить в нем и будто бы задремала.

Принцесса резко втянула в легкие воздух, словно тоже ощущала этот жар.

– Я не знаю, – быстро ответил он, и тяга усилилась.

– Если я пощажу вас, вы выучите все необходимое о магии и никого больше не будете наказывать. И вы дадите мне принять участие в поиске ключей, – прорычала она.

Луан удивленно вскинул брови. В ее присутствии он ни разу и словом не обмолвился о других частях ключа. Однако в данный момент главным вопросом было не то, откуда она об этом узнала.

Главным вопросом было – как ему выбраться из этой щекотливой ситуации. Его попытку потянуть время, она заметила мгновенно и сильнее надавила на шпильку, медленно вытягивая из него магию.

– Обещаю, – сказал он и почувствовал, как она заколебалась.

Медленно, словно ей потребовалось сделать над собой нечеловеческое усилие, она отвела шпильку.

Он отреагировал молниеносно: вырвал крадущее магию орудие убийства у нее из рук и сломал его пополам, чтобы оно уже никогда не представляло для него опасности.

С отвратительным хрустом шпилька рассыпалась на мелкие кусочки, из нее полетели искры, и затем все произошло одновременно.

Мэй

Первый солнечный луч пробился из-под тени луны, и по городу пробежала дрожь. Где-то позади нее зазвенели бокалы, и дрожь переросла в полноценное землетрясение, от которого заходили ходуном кусты и деревья.

Кончики пальцев Мэй горели, ее грудь бурно вздымалась и опускалась, словно после спринтерского полета.

Она уставилась на обломки стержня пера, которые у нее на глазах рассыпались и хлопьями пепла падали на площадку. Она пощадила бескрылого, хотя до последнего момента не знала, что сделает. Слишком велик был соблазн, слишком сладостной была мощь, перетекавшая по фальшивой шпильке в кончики ее пальцев.

Рядом зашаталась на пьедестале и с громким треском разбилась о землю статуя.

Элидорцы с криками поднимались в воздух и разлетались куда подальше от скрипящих зданий.

Позади нее раздался такой грохот, словно обрушился сам дворец.

Оцепенев, Мэй наблюдала, как король ощупывает место укола на своей груди, из которого тянулся золотистый чад. Затем она заметила, что за его спиной шатается стена, и, не раздумывая, бросилась вперед и толкнула его в сторону. Всего лишь мгновеньем позже камни с грохотом обрушились на землю.

Неудобные туфли с высокими каблуками заскользили, и Мэй упала. Не успела раскрыть крылья и тяжело приземлилась на копчик. В этот момент мрамор рядом с ней с громким хрустом треснул, и землю зигзагом поделил разлом. Она в ужасе смотрела на кратер, расколовший площадку. Со скоростью молнии он проложил себе путь через сад, и Мэй едва осознавала, что происходит. Землетрясения случались и раньше, но такие сильные – никогда. Никогда прежде земля не раскалывалась.

Мимо нее промчался ястреб и схватил короля за руку.

– Надо убираться из этого распроклятого сада, – проревел он и подтолкнул короля перед собой. Город содрогнулся от яростного грохота, за которым последовал рокот падения.

Мэй скинула туфли с ног и вскочила. Мрамор был холодным, и, прежде чем она успела подняться в воздух, острые обломки статуй вонзились ей в подошвы ног. На то место, где она стояла