обмолвился, что куда-то уезжает, а совсем даже наоборот…

Вспомнив это «наоборот» я покраснела, и в очередной раз напомнила себе о твердом решении держаться от некоторых драконов как можно дальше…

— Леди Нидерландская, — прервал мои мысли сердитый голос распорядителя. — Почему вы меня не слушаете?

— Почему не слушаю? — в ответ удивилась я. — Все самое важное я слышала, разве нет?

Мужчина сердито засопел и неодобрительно изрек:

— Леди Нидерландская, ваше поведение и отношение к отбору вызывают много вопросов и нареканий. И если бы не прямое распоряжение его величества относительно вас, я бы попросил вас покинуть отбор.

Ну, нет, гражданин с бакенбардами, мои планы поменялись и теперь с отбора я так просто не уйду. Тем более, что сам король за меня слово замолвил. Так что я сурово поджала губы, скопировала выражение лица Пиньской и процедила сквозь зубы:

— То есть, игнорируя прямое указание короля, вы осмеливаетесь грозить мне удалением с отбора? Интересно, как его величество отнесется к такому пренебрежению его словами?

Распорядитель засопел еще громче, полыхнул на меня ненавидящим взглядом, и, объявив, что все, что нам нужно знать он сообщил, торжественно удалился. Оставшись за столом дружным женским коллективом, мы замолчали, дожидаясь, кто и в кого сделает первый выстрел.

И предсказуемо:

— Госпожа Нидерландская, может быть, вы просветите нас, за какие заслуги его величество так вас выделил? И что вы для этого сделали? А то мы девушки невинные, неискушенные, и не знаем, как лучше всего расположить к себе мужчину… — Годрия Пиньская смотрела на меня ласково, улыбалась приветливо, и голос звучал очень по-доброму.

Я наклонилась к соседке и тихо поинтересовалась:

— А что за распоряжения относительно меня?

Ребекка хихикнула и зашептала мне на ухо:

— Вчера, когда вы не пришли на обед, а затем на ужин, его величество посетовал, что остальные участницы отбора относятся к вам недоброжелательно, из-за чего у вас пропадает аппетит. И настойчиво предложил всем исправить свое поведение и подружиться с вами.

— Мама родная! — я оторопело уставилась на девушку. Ну, Вилис, ну, удружил! И что мне теперь ответить Пиньской на ее грязные намеки? Что король Вилис идиот, и ничего не понимает в женской психологии? Или он сказал это специально, чтобы милые участницы отбора ненавидели меня еще азартнее?

Похлопав глазами, я застенчиво улыбнулась жадно глазеющим на меня девицам:

— Ах, госпожа Пиньская, я такая бестолковая! Позавчера, когда мы представлялись его величеству, я от волнения совсем забыла, что умею замечательно вышивать. И вернувшись в свою комнату, сразу села за пяльцы, чтобы сделать подарок его величеству. Просидела за вышивкой всю ночь и половину вчерашнего дня, но к ужину успела преподнести нашему королю шейный платок с его вышитым портретом.

— Платок? — оторопела Пиньская

— Да-да, замечательный шелковый платок, — вскричала я восторженно. — А его величество сказал, что его восхищают девушки, умеющие так мастерски вышивать. И поцеловал мне руку, — добавила я, смущенно теребя салфетку.

За столом воцарилось молчание, а потом одна из безликих девиц, чье имя я так и не запомнила, вскочила и пробормотав извинения выбежала из-за стола. За ней последовала вторая, третья, и через пять минут за столом остались только я, хихикающая Ребекка, улыбающаяся Дизаэрли, невозмутимая черноволосая красавица, сидевшая на завтраке рядом с королем и оторопевшая Пиньская.

— Ах, простите, леди, я вас покину — мне пришла в голову идея новой вышивки для его величества! — вскричала я и пулей вылетела из-за стола, изо всех сил стараясь не смеяться.

Из обеденного зала я направилась прямиком в библиотеку. Успокоила мастера Блеми, который стыдливо признался, что вчера не удержался и съел все пирожки, принесенные Мариусом, а потом боялся показаться мне на глаза.

— Но я все равно приглядывал за вами, прекрасная леди. За вами и вашей безопасностью! — добавил псиокаль, усиленно моргая. — Напрасно ваш принц выказывал мне свое неудовольствие по этому поводу.

Еще раз уверив библиотекаря, что по-прежнему рада его обществу и ничуть не обижаюсь, я села за вчерашний столик в углу и нетерпеливо открыла учебник по азам магии. К счастью, пока отбор поставили на паузу, у меня есть возможность заниматься исключительно своими делами, не отвлекаясь на завтраки-обеды и наряды с драгоценностями.

Я только-только успела прочитать вводную главу, когда на стул напротив меня приземлился Станислас.

Попилив меня недовольным взглядом, Претемнейший поинтересовался:

— Ящерка, ты что, вчера летала с Арием?

— Летала! — я расплылась в счастливой улыбке, чувствуя, как сердце запело от восторга и, прикрыв глаза, уплыла в воспоминания:

«— Хочешь полетать со мной?

— Конечно, хочу. Ты не шутишь? — я неверяще смотрела в его глаза. Они были совсем близко, и в свете звезд и местной луны казались золотыми.

Арий встал и протянул руку:

— Драконы никогда не шутят такими вещами, Реджи…»

— Плохо, Региночка, очень плохо — драконы не шутят такими вещами, — тяжелый вздох Станисласа выдернул меня из приятных мыслей. — Бэзилово семя, теперь все стало еще сложнее.

Я с непониманием уставилась на него — что может быть плохого, в том, что я летала на драконе. На настоящем драконе, Станислас! И это было волшебно. Это для вас драконы дело обычное, а у меня до сих пор сердце от счастья подпрыгивает.

С жалостью посмотрев на мое сияющее лицо, Претемнейший опять начал тяжело вздыхать, и все-таки заставил меня насторожиться — что-то тут было не то.

— Ящерка, ты за Вилиса замуж хочешь? Или еще за кого-нибудь в нашем мире? — вдруг поинтересовался Станислас.

— Нет, конечно, — почти твердо ответила я. — Я домой хочу.

И неуверенно повторила:

— Да, домой.

И вдруг представила, как вернусь я на Землю, а там не будет ни вот этой ехидной личности, что сидит передо мной, отсвечивая золочеными рогами. И к которому я, оказывается, успела прикипеть душой. Ни мастера Блеми, к которому я тоже успела привязаться. Ни красавца Арагеса и других мужчин, от одного вида которых впадаешь в эстетический экстаз и без всяких задних мыслей любуешься, как на античные статуи в музее.

И полетов на драконе, конечно же, не будет — откуда драконы в нашем мире.… И Ария… его тоже совсем-совсем там не будет. Вообще никак не будет…

И что-то мне поплохело от этой мысли. А золоторогий красавец еще поизучал мое лицо, а потом внезапно заявил:

— Завтра поедем тебе дом выбирать. И что ты еще хотела — лошадей и карету? И в банк заедем, откроем счет на твое имя.

Вот тут я напряглась — что произошло, что демон так резко переменился насчет своего долга мне?

— Станислас, что случилось? — я вцепилась в его рукав.