— Держи. Если я понесу брата и свое копье, я не смогу тащить еще и топор.

Гус нахмурился, взяв оружие в руки.

— Это Барта?

— Да.

Я рассказал о случившейся драке Гусу после одной из тренировок.

— Всё ещё не могу поверить, что ты остался жив.

— Он решил поиграть с едой, — ответил я сухо.

Но Гус покачал головой.

— Я уверен, что Барт тебе не поддавался. Может быть он осознавал, во что превратился, и закончил своё существование, убившись об тебя?

Я замолчал на мгновение. Эта мысль меня не посещала.

— Не уверен, — наконец сказал я.

— А ты подумай. Возможно, он как раз понимал, кем стал, но сделать с этим ничего не смог.

Я пожал плечами. Размышления о той драке сейчас казались мне неуместными.

— Нам лучше вернуться в город до наступления ночи, — напомнила Кира. — Давайте поторопимся.

— На следующий день после фестиваля будет аукцион, — сказал Гус рассеянно. — Если хочешь, я проведу тебя в Золотой квартал и сведу с распорядителем. Ты можешь продать топор и без аукциона, но в лучшем случае заработаешь только половину от стоимости оружия.

Я кивнул.

До города мы добрались уже в сумерках. Ворота все еще были открыты и на дороге толпились люди — торговцы с повозками, крестьяне с открытыми телегами, полными корзин с овощами и фруктами. Но стоило нам приблизиться к толпе, как разговоры начали стихать. Люди оборачивались на нас и косились на свёрток. Кто-то что-то шептал соседу на ухо, кто-то просто отворачивался. Смех смолкал. Мы проходили мимо людей и те прекращали переговариваться, наступала напряжённая тишина.

Мы дошли до ворот. Стражник записал нас, спросил насчет тела и, достав другую книгу, нашел нужную строку и вычеркнул из нее имя. Насколько понимаю, они еще должны удостовериться, что я не просто вещи несу, а замерзшее тело, но никто из стражников не изъявил желание осматривать труп.

От ворот так же шли в тишине. Люди, попадающиеся нам навстречу, либо сворачивали на другие улицы, либо вставали спиной к стене, пропуская нас.

В полном молчании мы дошли до храма, где нас заметили жрицы в застиранных серых одеждах. Они сразу засуетились: показали, куда класть тело и оттеснили нас в сторону.

— Они всё сделают как нужно, — сказал Гус тихо.

Я наблюдал за тем, как жрицы готовят тело к похоронам. Они разворачивали свёрток с осторожностью, словно боялись потревожить душу умершего. Одна из жриц заунывно запела на незнакомом мне языке. Другая — зажгла благовония и принялась окуривать тело.

Я обернулся, чтобы посмотреть, чем занята Кира, но девушки в храме было. Она ушла так тихо, что я даже не заметил, оставив короб рядом со мной.

— Тебе не обязательно оставаться, — сказал Гус, стиснув мое плечо. — Ты уже достаточно помог. Даже не «помог» — если бы не ты, этого похода вообще не было бы. Если хочешь, можешь идти.

И я с радостью принял предложение: забрал топор, короб и двинулся в лавку.

Травник встретил меня недовольным ворчанием:

— Приперся под самый вечер, еще и притащил какую-то дрянь… О, синецвет! Это, кхм… Что ж, выкладывай, давай оценим…

Травник снова обсчитал меня:

— Семнадцать серебряных монет.

Я вздохнул. Это была стандартная цена, или все-таки нет? Наживается ли травник на мне, или Рой каждый раз шел мне навстречу и ужимал уже свою прибыль? И не понять.

Получив деньги, я вернулся к храму и встал у входа, рядом с Гусом. Жрицы всё ещё занимались подготовкой тела к похоронам.

* * *

Деньги, которые я получил за травы, оказались кстати. Я отдал обещанное Кире и наконец-то поменял древко на рогатине — старое уже совсем не внушало доверия.

Новое копеище было крепким, гладким, светлым, без многочисленных зарубин. Теперь оружие стало еще тяжелее, но зато удар, нанесенный лезвием, раскалывал дубовые доски. Теперь я без опасений вышел бы против тех троих скелетов и разобрал бы их влегкую. Хотя, сейчас я их и голыми руками разобрал бы.

Следующие три дня я посвятил себе. Точнее, развитию своих навыков.

Каждое утро я отправлялся в лес. На этот раз я не ходил по опушке, а углублялся в лес метров на сто-сто пятьдесят. Это было безопаснее, чем идти в самую чащу, да и отыскать здесь можно было куда больше, чем с краю опушки, где ходил до этого.

Теперь, после открытия алхимии, я собирал всё, что казалось мне необычным или наполненным энергией. Не только травы — кору с деревьев, сухие веточки с причудливыми изгибами, камешки странной формы или цвета, в которых была Ци. Некоторые из находок казались теплее других, некоторые — холоднее. Иногда мне казалось, что я чувствую едва уловимую вибрацию, когда поднимаю очередной камень или ветку.

Травнику это всё не продашь, даже Рой только посмеется, если увидит мой мешочек с хламом. Но я чувствовал: эти вещи небесполезны. Возможно, они могут пригодиться в алхимии или зельеварении, когда я разберусь, как это работает. Пока что мои знания в этих областях были весьма поверхностными.

Каждый вечер я возвращался домой с двумя-тремя находками. Раскладывал их на столе и долго разглядывал при свете свечи. Иногда пытался почувствовать энергию в них, иногда просто смотрел, стараясь понять их природу. Гладкий камешек — чёрный, с едва заметными серебристыми прожилками, кусок коры с глубокими трещинами и узорами, слегка вибрирующий в моих руках, разные ветки: я смотрел на всё это, понимал, что они небесполезны, но не представлял, как их использовать. Мне нужно учиться дальше. Нужно найти кого-то, кто разбирается в алхимии или зельеварении лучше меня, или и дальше экспериментировать самому.

Кстати, алхимию я довел до двадцати одной только медитацией над камешками и попытками разобраться, чем один из них отличается от другого.

Выбор бонуса за двадцатый ранг алхимии был интересным.

Внимание! Выберите бонус к алхимии за двадцатый ранг способности!

Стойкость. Все, что вы создадите с помощью алхимии, дольше сохранит свои свойства.

Иммунитет. Вы становитесь невосприимчивы к эффектам собственных опытов.

Второе — даже вредно, потому что я хочу в будущем в первую очередь прокачивать зельями себя. Поэтому стойкость, это хороший бонус. А еще я подумывал записать свои знания об алхимии, потом удалить навык, прочесть все, что записал, открыть навык и прокачать его, используя сделанные записи. Только вот обмозговав это, понял,