class="p">Я киваю, мой разум уже зациклен на плане. Это не просто спасательная операция - это возмездие. Напоминание о том, что никто не переходит дорогу Братве и не выживает, чтобы рассказать об этом. Фернандо Винчи и его людям предстоит усвоить этот урок трудным путем.

По мере приближения мы видим огни верфи, впереди вырисовывается силуэт разросшегося промышленного комплекса. Вот оно.

Машина с визгом останавливается в нескольких кварталах от склада, спрятанного за рядом брошенных контейнеров. Мои люди уже здесь, сливаясь с тенями, готовясь к засаде. Артем, Тимур и я выходим, прохладный ночной воздух кусает мою кожу, пока я осматриваю место происшествия.

Тимур приближается, его лицо выражает мрачную решимость. — Склад охраняется. Сильная охрана, вероятно, около пятнадцати человек внутри, плюс-минус.

— Хорошо, — говорю я, и мой голос звучит как тихое рычание. — Они не будут нас ждать.

Мы собираемся вокруг, формулируя план тихими голосами. Цель ясна - войти, уничтожить итальянцев и вытащить Софию живой. Все остальное вторично. Мой разум - это лазерно-сфокусированный шторм ярости и стратегии, образ бледного, испуганного лица Софии мелькает в моей голове.

— Её свяжут, — тихо говорит Артём, сжав челюсти. — Вероятно, в центре комнаты, в окружении охраны.

— Тогда мы их окружим, — отвечаю я. — Уничтожим их по одному, сначала тихо, а потом перейдем к убийству.

— Максим, — говорит Тимур, поймав мой взгляд. — Мы идем жестко и быстро, но они не колеблясь убьют ее, если почувствуют угрозу.

— Я знаю, — мой голос ледяной. — Вот почему мы не дадим им и шанса.

Мы разделились на две группы, двигаясь сквозь тени к складу. Шум океана, единственное, что нарушает тишину, навязчивое напоминание о том, как близко мы к краю, и в прямом, и в переносном смысле. Каждый шаг ощущается как обратный отсчет к чему-то неизбежному.

Я возглавляю атаку, мои глаза прикованы к огромному зданию впереди, мое сердце колотится с той же интенсивностью, что и мой гнев. Нет места для колебаний. Нет места для ошибок.

Мы добираемся до склада, пригибаемся и крадемся к заднему входу. Артем убивает одного из охранников быстрым, бесшумным ударом, его тело падает на землю без звука. Мы движемся быстро, эффективно, снимая охранников периметра одного за другим.

Когда мы доходим до двери, Тимур кивает мне, давая понять, что путь свободен. Я хватаюсь за ручку, костяшки пальцев белеют от силы.

Вот и всё.

Я делаю глубокий вдох, сейчас все мои мысли заняты Софией и кровью, которую я собираюсь пролить за нее.

Резким поворотом я открываю дверь.

Глава 24 - София

Тьма сжимает меня, густая и удушающая, и единственный звук, который я слышу, это бешеный стук моего сердца. Мои запястья болят от того, что я так долго была связана, и мои руки начинают неметь. Я едва могу что-либо видеть в этой тускло освещенной комнате, но я отказываюсь сдаваться. Мне нужно выбраться отсюда.

Кьяра оставила меня одну, вероятно, думая, что я слишком слаба, чтобы сбежать, но я не сдаюсь. Я шарила по полу, кажется, часами, и наконец, я нахожу что-то, острое и маленькое. Осколок стекла или металла, я не могу сказать. Он достаточно зазубренный, чтобы перерезать веревки, связывающие мои запястья.

Я сжимаю зубы, перерезаю канаты дрожащими руками. Каждая секунда кажется вечностью, страх грызет мои внутренности, пока я работаю так быстро, как только могу. Мои руки трясутся от усилий, но я не останавливаюсь. Я не могу остановиться.

Наконец, я чувствую, как веревки поддаются. Мои руки освобождаются, и я тяну их вперед, потирая свои ноющие запястья. Облегчение накатывает на меня, но оно недолговечно.

Как раз когда я собираюсь встать, дверь со скрипом открывается.

В комнату входит мужчина, высокий и угрожающий. Его лицо скрыто тенью, но я чувствую исходящую от него злобу. Я отшатываюсь, мое сердце колотится, когда он приближается. Его глаза смотрят на меня, и я вижу в них темное намерение. Он здесь не для того, чтобы говорить. Он здесь, чтобы убить меня.

Без предупреждения он бросается на меня, хватает меня за волосы и дергает вперед. Я кричу от боли, пытаясь вырваться, но он слишком силен. Его хватка усиливается, и мой скальп горит, когда он тащит меня по полу.

— Отпусти меня!? — кричу я, но он только смеется, его дыхание обжигает мою кожу.

Мои пальцы тянутся к острому предмету, который я использовал ранее. Мой разум мечется, мои инстинкты пробуждаются. Я знаю, что у меня не будет другого шанса.

Мужчина притягивает меня ближе, его рука сжимает мое горло, и вот тогда я действую. Я крепко сжимаю осколок металла в своей руке и толкаю его вперед со всей оставшейся силой.

Я даже не понимаю, куда целюсь, пока не чувствую, как осколок вонзается ему в шею.

Он издает гортанный звук, его глаза широко раскрыты от шока, когда он отступает назад. Кровь хлещет из раны, темная и густая, и он хватается за горло, его тело падает на пол. Я смотрю в ужасе, мои руки скользкие от его крови, он булькает и задыхается, его жизнь ускользает.

Вид этого тошнотворный, количество крови подавляет. Я не могу двигаться. Я не могу дышать.

Я убила его.

Осознание этого обрушивается на меня, как грузовой поезд, и я чувствую, как желчь поднимается к горлу. Мои руки трясутся, покрытые его кровью, и я не могу оторвать глаз от лужи красного, растекающейся по полу.

Внезапно дверь снова распахивается, и в комнату вваливается еще больше людей. Среди них - Дон Фернандо, его глаза сужаются, когда он осматривает сцену, тело на полу, кровь на моей одежде, и оружие, все еще сжимаемое в моей дрожащей руке.

Остальные мужчины снимают шляпы, стоя вокруг мертвого тела, их лица торжественны. Это своего рода итальянская традиция, чтить своих павших, даже посреди этого хаоса.

Дон Фернандо делает шаг вперед, его взгляд холоден и расчетлив, когда он смотрит на меня. — Ты хорошо сражалась, — говорит он, как будто он впечатлен. — Теперь тебе пора умереть.

Он вытаскивает пистолет и направляет его мне в голову. Металлический щелчок отключаемого предохранителя раздается эхом в комнате, и на мгновение все замедляется. У меня перехватывает дыхание, и все, что я могу думать, это вот оно. Вот как все закончится.

Ствол пистолета ощущается как продолжение его жестокости, и я закрываю глаза, готовясь к неизбежному.

Затем, внезапно, звук выстрелов нарушает тишину. Он громкий