Я смотрю на него, стоящего так близко, его глаза темные от желания, но за этим скрывается что-то более мягкое, более уязвимое. Его рука тянется к моему лицу, его пальцы нежно скользят по линии моего подбородка, притягивая меня ближе. Я не отстраняюсь. Я не могу. Пространство между нами растворяется, и прежде чем я это осознаю, наши губы сталкиваются, поцелуй наполнен всеми сдерживаемыми эмоциями, которые мы оба подавляли.

Его поцелуй грубый, голодный, но я чувствую в нем и нежность, то, как его руки собственнически сжимают мою талию, словно он боится, что я ускользну. Я таю в нем, мое тело прижимается к его, когда жар между нами нарастает. Его руки скользят под мой халат, сбрасывая его с моих плеч, пока он не падает на пол мягкой кучей. Я вздрагиваю, когда прохладный воздух касается моей кожи, теперь открытой, но прикосновение Максима зажигает внутри меня огонь, который быстро стирает любые следы холода.

Он не тратит время, его руки исследуют каждый дюйм моего тела со смесью грубости и заботы. Мое дыхание сбивается, когда его губы скользят по моей шее, оставляя за собой обжигающий след. Я чувствую его желание, его потребность во мне, и понимаю, что хочу его так же сильно. Я никогда не чувствовала ничего подобного раньше, эту грубую, сильную потребность, которая заставляет меня забыть обо всем остальном.

— Максим…, — шепчу я, едва в силах выговорить хоть слово, когда он поднимает меня на руки и несет к кровати.

Мое сердце колотится, пульс ускоряется от предвкушения, когда его губы оказываются прямо над моими. Комната внезапно кажется меньше, словно из нее выкачали весь воздух, оставив только нас двоих, запутавшихся в этом моменте.

Он опускает меня на кровать, его тело нависает надо мной, и его вес вызывает во мне толчок возбуждения. Его губы врезаются в мои, требовательно, грубо, как и он сам. Мои руки инстинктивно тянутся к его спине, притягивая его ближе, нуждаясь в большем количестве прикосновений. Его поцелуи настойчивы, наполнены голодом, который отражает мой собственный, и я чувствую, как мое тело отвечает, тепло заполняет каждый дюйм меня.

Его рука сжимает мои волосы, запрокидывая мою голову назад, пока его рот скользит вниз по моей шее. Каждый поцелуй грубее предыдущего, и я не могу сдержать тихий стон, который вырывается из моих губ, когда он нежно кусает чувствительную кожу. Как будто он снова заявляет на меня права, и я нисколько не против.

— Это то, чего ты хочешь? — Его голос, низкий рык, его горячее дыхание возле моего уха, когда он прижимается ко мне.

— Да, — выдыхаю я, слово едва слышно, когда мое тело выгибается навстречу ему. Я хочу его. Я хочу его всеми возможными способами. Грубость, интенсивность, это все, чего я никогда не знала, что жажду.

Его руки бродят по моему телу, сжимая мою талию, когда он притягивает меня ближе. Нет ничего нежного в том, как он прикасается ко мне. Его руки твердые, почти собственнические, но это вызывает во мне дрожь, которую я не могу объяснить. Как будто он точно знает, как распутать меня, как сломать все мои стены, пока не останется ничего, кроме желания.

Я полностью в его власти, и это вызывает волну предвкушения во мне. Его взгляд темнеет, когда он смотрит на меня сверху вниз, его глаза горят смесью похоти и чего-то более глубокого, чего я никогда раньше не видела.

— Ты моя, — рычит он, его руки скользят по моим бедрам, его прикосновения твердые и непреклонные. — Ты ведь знаешь это, не так ли?

Я киваю, не в силах говорить, слишком ошеломленная ощущением его грубых рук на моей коже. Он наклоняется, захватывая мои губы в яростном поцелуе, и я чувствую, как контроль ускользает от меня, потерянный в пылу момента.

Его рука сжимает мое бедро, притягивая меня ближе к себе, и я не могу сдержать тихого всхлипа, который срывается с моих губ, когда его грубость вызывает во мне новую волну желания.

Как раз когда я думаю, что мое возбуждение не может подняться выше, что-то меняется. Давление ослабевает, и его прикосновения смягчаются, его поцелуи становятся медленнее, более обдуманными. Его рука, когда-то грубая и требовательная, теперь нежно скользит вверх по моему боку, его большой палец нежно касается моей кожи. Он слегка отстраняется, его дыхание согревает мои губы, и я открываю глаза, чтобы увидеть, как он смотрит на меня сверху вниз, с чем-то более мягким в выражении его лица.

Он проскальзывает внутрь меня, твердый член заполняет меня без усилий. Я извиваюсь под ним, когда он задает мучительный темп, так быстро, что я задыхаюсь.

— Ты больше, чем просто моя, — говорит он, его голос становится низким, когда он вбивается в меня. — Ты... всё.

Его слова посылают тепло, распространяющееся по мне, отличное от жара желания, которое поглотило меня несколько мгновений назад. Это что-то более глубокое, более интимное. Мое сердце наполняется, и я чувствую, как таю под его прикосновением, полностью уничтоженная изменением его тона.

Он наклоняется, его губы встречаются с моими в поцелуе, который гораздо нежнее, чем раньше, и я вздыхаю в него, мои руки скользят вверх, чтобы лечь на его плечи. Его вес успокаивает, приземляет меня, и грубость, которая была раньше, исчезает, сменяясь чем-то более нежным. Его руки скользят вверх по моим рукам, обнимая мое лицо, пока он целует меня со сладостью, которая застает меня врасплох.

Я чувствую, как напряжение в моем теле спадает, неистовая потребность в нем смягчается во что-то более устойчивое, более реальное. Он больше не просто берет меня, он лелеет меня. Контраст между его грубостью и этой новообретенной нежностью заставляет мое сердце биться по-другому, и я чувствую странное чувство спокойствия, накатывающее на меня, как будто весь хаос вокруг нас больше не имеет значения.

Его темп замедляется, его руки держат меня, как будто я могу ускользнуть, и в этот момент я понимаю, что это то, чего я ждала. Моя спина выгибается, когда я зажмуриваю глаза.

Мы тихо кончаем вместе, я подавляю стон, когда горячая сперма наполняет меня, она вытекает из меня, скапливаясь между нашими соединенными бедрами, пока мой мир вращается.

— Максим, — шепчу я, проводя пальцами по контуру его челюсти, — я не хочу,