– Если Мальва стабильна, тогда что случилось? – Лира подсела ближе, одной рукой приобнимая Хэллу и прижимаясь виском к ее виску. – Знаешь, если ты вдруг убила какого-то засранца и тебе нужно спрятать труп, я знаю кучу способов.

Хэлла засмеялась, чувствуя подступающие слезы. С тех пор, как пришло письмо с предложением о сотрудничестве, она уже не могла спать спокойно. И чем больше времени проходило, тем сильнее закручивалась воронка событий, тем сложнее было оправдываться. Особенно перед собственной совестью. Если бы Лира знала, что делала Роза, разве бы они дружили?

– Обращусь к тебе, если что. Но пока, кажется, нужно придумать что-то с этим твоим Максом.

– Увы, но он не мой… – Лира подлила себе вермут. – Так… Я либо продолжаю пить, но остаюсь на ночевку, либо тоже перехожу на чай, чтобы вы могли от меня избавиться.

– Оставайся, конечно, – улыбнулась Хэлла. – К тому же там дождь.

– Прекрасно! Значит, я продолжаю драматично страдать! – Лира картинно откинулась на спинку дивана, прижав руку ко лбу. – О горе мне, горе!

Вернулась Мальва с чайником. Строгий взгляд вынуждал Хэллу переключиться на ароматный горячий напиток.

– Я тут подумала, – сестра медленно опустилась в кресло, – может, в чем-то Ло и права. Может, тебе стоит признаться Максу?

– Что? – Лира поперхнулась. – И как ты это представляешь?

– Я имела в виду не напрямую. Что, если тебе написать к нему письмо? Выразишь все, что на душе. Совсем не обязательно его отправлять, главное – свои чувства. Тебе может стать легче, ну и поймешь, что из своих мыслей стоит озвучивать, а что нет.

– Признайся, ты просто хочешь посмотреть, как я мучаюсь, пытаясь написать любовное письмо?

– Не без того, – хитро стрельнула глазами Мальва.

– Ладно. Хэлла, тащи бумагу и автоперо!

Когда все необходимое оказалось в руках Лиры, она принялась за письмо. Сложности начались уже с обращения, но в итоге остановились на варианте «милый Макс». Полет фантазии иссяк. К сочинительству подключилась даже Хэлла.

– «Милый Макс, пусть первая наша встреча не обернулась бурею теплых чувств, – зачитывала Мальва начало письма. Лира же заедала и запивала стресс, стесняясь, кажется, каждой буквы на бумаге. – Но все ж я счастлива, что Вселенная помогла мне разглядеть твое доброе сердце. В минуты, когда моя уверенность в себе ослабевает, когда обуревают тревоги, я вспоминаю вас. Эти воспоминания помогают мне преодолеть любые сомнения».

– Слишком патетично, – прервала Хэлла. – И когда ты успела столько о нем надумать, если вы даже сезона не знакомы?

– Не важно! – заступилась сестра. – Главное, это отражает эмоции. Да, Лира?

– Да! Правда, не в полной мере, но, наверное, не стоит писать о его веснушках или красивых пальцах…

– Стоит! Это же твое письмо! Знаешь, что? Допиши его сама так, как захочешь, и… – Мальва отошла в сторону, выуживая новый конверт из стопки газет, – вот тебе. Запечатаешь его, чтобы ни я, ни Ло не читали. Это только твои чувства.

Лира закивала, похоже, ободренная этой идеей. Вскоре Мальва ушла к себе, а Хэлла поднялась в свою спальню вместе с гостьей. В комнате было тепло; оставленная включенной лампа на тумбочке у кровати тускло светила. Небольшой письменный стол с двумя ящиками по бокам стоял прямо у окна. Рядом с ним – натюрморт с недорисованным портретом. Лира, недолго думая, уселась за стол, намереваясь дать волю вдохновению и словами выразить свою симпатию к инспектору. И, конечно, допить вермут.

– Второе одеяло в нижнем ящике комода, – зевнула Хэлла, плюхнувшись на кровать. Комод стоял прямо у двери. Шкафа в комнате не было, потому что хранить особенно было нечего.

Какое-то время Хэлла еще пыталась держать глаза открытыми, но усталость взяла свое, и она уснула, убаюканная вечером. В череде тревожных дней он выдался на удивление приятным и даже отвлек ее от накопившихся проблем и страхов. Может, поэтому Хэлле не снились никакие кошмары.

Утром она проснулась от звона прокатившейся по полу пустой бутылки. Пришлось поднять голову и разлепить веки. Лира торопливо рыскала по столу и ящикам. Волосы ее спутались и распушились, блузки не было – только тонкая шелковая майка и брюки.

– Ты чего?

– Хэлла! – Лира обернулась с безумным взглядом. – Где письмо?

– Какое еще письмо? – от резкого звука голоса Хэлла поморщилась и зевнула. Спросонья она мало что еще понимала.

– Мое письмо! Просыпайся! – Лира подскочила, встряхивая ее, как тряпичную куклу.

– Да какое «твое письмо»? – Хэлла встряхнула ее в ответ.

– Которое мы писали вчера Максу!

Хэлла потерла лоб, силясь вспомнить, что они вообще делали.

– А, твое признание в любви?

– Да! Оно!

– Не знаю, я же уснула, пока ты дописывала, – пожала плечами Хэлла.

– Все пропало! – взывала Лира.

– Когда дописала, ты запечатала?

– Да.

– А потом куда положила?

– Не помню… На комод, наверное…

– Я кладу на комод письма на отправку, – глухо заметила Хэлла, просыпаясь окончательно.

Лира побледнела, прислонилась к стенке и медленно по ней сползла:

– Мне нужно уехать из страны…

– Мими! – Хэлла вскочила и понеслась по лестнице вниз. Мальва выскочила из зала узнать, в чем дело, а Мими уже выглядывала из кухни, удивленная внезапным криком. – Ты забирала из моей комнаты письмо?

– Д-да… Для инспектора Уорда. Я подумала, что это что-то важное, так что отправила со срочной пометкой…

– Уф, у меня в глазах темнеет… Девочки, кажется, это мой конец. – Лира, которая дошла до лестницы, теперь сидела на верхней ступеньке. – Завещаю вам все купленные романы, кактус и Фреда.

– Кто такой Фред? – шепотом спросила Мальва.

– Скелет, который она использует как вешалку. Так, отставить упаднические настроения! Собираемся и бежим на почту. Может, успеем перехватить.

Лира вскочила, обретя надежду. Пока они одевались, Хэлла пыталась успокоить подругу:

– В крайнем случае ничего ужасного не случится. Даже если Уорд узнает про твою симпатию…

– Ты думаешь, я только про симпатию написала?

– Но что еще ты могла там написать, кроме «ах, вы так прекрасны, и ваши веснушки словно звезды на небе»?

Лира молча застегивала пуговицы на блузке, глядя таким сердитым и красноречивым взглядом, что Хэлла насторожилась:

– Ты же не описывала свои фантазии?

Мальва, которая остановилась в дверях, ахнула, прикрыв рот рукой. Лира молчала.

– Ты же не…

– Мы должны предотвратить осуществление главного позорного события в моей жизни! Одевайся уже, Хэллебор!

– Поверить не могу! И что ты написала?

– Я привела в пример две книги! Одна называется «Горячее сердце принца», а другая – «Величайший соблазн».

– И что это значит? – растерялась Хэлла.

– О Первый… – пробормотала Мальва.

– Вот именно…

– Да что это значит?

– Ну… Там очень много эротики. Это если объяснять вкратце… – промямлила Мальва.