Эвандер медленно поворачивается ко мне лицом. Его лицо было лишено всякого выражения. В глазах, цвета утреннего тумана, словно жили призраки давно умерших.

— Он забрал у меня нечто более ценное, чем моя плоть. — Его тон стал тихим, низким, медленным.

— Аврора рассказала мне о твоей стае, — шепчу я.

— Да, моя стая, моя история, мой отец, прямо на моих глазах. — Тени над глазами Эвандера темнеют. — И он отнял у меня женщину, которую я любил.

Ах, любовь и месть. Я киваю и снова обращаюсь к пейзажу. Интересно, убил ли Конри эту женщину? Или он «забрал» ее другим способом. Как бы то ни было, у Эвандера есть масса причин — и, надо признать, веских причин — ненавидеть Конри.

Но мне нужно сосредоточиться прежде всего на себе и Авроре. Мотивы ненависти Эвандера к Конри — это лично его, и я могу использовать их в наших интересах. Их стоит учитывать и держать в уме. Но если есть способ привлечь Конри на свою сторону, я должна попытаться. Увидев кажущиеся бесконечными просторы Мидскейпа, я убедилась в этом.

Я еще не знаю, что будет означать — привлечь его на свою сторону… но если есть шанс, я им воспользуюсь. Не только ради Авроры, но и ради себя. Возможно, ради всех лыкинов. Если я смогу умерить его пыл, то, возможно, это принесет пользу всем нам.

Глава 20

Если Конри и знает о моей авантюре с Эвандером, он ничего не говорит об этом позже тем же вечером. Не упоминает он и о моем возвращении к Авроре. Не упоминает он и о моей вечерней прогулке с Эвандером вокруг лагеря, где я снова, как и прежде, тайком покидаю его.

В палатке снова лежат две постели. Бок о бок. Мы спим раздельно, и он не делает ни единого движения в мою сторону. Даже для поцелуя.

Большую часть ночи я провожу, уставившись в потолок палатки. Сон приходит с перерывами. Время проходит достаточно быстро, чтобы я поняла, что отдохнула. Но вряд ли это можно назвать отдыхом. Как получилось, что я больше нервничаю, когда он перестал пытаться меня соблазнить?

Когда наконец наступает утро и он начинает просыпаться, я понимаю, что ночь прошла впустую. Я не приблизилась к плану, как вытащить Аврору. Я не уверена в том, как лучше поступить. В результате я почти не знаю, что делать дальше.

— Ты проснулась, — замечает Конри, садясь и потягиваясь.

— Сегодня я проснулась рано, — вру я.

— Удачно для меня.

— О?

— Я подумывал пригласить тебя на утреннюю охоту. — Он садится, и по тому, как одеяло стелется вокруг его коленей, я понимаю, что он решил спать без штанов.

Я тут же отворачиваюсь, но не без того, чтобы не увидеть изгиб его стройной спины, когда он встает. Мои щеки слегка краснеют, и я прикусываю их изнутри, надеясь, что от боли у меня немного прояснится в голове и он не заметит этого, когда повернется ко мне спиной.

— Из меня плохой охотник.

— Разве? Как же ты тогда добывала себе пропитание?

— Есть много способов прокормить себя, которые не связаны с плотью других существ. — Когда я слышу, как ткань скользит по коже, я осмеливаюсь оглянуться. Он завязывает шнурки на брюках, и, к счастью, больше я ничего не вижу.

— Полагаю, это правда. Но что за унылое существование — не баловать себя мясом регулярно.

Я фыркнула.

— Не менее верно и обратное. Возможно, ваши земли до сих пор были бы богаты дичью, если бы ваш народ придерживался более взвешенного подхода.

Конри бросает на меня тяжелый взгляд. Я судорожно сглатываю. Возможно, этого не следовало говорить.

Но он говорит прежде, чем я успеваю отступить.

— Возможно, ты права, и это еще один способ принести мудрость лыкинам. Хотя я не завидую тому, что тебе предстоит сражение, когда нужно будет убедить лыкинов есть меньше мяса.

— Овощи могут быть не менее сытными и вдвое вкуснее, если их правильно приготовить. — Я встаю, решив, что пойду с ним на эту охоту. Это хорошая возможность продолжить знакомство с землей. И если я смогу увидеть, где прячется дичь, это даст возможность прокормить Аврору и себя в дороге. Провизии, которую я припрятала, хватит лишь на несколько дней, поскольку я планировала, что мы будем останавливаться в других населенных пунктах по мере нашего путешествия по Миру Природы. Здесь же нам придется быть более самодостаточными.

— Но охотиться гораздо скучнее. — Конри ухмыляется. — Не думаю, что можно получить такое же удовольствие от погони за морковкой.

— Значит, ты никогда не испытывал удовольствия от особенно хорошего корма13, — возражаю я.

Его выражение лица переходит в откровенную улыбку, которая озаряет его глаза.

— Сегодня я покажу тебе радости охоты, а ты покажешь мне радости корма.

— Что?

— Я неясно выразился? — Он приостановился на полпути к крышке палатки. — Мы оба можем делать то, что нам нравится, и разделять это вместе.

— Ты хочешь научиться добывать корм?

Конри поворачивается и делает два шага, чтобы сократить расстояние между нами. Он мягко кладет руки мне на плечи, встречаясь с моими глазами.

— Мне кажется, ты не понимаешь, Фаэлин. Моя главная цель — заботиться о своем народе. Да, иногда это требует крови, жертв и жестокости. Иногда, возможно, существуют более мягкие подходы, которые я еще не видел. Возможно, ты поможешь мне увидеть их. Я готов учиться.

— Хорошо, — бормочу я, когда он отпускает меня и выходит из палатки. Эти слова звенят у меня в ушах. Еще одно напоминание об этом странном мужчине, который постоянно заставляет меня верить в его чистую и нежную натуру, несмотря на мои первые впечатления… и несмотря на то, что все остальные предостерегают меня от него.

— Эвандер, пойдем, мы отправимся на охоту, — командует Конри, когда мы выходим на улицу. Глаза Эвандера мечутся между мной и Конри. В них звучит немой вопрос, когда они ненадолго встречаются с моими. Но я никак не могу ответить. — Ты отправишься с королевой, как и прежде. Проследи, чтобы ей не причинили вреда. Я знаю, как запах крови может сплотить остальных альф и рыцарей.

— Да, мой король.

Я опускаюсь рядом с Эвандером, справляясь с неловкостью от излучаемого им напряжения. Он расстроен тем, что я это делаю? Есть ли опасность, о которой я не знаю?

Через несколько мгновений мы собрались вместе с одной женщиной и еще двумя мужчинами. Бардульфа я уже знаю. Конри