двух обаяний – Ярека и Сыскаря) и не только разрешила осмотреть рабочую комнату Белецкого, но и самолично их в нее провела, а затем оставила. Там, в ящике рабочего стола, они и нашли список книг и рукописей, с которыми последнее время работал архивариус.

– В основном, это городские хроники, – рассказывал Ярек, пока пролетка кружила по улицам и переулкам. – Вторая половина восемнадцатого века, затем середина шестнадцатого, начало четырнадцатого. Чтобы найти в них то, что нас интересует, надо недели потратить, если не месяцы. Но нам опять повезло.

– Повезло, что я по старой привычке догадался сделать обыск, – не без самодовольства вставил Сыскарь.

– Приятно иметь дело с собратом по ремеслу, – усмехнулся Яруч.

– Взаимно.

– В одном из ящиков бюро оказалось двойное дно, и там мы нашли дневник, который вел Белецкий, – сказал репортер. – Это одновременно краткий конспект того, что он читал в хрониках, и его размышления на данную тему.

– Надеюсь, вы догадались забрать дневник с собой?

– Разумеется, – кивнул Ярек. – Он с нами.

– И что там, если вкратце? – поинтересовался Леслав.

– Вкратце? Хорошо. Белецкий пишет, что отыскал в запасниках архива редкие городские хроники, которые до него, судя по всему, не попадались никому.

– Разве такое может быть? – удивился Леслав.

– Думаю, вполне. Архив велик, а город почти не выделяет денег на его изучение. Едва хватает на жалованье трем дневным вахтерам, которые работают посменно, ночному сторожу, двум архивариусам и двум их помощникам-стажерам. Удивительно, что при таком подходе к собственной истории мы вообще хоть что-то узнали. Даю обещание. Как только все закончится, напишу большую разгромную статью в «Вечерние известия», – в голосе Ярека прорезалась злость. – Раздам сестрам по серьгам. И градоначальнику, и городскому совету, и губернатору, и всем, кому положено.

– Карты в руки, – сдержанно заметил Леслав. – Так что мы узнали, ты так и не сказал.

Ярек промолчал. Пролетка повернула за угол и остановилась под газовым фонарем, скупо освещавшим маленькую площадь, три стороны которой занимали жилые дома, а четвертую – православный храм.

– Приехали, – сказал Рошик. – Церковь Покрова Пресвятой Богородицы. Идите, я вас здесь подожду. – И добавил, обращаясь к репортеру: – Вы зря думаете, господин Ярек. Я никому не проболтаюсь. Что ж мы, без понимания, что ли?

– Не сомневаюсь, Рошик, – сказал Ярек. – Я не поэтому молчал. Просто с мыслями собирался.

– Собрался? – усмехнулся Леслав.

– Да, – вздохнул репортер. – Если честно, получается, что мы не узнали ничего нового сверх того, что знаем уже. Раз в сто двадцать лет город подвергается нашествию вампиров. В этом уже можно не сомневаться.

– И приходят они сюда из нашего мира, – сказал Андрей.

– Самое главное не понятно – зачем они это делают, – добавил Симай. – У нас для них хватает пищи. И еще. Повторю то, что уже говорил. В мое время, я имею в виду при царе-батюшке Петре Алексеевиче, вампиров, а также упырей и прочих вурдалаков можно было встретить повсеместно. Ну, то есть, не на каждом углу, но все-таки хватало. Без работы я не сидел. А в двадцать первом веке, – там, у нас, – он кивнул головой в сторону, где, по его мнению, произрастал лес Горькая Вода, – они перевелись. Всего пару встретил, да и те давно на людей не охотятся. Цивилизованные стали. Даже на солнце могут находиться. Правда, недолго и только в одежде и темных очках. Вот я и думаю. Откуда они взялись?

Леслав вытащил из жилетного кармана часы, глянул и спрятал обратно.

– Девять тридцать, – сказал он. – Ты с попом, на который час договорился?

– Пора, – сказал Симай. – Ладно, идемте, потом все обсудим. Если живы останемся. Ха-ха, шучу.

К уже знакомому повороту за городом подъехали в половине двенадцатого ночи. До этого успели освятить серебряные пули, наведаться к Яреку на квартиру, чтобы забрать его револьвер и спрятать (на всякий случай) дневник Белецкого, наскоро поужинать (там же, на квартире) и разработать краткий план действий. Там же Леслав кратко поведал о происшествии с официантом Игорем.

– Получается, он сообщник кровососов? – предположил Сыскарь. – А что, логично. Без сообщника трудно даже вампирам. Они его запугали или купили. Могли пообещать сделать такими же, как они, вампирами, – он посмотрел на Симая. – Это правда, что укушенные люди сами кровососами становятся?

– Правда, – сказал цыган. – Но не всегда.

– А от чего зависит? – заинтересовался Ярек.

– От согласия. Человек должен сам хотеть превратиться в вампира, иначе ничего не выйдет. Так я слышал. Еще от количества высосанной вампиром крови. Там очень точный расчет нужен. Чуть перебрал – смерть от потери крови. Недобрал – тоже смерть. Те, кого недопили, скажем так, сходят с ума и кончают жизнь самоубийством.

– Официант так и сделал, – сказал Леслав. – Яд. Но не думаю, что он сошел с ума. Андрей прав. Его запугали, посадили на такой крючок, что не соскочить. Думаю, он и Белецкого убил.

– По своей инициативе? – спросил Андрей. – Или хозяева приказали?

– Неважно. Но больше некому. Если только не сами вампиры.

– Может быть, они и квартиру его использовали для дневки, – сказал Андрей. – Должны же они где-то ночи дожидаться.

– Правильно мыслишь, – с довольным видом кивнул Леслав. – Использовали. Я там побывал и нашел следы. Официант один жил, в двухкомнатной квартире, которая ему от родителей досталась… Ладно, это все уже не так важно. Мудрить не будем. Предлагаю простую и надежную засаду.

– Согласен, – сказал Андрей. – Нас четверо…

– Пятеро, – вставил Рошик. – Я с вами.

– Спасибо, Рошик, – сказал Ярек.

– Я не сомневался, – сказал Андрей. – Рошик, ты – наши колеса. И последняя надежда, если что-то пойдет не так. Это очень важно, понимаешь?

– Вовремя рвануть когти, – кивнул Рошик. – Чего ж тут не понять.

– Правильно. Поэтому в засаду не пойдешь. Будешь сидеть в сторонке и ждать. Терпеливо.

– Можешь взять свой обрез, – сказал Ярек.

– Это даже не сомневайтесь. Жалко только, дробь у меня обычная, свинцовая. И жакан тоже.

– Ничего, – сказал Симай. – На крайний