еще находясь в Конакри, договорился о встрече с ней. Он хотел получить разрешение ее мужа: "Все зависит от вашего мужа, который должен дать свое согласие на ваш отъезд". Но она отмахнулась от него. "Все, - ответила она, воодушевленная перспективой присоединиться к борьбе в Конго, - зависит от меня, которая хочет поехать и служить стране моих предков. Мой муж должен согласиться". Она прибыла в Леопольдвиль в апреле.

Блуэн много путешествовала по Конго вместе с Гизенгой и другими членами СРП. К концу мая 1960 года она записала сорок пять тысяч женщин в Женское движение за африканскую солидарность в районе Кванго-Квилу. В своих мемуарах "Моя страна, Африка" она описала недовольство колониальной администрации, которая "делала все возможное, чтобы преследовать наш караван. Они запрещали наши собрания. Они отрезали наши паромы. Иногда нам приходилось ждать по два дня в самом сердце буша, без еды".

Одна конголезская женщина рассказала о своем изумлении, наблюдая за выступлением Блуин на собрании. Она видела, как люди танцевали, а Блуин стояла, обращаясь к толпе: "Никто никогда не видел такой женщины, как она, отдающей приказы тысячам мужчин". Она подумала, что Блуин - белая женщина, но одета она была в деревенскую одежду и говорила на языке киконго, который Блуин выучила, пока росла в приюте в Браззавиле.

Герберт Вайс, участвовавший в конференции Центра Вильсона по Конго в 2004 году, прибыл в Конго в декабре 1959 года в качестве молодого полевого исследователя Массачусетского технологического института для изучения борьбы за независимость. В ходе своего исследования он проехал по территории Африканской солидарной партии в конце апреля, наблюдая за тем, как партия мобилизует низовую поддержку и проводит свою избирательную кампанию. Он нашел Блуэн очаровательной. Кто эта женщина?" - вспоминал он. На ней очень тонкие духи. От нее веет Парижем". Они стали друзьями на всю жизнь.

После того как Лумумба вернулся в Конго из Брюсселя в начале 1960 года, чтобы стать одним из шести комиссаров в преддверии независимости, Гизенга взяла Блуин на встречу с ним. Согласно ее мемуарам, Блуэн заметила, что он постоянно двигал своими "тонкими, длинными, нервными руками", и постаралась, чтобы она почувствовала себя желанной и комфортной: "Патрис был естественным, как обычно, во время нашей встречи с ним. Именно он вышел к двери своей резиденции, чтобы принять нас. Смеясь, сверкая белыми зубами, он тепло пожал нам руки. На нем были черные брюки и белая рубашка. Кошачьим шагом он провел нас в свою приемную". Блуэн "почувствовал огромную радость от его непринужденной манеры".

Сотрудники генерального консульства США в Леопольдвиле с большим подозрением относились к Блуин и ошибочно полагали, что она родом из Гвинеи. В телеграмме в Вашингтон отмечалось: "Чешский консул Вириус и гвинейский советник в СРП, мадам Блуэн, и другие коммунистические или левые влияния действуют, хотя непосредственные цели не ясны".

Тайная полиция Леопольдвиля тоже была под подозрением. Однажды вечером, в компании Блуин и Гизенги, Лумумба предъявил полицейский рапорт, в котором Блуин называлась "метиской из Гвинеи, выросшей в Браззавиле. Она куртизанка. После того как она стала любовницей Секу Туре, она в свою очередь стала любовницей Н'Крумы, Тубман, Модибо Кейты [президента Мали] и других известных африканских лидеров. Сегодня Гизенга - фаворитка. Эта женщина не должна оставаться в Конго".

Поздравляю!" - сказал Лумумба Блуину, читая отчет вслух. Вы добились успеха. Бельгийская секретная служба очень беспокоится о вас". Затем он зачитал еще часть отчета: "У мадам Блуэн ораторский дар. Уже сейчас она востребована в нескольких провинциях для организации новых групп своего женского движения. Она тем более опасна, что презирает деньги и секс. Она искренна и неутомима. Фанатичка".

Логика этого анализа, сухо заметил Гизенга, была "поразительной". Для бельгийской тайной полиции она была одновременно и шлюхой, и святой; они не знали, как ей помешать.

БЕЛЬГИЯ хотела, чтобы правительство Конго после обретения независимости отвечало бельгийским интересам. Она вложила много денег в Национальную партию прогресса (НПП), которая представляла собой коалицию из более чем двадцати местных партий со всей страны. В Катанге коммерческие и горнодобывающие интересы, особенно Union Minière, в значительной степени субсидировали и доминировали в CONAKAT, которая была создана в ноябре 1958 года и возглавлялась Моисеем Тшомбе. Ее ключевой политикой было отделение провинции от остальной части Конго, что позволило бы иностранным компаниям сохранить свои инвестиции. Этим компаниям было что терять: с 1950 по 1959 год чистая прибыль Union Minière составила 31 миллиард бельгийских франков, что эквивалентно более чем 5,5 миллиардам долларов США в конце 2020 года.

Хорошо информированный бельгиец сообщил британскому дипломату, что "Союз Миньер" "занял позицию, согласно которой они ни при каких обстоятельствах не могут представить себе, что Катанга будет управляться центральным туземным органом. (Они могут согласиться на провинциальное марионеточное правительство)". Есть свидетельства того, что бельгийское правительство разделяло эту позицию. В феврале 1960 года британский чиновник в Элизабетвиле доложил генеральному консулу в Леопольдвиле, что "отделение Катанги... будет неизбежным и легким. Более того, некоторые готовы сказать, что это именно тот результат, на который рассчитывает бельгийское правительство в результате продуманной и макиавеллистской политики".

Выборы проходили с 11 по 22 мая. Впервые в истории колонии право голоса получили все совершеннолетние граждане мужского пола от двадцати одного года и старше, независимо от цвета кожи. Женщинам право голоса не предоставлялось. В Бельгии женщины впервые проголосовали на парламентских выборах в 1949 году; это была одна из последних западноевропейских стран, предоставивших женщинам право голоса. Но в 1960 году это право было скрыто от конголезских женщин.

Явка на выборы была огромной: почти 82 процента. МНК-Лумумба стала сильнейшей партией, получив 33 из 137 мест в Палате депутатов (25 процентов). Коалиционная партия, которой отдают предпочтение в Бельгии, НПП, получила 22 места. Далее следует Партия солидарной Африки во главе с Гизенгой, которая получила 13 мест. Абако, возглавляемая Касавубу, получила 12 голосов. Африканский центр регруппировки (CEREA) получил 10 мест, MNC-Kalonji - 8 мест, а также CONAKAT, катангская партия Мойзе Тшомбе и Союз Миниер. Шесть мест получила Женская ассоциация балуба Катанги (BALUBAKAT). Остальные места получили другие партии.

Поскольку ни одна из партий не имела достаточного количества мест для самостоятельного правления, необходимо было сформировать правительство единства. Бельгийский министр по делам Африки В. Я. Гансхоф ван дер Меерш, находившийся в Конго для наблюдения за переговорами, быстро выдвинул Касавубу на формирование правительства; его кандидатура получила официальную поддержку короля Бодуэна.

Лумумба гневно заявил, что это совершенно неправильно. На пресс-конференции в середине июня он