Магия Охотника Воздуха, направленная на всё её нутро, превращала её в мумию. Рина поняла, что магии у неё нет, и что теперь её тело начинает высушиваться. Она почувствовала страшную жажду — настолько сильную, что у неё заскрежетали зубы. Жажду, удушье, иссушение.

— Зачем тебе нужна девочка и её гибель — я докопаюсь. Знайте своё место. В своё время Паук загнал вас прозябать в канализации, смотрите, как бы это не повторилось вновь. А у меня есть повод предполагать, что так всё и повторится. Да, я нейтрал, я серый. Именно по этой причине я тебя не убью. Не убью твоих рабов, которых мне пришлось усыпить, чтобы они не мешались под ногами. Тебе сегодня повезло, Рина. Что-то ты слишком ошпаренная и выпаренная, пошла бы ты в баню.

Грифон собрался схлопнуть на Рину магический вырубающий удар средней степени тяжести, чтобы повергнуть русалку в неглубокую и непродолжительную кому.

Но Трёхглазая, услышав телепатический астральный призыв верной фрейлины, поспешила извлечь Рину из затруднительного положения, телепортировав её с помощью третьего глаза и Шара. Перед Грифоном образовалось пустое место вместо Рины, проталина протаявшего до самой земли снега и большое паровое облако.

Русалки наглели. Они забыли, насколько Охотники мощны. Грифон напомнил Рине об этом. Он нахмурился по той причине, что скорее всего ему придётся принимать Белую Сторону.

— К Белизне я не готов. Если я и приму одну из четырёх сторон — пусть это будет Тьма, — проговорил он, в ответку Рине. Потом он достал рацию и вызвал Скорпиона.

Часть 3. Падение со ступенек

Светло-Чёрный пролог

Айрэнн почувствовала себя в холодном и страшном месте. В каменном мешке, пронизанном энергией зла. Ощущения остро сравнимы с ощущениями ещё живой бабочки, которую коллекционер наколол на иглу и прикрепил к поролону. Она проснулась с громким стоном и выдохом, быстро ощупала вокруг себя каменный пол, быстро поднялась.

Вокруг так темно. Черно. Айрэнн на ощупь подобралась к стене, прижалась к ней спиной. Какая-никакая защита сзади. Она вгляделась в темноту и черноту, принялась восстанавливать дыхание, проговаривать внутреннюю медитацию.

«Всё хорошо. Со мной Добро и Свет. Я слита с Мирозданием, со Вселенной. Я чувствую любовь и поддержку Вселенной. Я смогу со всем справиться. Мой мир не допустит, чтобы со мной что-то случилось. Вселенная любит меня, я в безопасности. Я служу Добру и Свету…»

Вокруг Айрэнн витали чёрные тени, сгустки, дым. Они почти касались её, намереваясь съесть, поглотить, запугать. Но по мере того как Айрэнн возвращала самообладание, постепенно они отступали. Айрэнн поняла, что её кто-то похитил и перенёс сюда. Ведь она засыпала в уютной комнатке для гостей в Скомато, где временно поселилась.

— Какова цель? — вопросила Айрэнн. Голос её взволнован, но она уже меньше боялась. Она прижималась спиной к стене, вглядывалась в тени изучающих её жадных лярв.

Она чувствовала накатывающие волны слабости. Страх ушёл, но она теряла энергию. Тот, кто похитил её сюда, рисковал высосать со временем всю её жизненную силу без остатка.

— Назови свою цель. Обсудим, — проговорила Айрэнн тише и увереннее.

Неогермиты её многому научили. Неофантомы, называющие себя Шакалами — тоже. Скоро Айрэнн услышала голос издалека, он звучал как будто из динамиков микрофона. Голос заволакивал всё пространство:

— Земля. Я думаю, тобой не просто будет управлять. Приведи мне того или ту, кто Огонь. Я не согласна обсуждать что-либо и вести переговоры с тобой, твоя Стихия мне не подходит.

— Кто ты? Зачем я тебе должна кого-то привести? — выкрикнула Айрэнн в черноту.

— Слишком много вопросов, — голос стал осуждающим.

Он принадлежал взрослой, много чего повидавшей, слишком опытной зрелой женщине. Властной. Айрэнн почувствовала влажность в воздухе. Через несколько секунд ей стало так тяжело дышать, будто она тонула. Она продолжала слабеть. Она уже не прижималась к стене, а бессильно опиралась на неё.

— Паук тебя хочет послать на сделку. Ты мне не нужна. Приведи Огонь. Так и передай Пауку, что мне нужен Огонь.

Айрэнн почувствовала невидимый удар. Она согнулась в три погибели от боли, еле сдержала крик, упала на холодный каменный пол. И… проснулась.

Она лежала на своей кровати, в комнате в Скомато. Сердце бешено стучало. Айрэнн вскочила, осмотрела себя. Физически она в порядке, но чувствовала сильную слабость, выкачку энергии. Шатаясь, она вышла в коридор и постучалась в комнатку напротив. Комнатки в подвалах Скомато постояльцы и жильцы ласково называли кельями. Из кельи вышла Ниания. Чёрная Леди не спала, даже не сняла макияж — она занималась прослушиванием и сведением записи. Вдохновляющий процесс затягивал с головой. Как и все творческие люди, Ниания почти не спала ночами.

Увидев бледность и состояние подруги, Ниания встревожилась, приобняла Айрэнн за плечи:

— Айрэнн, что с тобой?! Что случилось?

— Я думаю… меня только что похищала русалка. Через… свой Шар. И говорила со мной… — Айрэнн почувствовала накат спазма, стала терять сознание.

Ниания, чертыхаясь на русалку, подхватила Айрэнн на руки и принесла в свою комнату. Через считанные минуты возле Айрэнн появился Шрам. Он принёс отвары и снадобья, облегчающие состояние. Ниания и Шрам зажгли благовония. Они стабилизировали пробоины в ауре, помогали восстанавливать силы. Мангуст, узнав, что с Айрэнн случилось, настолько за неё перепугался, что решил прямо сейчас бежать искать Трёхглазую, её фрейлин и брать в одиночку штурмом их резиденцию, в каком бы измерении она ни находилась. Ниания с трудом отговорила его.

Тем временем Айрэнн пришла в себя. Мангуст, Ниания и Шрам были возле неё, поддерживали, спрашивали о самочувствии. Увидев встревоженные лица друзей, Айрэнн сильно расстроилась. Она не хотела причинять им столько неудобств.

— Зачем она тебя похищала? Вряд ли, чтобы просто откачать твой магический ток, Трёхглазая такой ерундой точно заниматься не станет, — размышляла Ниания, заботливо проводя изящной нежной рукой с хищным готическим чёрным маникюром по светлым волосам подруги.

— Она оставила мне послание. Она требует, чтобы на переговоры о Ключе к ней пришёл Огонь. Чтобы я привела Огонь.

— Ах она с… какая! — вырвалось у Ниании. Воинственная лидерша Приходящих-не-в-Полночь сжала кулаки.

Шрам успокаивающе положил ей руку на плечо и прошептал:

— Тише. Не поминай всуе. С помощью своего проклятого шара она сейчас может наблюдать за нами.

— Да я ломом пойду разобью сейчас её чёртов Шар! — бесновался Мангуст. Он бесился от того, что Трёхглазая сделала с Айрэнн. В неё Мангуст втайне успел влюбиться. Как и Шрам, как и Коллинз, однако Мангуст самодовольно полагал,