улыбка была искренней и теплой, но Алекс не спешила расслабляться. Не напоказ ли всё это? Что, если его обаяние лишь дымовая завеса? Она пришла сюда с открытым сердцем, надеясь, что приятный вечер и разговоры по душам позволят ей решить, был ли он в лучшем случае контролирующим, а в худшем – жестоким.

– Большое спасибо, что пригласили нас, – поблагодарила Алекс.

– Нам это только в удовольствие, – проговорил Самир. – Мы рады, что вы оба смогли прийти.

– А мы рады быть здесь, – добавил Ник.

Алекс сохраняла бдительность. Она последовала за Самиром в продуктовый магазин, как какой-нибудь частный детектив, и он это знал. Когда все вышли из фойе, Алекс оглядела помещение в поисках семейных фотографий, но на выкрашенных в белый цвет стенах не было видно ни дырочки от гвоздя. Создавалось впечатление, будто они активно оберегали прошлое.

– Джей присоединится к нам? – уточнила Алекс.

– Его не будет дома весь вечер, – ответил Самир. – Мы предложили ему составить нам компанию, но у него другие планы.

– О, печально. Мы бы с удовольствием познакомились с ним поближе. И я никогда не спрашивала, но у вас есть другие дети, которые приезжают домой на каникулы, или Джей единственный? Мы так мало знаем о вас. – Алекс придала своему голосу еще больше бодрости.

В глазах Самира появилось настороженное выражение, но через мгновение к нему вернулось дружелюбие. Алекс было неприятно видеть, что кто-то настолько искусен в управлении своими эмоциями.

– Джей – наш единственный ребенок, – проговорил он.

У Алекс возникло ощущение, что в этой фразе есть нечто недосказанное. Может быть, у Мэнди произошли выкидыши, как и у нее? Однако это явно не разговор для ужина. Мгновение спустя она потеряла ход мыслей. Доносившиеся из коридора запахи наполняли воздух, купая ее чувства в изобилии ароматов, только некоторые из которых она могла распознать.

Самир заметил, что Алекс принюхивается.

– Сегодня вечером у нас будет великое множество блюд, – сказал он. – Мэнди приготовила жареного цыпленка – она не хотела, чтобы индейка вам надоела перед праздником, и несколько популярных блюд из моего родного города, которые не имеют никакого отношения к Дню благодарения. Думаю, они вам понравятся.

– Где вы родились? – полюбопытствовал Ник.

– Я родом с севера – из Лудхианы в Пенджабе, если быть точным, шестнадцатого по величине штата Индии, – сообщил Самир. – Я приехал в Америку учиться в аспирантуре, встретил Мэнди и остался. Мне повезло.

– Вы регулярно туда возвращаетесь? – поинтересовалась Алекс. Она последовала за Самиром вдоль по коридору, очарованная ароматами, наполнявшими воздух. Приблизившись к кухне, они услышали болтовню других гостей, их друзей и соседей.

– Боюсь, все меньше и меньше. У работы есть и обратная сторона. – Голос Самира был ровным и невыразительным.

Занимаясь медиацией, Алекс выяснила, что определенные интонации голоса могут указывать на то, что клиент не совсем откровенен.

Ей было интересно, что скрывает Самир. Не успела Алекс опомниться, как Мэнди, которая выглядела сногсшибательно в облегающем черном платье-свитере, дополненном простыми золотыми украшениями, вложила ей в руку большой бокал вина.

– Добро пожаловать! Надеюсь, вам нравится красное.

Алекс лучезарно улыбнулась:

– Еще как. Спасибо. – Она оглядела комнату. Присутствующие мило болтали и, казалось, хорошо проводили время. На первый взгляд все выглядело абсолютно нормально. Эван общался с Кеном и Эмили. Брук и Уиллоу сидели перед тарелкой с закусками, потягивая вино и время от времени посмеиваясь. Точно так же, как декоративные листья придавали событию лишь видимость праздника, эта сцена была пронизана скрытым напряжением. Или, вероятно, Алекс просто слишком много знала.

Эмили покинула мужчин, чтобы обнять сестру. Вскоре Ник присоединился к оживленной беседе Кена с Эваном.

– Как ты держишься? – прошептала Алекс на ухо Эмили. Та бросила острый взгляд в сторону Мэнди, затем на Брук, и это заставило Алекс занервничать. Знает ли ее сестра о сайте? Она уже собиралась спросить, когда Самир, склонившийся над плитой, чтобы попробовать восхитительно пахнущее блюдо, выпрямился и объявил, что ужин готов.

Мгновение спустя все уже сидели за длинным обеденным столом. Стойку у окна расчистили, чтобы освободить место для бара самообслуживания с серебряным ведерком для льда, бокалами и ассортиментом спиртных напитков, которые, правда, уступали в цене виски, презентованному Кеном. Потрескивающий в соседней гостиной огонь добавлял немного тепла. Мэнди и Самир работали слаженно, как команда, принося еду с кухни, и вскоре всех ждал пир.

Гости восхищались изобилием угощений. Алекс наслаждалась видом и ароматом идеально запеченного цыпленка, сочного зеленого салата, блюда с карамелизированным клюквенным соусом, дымящегося картофеля, политого сливочным маслом, и ряда маленьких вазочек, наполненных разноцветными яствами – ничего похожего она раньше не ела.

– Я не буду утруждать себя описанием всех блюд, которые вы сейчас попробуете, – начал Самир. – Но если вам хочется узнать о кухне моей родины, – он указал на пресный хлеб цвета шафрана, который был подан теплым на медном блюде, – это макки ди роти, фаворит региона Пенджаб. И мы едим его с сарсон ка сааг.

Второе блюдо показалось Алекс похожим на сааг панир, но она была недостаточно осведомлена об индийской кухне, чтобы понять разницу.

– Мы едим эти два блюда вместе всю зиму, и это позволяет нам полноценно питаться, – продолжил Самир. Было еще блюдо под названием чоле бхатуре, которое хозяин описал как острое карри из нута. – Обычно его подают с поджаренным хлебом, но Мэнди настояла, что у нас и так планируется слишком много еды.

И правда, размышляла Алекс. Стол, казалось, прогибался под тяжестью тарелок и бутылок.

Еда подавалась непрерывно и несколько хаотично, по мере того как все больше вина разливалось по бокалам.

Ник незаметно под столом положил руку на ногу Алекс. Его прикосновение показалось ласковым и интимным, но в то же время удивило. Когда-то для них было обычным делом проявлять нежность друг к другу. От его любящего взгляда ей стало теплее, чем от вина и огня. Это было похоже на возрождение, на мгновенное воссоединение, которого им так не хватало. В противоположность этому Алекс отметила, что Уиллоу с Эваном, казалось, целенаправленно избегают зрительного контакта или какого-либо взаимодействия.

Кен сделал большой глоток вина, затем заговорил своим раскатистым голосом, перекрывая шум разговоров и привлекая внимание:

– Знаешь, Ник, когда вы с Алекс позвонили в дверь, я подумал, что это Человек-жук пришел, чтобы еще раз позлить нас. – Он усмехнулся собственной попытке пошутить, но никто больше не засмеялся. Кен оглядел сидящих за столом, отмечая каменное выражение их лиц. – Рановато?

– Слишком, – сказала Уиллоу, которая послала Эвану первый по-настоящему злобный взгляд за вечер.

– Кто такой Человек-жук? – заинтересовалась Мэнди.

– Продавец средств борьбы с вредителями, который использует сверхагрессивную тактику продаж, – пояснил Эван. – Он ошивался возле дома Кена на Хэллоуин, засовывая рекламные листовки в пакеты со сладостями. Из-за этого трюка Человек-жук чуть сам не был уничтожен.

– Ну, скоро он перестанет этим заниматься, – усмехнулся Кен. – Я позвонил в компанию и подал официальную жалобу. Я не сдамся, пока этого парня не уволят.

Алекс увидела, как глаза Мэнди превратились в две щелочки, казалось, из них могут вылететь кинжалы. Если между ней и Кеном что-то и было, то этот взгляд почти говорил о том, что все давно кончено и обида никуда не делась. Мэнди не ограничилась