Три года спустя

– Мама! Мама! – стоило открыться входной двери, в дом влетел маленький тайфун. Он едва не сбил меня с ног!

Я засмеялась, когда мы оба оказались на полу. Митя, приподнялся и показал мне свою ношу.

– Смотри, это я поймал, я! Это сюка!

– Щука?! О, совсем такая, как мы читали в сказке?!

Миша закрыл за собой дверь и посмотрел на нас с улыбкой.

– А еще папа записал меня на секцию! Тепель я буду учиться длаться! – сын сжал кулачки.

– Ой, все, теперь будет кому в отсутствии папы защищать меня, – поцеловав свое маленькое чудо, треплю его по волосам. – Иди, мой ручки, будем ужинать.

Митя побежал в ванную. Я взяла пакет с рыбой и направилась в кухню. Но до комнаты я так и не добралась. Была поймана Штормом.

– Куда собралась? – его губы накрыли мои, и тут же все мысли до одной куда улетучились. Не видела его с утра, ужасно соскучилась.

– Ты как?

Отстраняюсь немного, но только для того, чтобы в глаза его посмотреть.

– Все отлично, контракт подписали. С новой недели начинаем строительство, – на его губах довольная улыбка и победа Русакова значит для меня намного больше, чем успех собственного ресторана.

– Поздравляю, Русаков. Я всегда знала, что у тебя все получится! – встаю на носочки и о щетину его трусь. Его горячее дыхание обжигает мою кожу.

– Только если ты со мной, Русакова. Только в таком случае…

Мы проходим на кухню. Митя болтает, не замолкая. Сын рассказывает про выходные, и про то, как они с дедом ловили рыбу, как собирали в лесу грибы.

– Папа, я хочу быть полицейским, как дедушка! – заявляет сын. Миша, едва не поперхнувшись чаем, ставит чашку на стол.

А я пытаюсь сдержать смех.

– Ты же на прошлой неделе хотел быть автогонщиком.

– Нет, – с уверенностью заявляет сын. – Полицейским, чтобы сажать за лешетку всяких бандюков, – он бьет по столу кулачком, и в этот момент Митя так похожа на своего деда.

Миша переводит на меня хмурый взгляд.

– Ну, подфартило мне… Сын – копия дед прокурор. Не жизнь, а мечта, – смеется, потрепав Митю за макушку.

Когда сын справляется с ужином, разрешаю ему немного поиграть в комнате перед сном. И как только он убегает, Миша тут же тянет меня к себе на колени.

Его сильные руки на мне. Он забирается под футболку, целуя мою шею. Я замечаю лежащую на столе газету.

– Ты видел?

Подталкиваю ее Мише. На ней фото Королева. Шторм нехотя отстраняется от меня, заглядывает в статью.

«Заключенный найден повешенным»

Миша никак не реагирует на текст.

– Русакова, когда ты уже перестанешь читать сводки криминала? Ты ж ресторанным бизнесом занимаешься столько лет, а повадки все те же, – шепчет возле уха, снова касаясь губами кожи.

– Да ну тебя, я ведь серьезно! – пытаюсь подняться, а он обратно меня тянет к себе. Его руки забираются под подол юбки, оттягивая край трусиков.

– Я соскучился. Иди сюда.

Каждое его касание дрожью по ребрам. Дыхание учащается, но я понимаю, что нужно остановиться.

– А Митя? – шепотом, разрывая поцелуй.

У Шторма глаза голодные, но спустя пару секунд, он приходит в себя.

– Давай я укладывать, а ты в душ.

Его слова будоражат. Понимаю, что сегодня мне будет сладко. Послушно отправляюсь в ванную на первом этаже, в то время, как мои мальчики идут наверх.

Искупавшись и приведя себя в порядок во всех стратегически важных местах, выхожу из ванной. Поднимаюсь наверх. Приоткрыв дверь в детскую, вижу Мишу, сидящего на полу в изголовье кровати. Муж читает Мите сказку.

Сын, при виде меня, подскакивает на постели.

– Мам! Ляг со мной!

Русаков одаряет сына строгим взглядом. По всей видимости, малой уже успел утомить папу.

– Э, нет парень. Уговор был такой: сказка и спать.

– Нет, хочу с мамой! – парирует сын, возвращая Мише строгий взгляд. Тот не уступает.

А мне смешно так. Два быка разъяренных, сцепились и прут друг на друга. Ох и характеры!

– Мужик, тебе всего три года, а ведешь себя уже как твой дед, – ворчит Миша.

А я понимаю, что нужно поскорее разрешить ситуацию.

– Ладно, иду,

Миша поднимает на меня укорительный взгляд. Я знаю, он считает, что я слишком балую Митю. Но уж лучше сейчас пойти на уступки, чем половину ночи бодаться за первенство.

– Я уложу его и приду, – целую мужа, выпроваживая из детской.

Укладываюсь к сыну в кровать. Он заботливо накрывает меня одеялом.

– Удобно, мамочка? – его маленькая ладошка гладит мою щеку. Прижимаюсь к нему, вдыхая его запах. Люблю их обоих, больше жизни.

– С тобой мне всегда удобно, родной. Спи.

– Спокойной ночи, люблю тебя, – он целует меня и, положив ладошки под щечку, закрывает глаза.

Под теплым одеялом, расслабившись, понимаю, что жутко устала. Меня уносит, и не замечаю, как засыпаю. А потом чувствую, как кто-то срывает с меня одеяло, а через мгновение я вешу в воздухе. Открываю глаза, вижу подбородок Миши и его грудь. Прижимаюсь к ней лицом.

– Ты за мной? – шепотом, все еще дрейфуя на границе яви и сна.

– Ну а за кем, Русакова? Или решила без сладкого меня оставить?

Он кладет меня на постель в нашей комнате. Она немного прохладная. Его руки скользят по моему телу, задирая ночнушку.

– Я спать хочу, Русако-о-ов, – хнычу, когда он наглым образом стягивает мои трусики.

Его губы касаются моих, а потом он спускается ниже.

– Да спи ты, я сам справлюсь, – раздвигает мои ноги, и его губы касаются моей плоти. По венам желание горячей лавой. Оно пробуждает мое тело, воспламеняет каждый нерв, лишая сна.

Кажется, и сегодня поспать не удастся. От него ведь и не спрячешься.