Однако история на этом не завершилась. Утопленник как-никак был из рода Тайра, известного своими талантами к посмертным проделкам. На следующий вечер после расправы жителей деревни ждал неприятный сюрприз. Солнце клонилось к закату, и добрые селянки ждали своих добрых мужей, которые должны были вот-вот вернуться с богатым уловом. Возвращение рыбаков сопровождалось в этот раз громкими криками, а сами рыбаки явились без рыбы. Последняя вывалилась в реку, что вполне обычно для опрокинувшихся лодок. Лодки опрокинулись, что вполне обычно, когда в них резко вскакивают. Резкие движения вполне обычны, когда прямо из воды прямо по курсу поднимается призрак, замотанный в солому, и, жутко булькая, пытается что-то сказать.

Дух Канасаку не пытался нападать. Каждый вечер он поднимался из воды неподалёку от злополучной деревни и начинал бродить вдоль берега, оглашая округу стонами и бульканьем. Порядок жизни совершенно нарушился. Даже днём жители деревни предпочитали не приближаться к реке, опасаясь, что соломенное чудище выскочит из воды прямо под носом у наглеца. О добыче рыбы пришлось забыть. Храбрецы, утопившие дерзкого нарушителя, уныло сидели по домам, не решаясь высунуться наружу. «Ну а нас-то за что?» — время от времени доносилось из-за плотно закрытых дверей. Призрак не предпринимал попыток расправиться со своими убийцами, но вид его был невыносим. Жить по соседству с таким существом было невозможно. Кому-то надо было покинуть эти края. Юрей не собирался расставаться с местом своей погибели, и жители деревни начали потихоньку паковать свои пожитки.

В это время в деревню и заглянул Нитирэн. Описание жизни этого человека потребовало бы отдельной книги. Страстный проповедник буддизма был убеждён, что истина заключена в Лотосовой сутре, прочие же школы буддизма прискорбно заблуждаются. Каждый человек несёт в себе природу Будды. Работа над собой и постоянное чтение Лотосовой сутры открывает путь к просветлению здесь и сейчас для самого последнего простолюдина, а тот, кто не понимает этого, блуждает во тьме незнания. Активная проповедь нового учения вызвала такое озлобление со стороны «блуждающих во тьме незнания», что Нитирэн был близок к отделению головы от туловища. Однако невиданные небесные явления устрашили несостоявшихся палачей, и Нитирэн отправился в ссылку. Позже он вернулся и продолжал странствовать и проповедовать.

Явившись в деревню, Нитирэн сразу понял, что дело тут нечисто. Местные поведали монаху, что их запугал страшный юрей. О причинах появления этого самого юрея они скромно умолчали. Утомлённый странник решил вздремнуть, а после заняться решением потусторонних проблем. Во сне он увидел несчастного Канасаку, который поведал о своей горькой судьбе и молил о спасении от унылого удела юрей. Бродить по пустому берегу, булькать и хрипеть, будучи не в силах покинуть этот мир, — не о такой судьбе ему мечталось.

Нитирэн пробудился и грустно окинул взором селян, толпившихся вокруг. Напомнив себе, что и эти гнусноватые экземпляры несут в себе природу Будды, он поднялся и направился к реке. Там он занялся сбором камней. На их гладкую поверхность подвижник принялся наносить текст Лотосовой сутры. Камней потребовалось много, но Нитирэн не привык отступать перед трудностями. После того как текст был запечатлён, так сказать, в камне, он принялся молиться и метать камни туда, где злосчастный Канасаку нашёл свой последний приют. Один за одним камни, украшенные иероглифами, отправлялись в холодную речную воду. Когда эта своеобразная молитва была завершена и последний камень исчез в речной глубине (говорят, что Нитирэн потратил на это три дня и три ночи), над водой появился призрачный силуэт. Канасаку замер в почтительном поклоне и исчез навсегда. Именно этот момент запечатлел на своей гравюре Ёситоси Цукиёка.

Нитирэн же продолжил свой путь, читая Лотосовую сутру и скорбя о жестокости людей, которым ещё предстоит осознать, что они несут в себе ростки совершенства.

Рис. Призрак рыбака Кансаку. Художник Цукиока Еситоси.

Советы дилетанта: Не каждому дано, встретив привидение, спасти его от тоскливого посмертия. Канасаку принадлежит к так называемым юрей печального образа. Эти призраки не стремятся расправиться с подвернувшимся человеком, что не делает их вид менее пугающим. Обычно человек стремится уклониться от малоприятного знакомства. В этом плане Нитирэн остаётся недосягаемым идеалом, следовать за которым не так-то просто. Не сложно представить нашу с вами реакцию на появление из воды полупрозрачной фигуры, издающей стоны и хрипы. Какие уж тут сутры! Хорошо бы обойтись без криков и обмороков. Главный урок этой истории для обычного человека состоит в том, что не надо поддаваться тёмным инстинктам, находясь в беснующейся толпе. Тот факт, что зло творится всем миром, не спасает индивидуума от последующей расплаты, которая может явиться в такой экзотической форме, как унылый юрей.

Сложно поверить, что всё это случилось на самом деле, но в храме Укайсан Оммёдзи до сих пор хранятся несколько камней из тех, что когда-то швырял в реку Нитирэн. Храм расположен в префектуре Яманаси, ближайшая станция — Изаваонсэн. Все сомневающиеся могут посетить упомянутое святилище и убедиться, что в этой истории нет ни капли лжи.

Личное дело: история вместе с юрей

Замок Хатиодзи

Замок Хатиодзи с его мрачной историей вполне можно отнести к списку мест, где присутствие юрей легко объясняется богатым историческим наследием. Большинство призраков-одиночек остались в прошлом, и только красочные истории, внушающие то ужас, то печаль, напоминают слушателям о невероятных событиях былых эпох. В тех случаях, когда с жизнью расставались сразу множество людей, потустороннее эхо звучало гораздо громче. Некоторые из таких мест, вроде гор Хаккода, водопада Ойран или леса Аокигахара, имеют устойчивую репутацию обиталищ призраков (в случае с Аокигахара подпитка новыми душами продолжается по сей день).

Установить, почему то или иное место битвы стало обиталищем юрей, совершенно невозможно. Гнев, ярость, тысячи безвременно прерванных жизней — всё это обычные спутники любой баталии, но по каким-то совершенно неведомым причинам спустя несколько лет на одном поле крестьяне сеют репу, а на другом юрей сеют ужас.

Итак, вернёмся к замку Хотиёдзи. Эпоха Воюющих государств (Сэнгоку Дзидай) подходила к концу. Понятно, никто из современников не знал, что ему повезло жить именно в Сэнгоку Дзидай и что скоро благодетельная власть сёгуната Токугава распространится по всей стране. Очевидным было лишь то, что один за другим кланы, претендовавшие на лидерство, сходили со сцены. Грозный Ода Нобунага громил