своих врагов без жалости, приближая желанный миг объединения страны под единой властью. Впрочем, сам Нобунага не дожил до этого момента и был ликвидирован теми, кого он сам не успел ликвидировать. Его дело продолжил соратник, великий Тоётоми Хидеёси — личность небывалого масштаба. Мальчик из крестьянской семьи сумел попасть под покровительство некоего самурая Мацусита Кохея и начал путь к вершинам воинской карьеры. У Хидеёси хватило наглости (он присвоил деньги, выданные покровителем на покупку доспехов, и сбежал), удачливости (он выжил под руководством свирепого Ода Нобунага) и мастерства. В рекордно короткие сроки он показал себя весьма умелым хозяйственником и выдающимся стратегом (не такое уж частое сочетание). После гибели Нобунага деревенский самородок быстро расправился с конкурентами, провозгласил себя дайдзидайдзином (главным министром) и даже добился того, что сам государь заехал к нему в гости, что было уже совершенно небывалым случаем.

К 1590 году мало кто наделся противостоять могущественному выскочке, однако исключения всегда находятся. Клан Го-Ходзё, славный своими подвигами, владениями на равнине Канто и неприступными замками, не торопился склоняться перед новой властью. Главным оплотом своевольного клана был замок Одавара, имевший репутацию неприступного, второй по значимости крепостью был замок Хатиодзи. Конечно, новоявленный диктатор не собирался терпеть строптивцев. Глава клана Ходзё Удзимаса получил приглашение явиться в Киото к Тоётоми, но почему-то отказался, чем вызвал немалый гнев диктатора. Повод для конфликта был найден, и двухсоттысячная армия (скорее всего изрядное преувеличение) выступила к Одаваре. Силы Ходзё были стянуты в крепость, так что штурм не состоялся и замок был взят в осаду, которая затянулась почти на сто дней. Одавара пала, а Ходзё Удзимаса и его брат Ходзё Удзитеру совершили сэппуку.

Замок Хатиодзи оказался на периферии боевых действий, но Хидеёси не забыл и о нём. Двадцать четвёртого июля 1590 года полководец Маэда Тосииэ явился под стены замка с пятнадцатитысячным войском. Силы защитников были почти в пять раз меньше, к тому же за стенами оказались в основном неопытные бойцы. Опытные держались в безнадёжной обороне Одавары. Тем не менее тот, кто сидит за стенами и стреляет в того, кто к этим самым стенам подбирается, имеет некоторое преимущество. Гремели аркебузы, свистели стрелы, звенела сталь, вопили и стонали умирающие. Первый штурм был отбит, и нападающие откатились прочь. Однако было ясно, что поредевшему гарнизону не пережить второй атаки. Надеяться на милосердие бойцов Хидеёси было совершенно нелепо, и женщины с детьми решились на единственно возможный шаг. Они дошли до водопада на реке, протекавшей рядом с замком (сами укрепления не были взяты в глухую замкнутую осаду), и совершили коллективное самоубийство. Кто-то прыгнул вниз на камни, кто-то вскрыл себе вены и рухнул в холодную воду, окрасив её в красный цвет. Легенда говорит, что крови было так много, что алый цвет воды не исчезал три дня.

Не исключено, что Ходзё Удзитеру находился не в Одаваре, а именно в Хатиодзи, где он и совершил ритуальное самоубийство с ближайшими соратниками. Вскоре войска Маэды устремились на второй штурм, сломили сопротивление уцелевших и ворвались в замок. Все защитники были перебиты, замок сожжён, а несколько позже укрепления сровняли с землёй, чтобы исключить саму мысль о том, что в будущем возможно какое-либо сопротивление.

Супруга господина Удзитеру находилась в замке. Незадолго до начала второго штурма она скрылась в лесу. Сложно сказать, почему она не прыгнула с обрыва на камни вместе с остальными, но известно лишь то, что она прожила ещё некоторое время, блуждая по чаще и играя на флейте. Скорее всего, не выдержав ожидания приближающегося ужаса, несчастная помешалась. Игра на флейте была её любимым занятием в прежнее время, и теперь музыкальный инструмент остался её единственным спутником. Место, где стоял замок Хатиодзи, заросло лесом, но ещё до того, как молодая поросль встала в полный рост, местные жители поняли, что оказались по соседству с местом, которое облюбовали юрей.

Бывало так, что те, кто по каким-то причинам задержался в лесу до захода солнца, слышали негромкую, но явную мелодию флейты. Где и когда умерла госпожа Ходзё, было неизвестно, но всякому понятно, что безумная женщина не может продолжать лесные прогулки спустя годы после падения замка. Очевидно, что на флейте играет скорее всего всё та же госпожа Ходзё, но уже в новой форме. Ночами был слышен негромкий, как далёкое эхо, грохот аркебуз, свист стрел, звон стали и вопли умирающих. В годовщину падения замка, то есть двадцать четвёртого июля, шум, поднимаемый юрей, становился громче. Этой ночью можно было разглядеть во мраке смутные фигуры самураев, спешащих на свою вечную битву, или призрачные силуэты в струях водопада. Можно предположить, что свидетелей всех этих потусторонних чудес было сравнительно немного. В прошлом людям было свойственно не заигрывать с призраками, а держаться подальше от мест их обитания, так что большинство ночных баталий проходили при полном отсутствии зрителей.

В XX веке городок Хатиодзи снова притянул к себе немало крови. Несколько пленных американских пилотов, чьи самолёты были сбиты над Японией, расстались со своими головами в этом местечке. Фотографии казни дошли до их боевых товарищей, после чего среди лётчиков бомбардировочной авиации родился девиз «Оставь одну для Хатиодзи». Независимо от боевого задания, мстительные американцы оставляли немного фугасов и зажигалок для городка Хатиодзи, который к концу войны был разрушен до основания.

Рис. Сохранившаяся до наших дней лестница замка Хатиодзи.

Сам замок, вернее то, что от него осталось, вернулся к людям к 1990 году. Разросшийся лес проредили, провели археологические раскопки, восстановили фундамент, в результате чего на свет появился новый национальный парк.

В наши дни жутковатая слава замка Хатиодзи никуда не делась. Его кровавая история известна как в самом Хатиодзи, который превратился в один из пригородов расползающегося, как чернильное пятно, Токио, так и далеко за его пределами.

Советы дилетанта: В наше время многие не столь боязливы, как средневековые крестьяне, так что ночью место, где стоял древний замок, не пустует. Среди охотников за привидениями особенно ценится двадцать четвёртое число, когда юрей вспоминают о былом. Говорят, что каждый житель Хатиодзи хоть раз да посещал место былого кровопролития, надеясь увидеть… Чёрт его знает, что на самом деле надеются увидеть полуночные ходоки. Говорят, будто слышатся странные звуки, мелькают зыбкие тени, неожиданно становится холодно, а в струях водопада можно разглядеть женские силуэты. Наверное, если подольше побродить по парку, то получится услышать негромкую мелодию, исполняемую на флейте. Как и в большинстве мест, где призраки появились