– И с чего начать?

– Почему вы считаете, что у него есть шанс.

– Есть, – кивнул Дэн. – И я бы сказал, что весьма неплохой… почему? Скорее всего, потому, что наш дорогой Великий Мастер на самом деле пустышка. И любой, кому случилось пообщаться с ним, это подтвердит. В городе он появился довольно давно. И ничем-то особым не выделялся, такой же авантюрист и засранец, как многие другие. Но ему повезло сойтись с сиу… которую он продал в публичный дом. А она пошла. И не попыталась его прирезать. Вообще вела себя тихо и кротко.

Дэн стряхнул столбик пепла.

– Потом… были еще происшествия, последнее из которых заставило поганца уехать. И вернулся он далеко не сразу, но с деньгами. На эти средства он купил дом на окраине города, в неплохом месте, надо сказать. И поселил там с полдюжины женщин.

Чарльз жевал, уже почти не ощущая вкуса.

– Начал дело. Свел знакомства. Думаю, через людей, которые наведывались в этот дом. Имя его стало звучать в разговорах чаще. Поговаривали, что он умудрился кому-то помочь в весьма деликатном деле. И человек этот преисполнился благодарности. Настолько, что забрал поганца на Восток. На время. Вернулся он не так давно, но с молодой женой и опять же с деньгами. Причем такими, что недели не прошло, как он уже вошел в Совет.

– А так можно? – удивился Странник. – Отец говорил, что деньги – не главное.

– Чего он только не говорил, – отмахнулся Дэн. – А по поводу денег… может, они и не главное в жизни, но способны изрядно ее облегчить. Деньги и связи, да… твой отец был против. Но его влияния не хватило. Слишком сильна была поддержка. И в основном исходила она от людей, которые несомненно имели связи с внешним миром.

– И вы их знали?

Дэн лишь пожал плечами.

– Это часть жизни, дорогой племянник. Возможно, не самая приглядная, но какая уж есть. А дальше все как-то вот… и пошло. Как пошло.

– Но вы считаете, что он не самостоятельная фигура? – уточнил Чарльз.

– Он обладает несомненным даром дурить головы женщинам, но для высокой игры этого мало. Да и подумайте, если бы он что-то мог, разве стал бы выжидать столько лет? Его используют. Вопрос лишь, для чего.

– А есть варианты?

– Безусловно. Самый очевидный – убрать нынешнего императора, заменив его на нашего.

– Это невозможно!

– Возможно, хотя, признаюсь, маловероятно. Слишком уж неудачная фигура.

Дэн сделал глубокий вдох и выпустил кольцо дыма.

– Он себялюбив, болезненно самоуверен, а это скажется. Пока он еще готов прислушиваться и прислушивается к тем, кого полагает полезными. Однако он не согласится на роль марионетки. А управлять им исподтишка будет сложно. Слишком уж непредсказуем. Нет… думаю, кто-то хочет обострить внутренние противоречия, которые накопились в империи, и подвинуть императора. Я имею в виду того, который там. – Он махнул рукой.

– Зачем?

– Как знать… возможно, собираются возвести на трон наследника? Или и его уберут, расчищая путь кому-то второй очереди? К слову, это куда как вероятнее.

– Почему?

На Чарльза поглядели с нескрываемым сочувствием.

– Потому что у них уже имеется до крайности удобная кандидатура на роль козла отпущения. Человек, на которого легко будет свалить вину.

– Вы думаете…

– Ваша сестра, как ни крути, является наследницей престола.

– Девятнадцатой.

– Может, и того ближе… но она сбежала из-под венца, что уже заставляет задуматься. Сошлась с подозрительным типом. Вышла замуж. И заметьте, за того, кто объявил себя императором!

– Бред, – тихо сказал Чарльз.

Вот только…

Если Императора убьют, то не окажется ли, что в покушении виноват именно он?

– Нет, это… я ведь…

– Люди меняются, – тихо произнес Дэн. – Особенно когда в перспективе этим людям обещают если не трон, то всяко место за ним.

– Погоди. – Эдди крутанул вилку и вперился тяжелым взглядом в хозяина дома. – Не сходится. Ему подмешивали яд.

– Но ведь не отравили, верно? Вы покинули столицу живым. Более того, полагаю, целитель, к которому вы обращались, если обращались…

– Маменька обращалась.

– Вот видите. Он ведь ничего не усмотрел? Следовательно, с точки зрения общества вы вполне здоровы и в своем уме.

– Но я…

– Умчались вслед за сестрой. Якобы желая ее вернуть. Конечно, не сразу, но все-таки… вот только мотивы легко переписать. Кто-то вспомнит ваше неосторожное высказывание. Кто-то вдруг решит, что вы вели себя подозрительно. Кто-то станет свидетелем разговора, которого, возможно, и не было, но как докажешь? Кому? И особенно если вы будете мертвы. Мертвецы, чтоб вы знали, не имеют склонности кому-то что-то доказывать.

Горло будто сжала невидимая рука.

– Спокойно. – Ладонь Эдди впечаталась в спину, и кусок, застрявший было в глотке, выскочил. – Справимся. Разберемся. И головы оторвем.

– Кому? – уточнил Странник.

– Всем.

И Чарльз согласился, что план хорош.

Глава 23,

в которой древние драконы дают мудрые советы, но не оставляют инструкций

В комнату я возвращалась вновь под конвоем. Ну как возвращалась. Я пришла в себя оттого, что кто-то лил на лицо воду, а еще по щекам хлопал.

Я открыла глаза.

И едва не подавилась. Надо мной склонился Змееныш.

– Привет, – сказала я, подавив первое желание – послать его куда подальше.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он, и, готова поклясться, в голосе Змееныша слышалось вполне искреннее беспокойство.

– Голова кружится.

– Она каши много съела, Учитель, – робко заметила Салли, только какая – хрен ее знает. Я прикрыла глаза.

– А вы куда смотрели? – Раздражение его было колючим.

И Салли съежилась.

Куда смотрела? Да на него и смотрела. Как все здесь. И мне, стало быть, надо улыбаться. А не могу, прямо корежит от желания впиться в эту холеную наглую рожу.

Представлю, что это не он.

Чарльзу вот я бы улыбнулась. В конце концов, он муж, а мужу улыбаться можно и даже нужно. Муж – он ведь… не знаю.

У меня еще никогда мужей не было.

– Следовало предупредить, – нахмурился Змееныш. – Впредь, если мы принимаем в кого-то в узкий круг избранных, нужно говорить этому человеку, чтобы проявлял сдержанность.

Салли закивала.

И вторая.

И готова спорить, что все, кто присутствовал в зале, включая Молли, которая стояла за плечом Змееныша и глядела на меня с неприкрытой ненавистью. А это еще с чего бы?

– Милисента, – строго произнес Змееныш.

Я продолжала лежать.

И хлопала глазами, надеясь, что вид у меня в достаточной мере влюбленный.

– Мы разделяем трапезу не столько для того, чтобы насытить тело, сколько затем, чтобы