– А теперь?

– А теперь он понимает, что все зашло слишком далеко.

Я окидываю их пристальным взглядом.

– Я.

– Ты, – подтверждает Мэддок, наклоняясь вперед. – В ту секунду, когда он дотронулся до тебя, зная, что ты принадлежишь мне, в ту секунду, когда он попытался отнять тебя у меня, он сам, мать его, себя приговорил. Раньше я хотел надрать ему задницу просто из принципа. Теперь я уничтожу весь его чертов мир и всех, кто с ним связан.

В моей крови не должно было разгореться пламя от его слов, и все же под одеждой я вся горю. По блеску в глазах Мэддока я понимаю, что он тоже это почувствовал.

– А что касается ответа на твой вопрос, Рэй-Рэй, да. – Ройс машет официантке. – Он велел нам поступать так, как мы считаем нужным, и именно это мы и будем делать.

– Начиная с сегодняшнего вечера, – добавляет Мэддок, кивая цыпочке, что молча ставит четыре стакана с водой на наш столик.

– С сегодняшнего вечера?

Ройс отводит взгляд, Мэддок сидит с невозмутимым выражением лица, а вот Кэп улыбается в свой стакан.

– Что будет сегодня вечером? – снова спрашиваю я, и они смеются.

Официантка возвращается с двумя пиццами.

– Налетай на углеводы, Рэй-Рэй. Тебе они понадобятся.

Они сразу начинают есть, и я присоединяюсь к ним. Двадцать минут спустя мы снова оказываемся на кожаных креслах во внедорожнике Кэптена.

Мне хватает всего нескольких минут, чтобы понять, куда мы едем.

Я дергаюсь вперед на своем сиденье, но Мэддок оттягивает меня назад, и я оказываюсь у него на коленях.

– Что мы делаем?

– Входим в азарт? – Ройс играет бровями.

У меня внутри все переворачивается.

– Что мы делаем?

Кэп сворачивает с шоссе на грязную тропку и едет до самого входа.

У меня на шее волосы встают дыбом, когда вдруг из ниоткуда появляется Мак и открывает ворота.

Кэптен проезжает через них, и все головы поворачиваются к отполированному «Денали», движущемуся вперед.

– Да какого же хрена вы, парни, делаете? – спрашиваю я голосом, который больше похож на шепот.

– Я же сказал тебе, – произносит Мэддок возле моего уха. – Мы больше не прячемся.

– От Перкинса будут проблемы, разве нет? Остальные семьи, о которых вы говорили, узнают, что теперь вы у руля, разве вы не должны сначала окончить школу? Кто-нибудь на вас донесет.

– Пусть доносят, – бормочет Мэддок мне в ухо. – Кто-то должен выступить в качестве примера. Пусть они бросят нам вызов. Мы больше никому не позволим помыкать нами. И тобой.

– Вы не можете быть выше чертова закона, здоровяк…

– Нет, Рэйвен, – его глаза темнеют, в чертах лица отчетливо проявляется решительность. – Мы можем.

От этих слов у меня уходит почва из-под ног, и я дергаюсь, когда моего плеча касается чья-то ладонь.

Я поднимаю взгляд на Кэптена.

Его неизменный успокаивающий, ободряющий взгляд.

– Мы знаем, что мы делаем.

– Тебе доводилось иметь дело со змеями, Кэп? – резко спрашиваю я, и на его губах появляется непривычная ухмылка, заставляющая меня отступить.

– Мы и есть змеи, Рэйвен.

Я в изумлении таращусь на него секунду, а потом у меня вырывается смешок.

– Ладно, вашу мать. Тогда выходим.

Ройс улыбается, и все трое одновременно тянутся к ручкам дверей. А вот мне сделать это же не дает Мэддок, подтягивая к себе.

Я хмурюсь, но он лишь подмигивает в ответ. А потом парни выходят, притягивая к себе все взгляды.

Мэддок поворачивает ко мне голову и протягивает руку.

Я злобно зыркаю на него, замечая дразнящий блеск в его глазах: он знает, что я ненавижу всю эту хрень.

И в то же время вокруг полно одиноких самок, и им следует как можно быстрее дать понять, кого они могут трогать, а кого нет.

Я скольжу по сиденью и выхожу из машины, так и не оперевшись на его руку, но застаю его врасплох, хватая его за воротник и вставая на цыпочки.

– Очень мило, здоровяк, – шепчу я, и в уголках его глаз вижу улыбку. – А теперь давай заканчивай свое маленькое представление.

Сверкнув глазами, он издает низкий стон и опускает голову к моей шее, чтобы поцеловать.

Я опускаю пятки, а он выпрямляется и засовывает одну руку в карман моих джинсов, пока мы вчетвером идем к деревянным ящикам у края инсталляции, и адреналин внутри меня начинает пульсировать в ритме орущей вокруг музыки.

Это как мгновенный чистый кайф, который я не испытывала ни от одного наркотика.

Я всматриваюсь в людей вокруг, танцующих и делающих ставки. В заднем углу уже начались бои нижнего уровня, а большой круг, ограниченный парой бочек и перевязанными веревками, еще свободен.

Я чувствую покалывание в кончиках пальцев.

Эта упоротая херня у меня в душе.

Бас встречает нас у первой площадки.

Он кивает парням, а потом наклоняется ко мне с редкой для него улыбкой.

– Готова повеселиться?

Я напрягаюсь и сдвигаю брови.

– Подожди, что?

Он нахмуривается и поворачивается к Мэддоку:

– Ты ей не сказал?

– Не сказал мне что? – выпаливаю я, слегка чересчур взбудораженная, хотя, возможно, понимаю все совсем не так.

Глаза Мэддока мечутся между моими, но его губы остаются крепко сжатыми.

– Мэддок, – настаиваю я.

Парни придвигаются ко мне, а Бас отступает.

– Все, чего ты хотела, когда была здесь, – драться. Мы отняли это у тебя, – говорит он.

– Если бы я захотела, то нашла бы способ, – мои возражения слабеют под тяжестью его взгляда.

– А я бы с удовольствием выбесил тебя, заставив остановиться.

Я искривляю губы.

– А теперь помолчи и послушай, – он притягивает меня к себе. – Ты готова была отказаться от всего ради нас, так что мы решили тебе кое-что вернуть.

Я открываю рот, но не могу произнести ни слова. Я откидываю голову назад и обвожу глазами троицу.

Ройс улыбается, Кэп кажется слегка встревоженным, Мэддок как обычно хмурится.

– Погодите, так, значит…

– Сегодня ты в списке, если сама того захочешь, Рэй-Рэй, – встряхивает меня Ройс.

– Вы это серьезно? – у меня внутри все подскакивает, взгляд мечется между ними тремя. – Вы, парни, просто будете стоять, не вмешиваясь, и смотреть, как я дерусь? – Мэддок приподнимает подбородок, и я поджимаю губы. – В чем подвох?