– Хватит. Тебе не нужно этого говорить.

Он кивает.

– Я знаю, что они встали бы на мою сторону, что бы я ни сделал, они поддержали бы меня без единого вопроса, потому что они именно такие, потому что мы едины. Но мне ненавистна даже мысль стать причиной того, что они во второй раз потеряют отца.

– Ага, ну, – я пытаюсь снизить градус серьезности, – моя мать отправила вашего отца в тюрьму на одиннадцать лет, Кэп. А теперь посмотри, где я.

Уголок его губ дергается вверх, и зелено-голубые глаза немного светлеют.

– Ага, и я абсолютно уверен, что даже если бы ты сделала это сама, то все равно стояла бы здесь.

Я широко распахиваю глаза, подначивая его, радуясь, что мы вернулись на комфортную для меня территорию.

– Потому что я потрясающая.

Он игриво подталкивает меня локтем.

– Ага, Рэйвен, типа того. – Он на минуту опускает глаза, а потом снова поднимает взгляд, который теперь светится какой-то необычной мягкостью. – Я слышал про твою небольшую стычку с ней – именно благодаря этому мы и поняли, что ты все еще наша.

Я отвожу взгляд и пожимаю плечами, изо всех сил стараясь контролировать эмоции.

– Рэйвен.

– Я сказала, хватит. В этом нет ничего особенного.

– О, для меня как раз есть. Но ладно, хватит так хватит. – Он смеется, снова пытаясь встретиться со мной взглядом. И тяжело выдыхает. – Мы были не готовы к твоему появлению, Рэйвен Карвер. Ни хрена были не готовы.

Я снова устремляю взгляд на город, не отвечая на его слова.

– Может, пойдем обратно в номер? Сделаешь мне чашку кофе в той странной машине. Я замерзла, мне нужен кофеин, и я понятия не имею, в какие кнопки там тыкать.

Легко касаясь моих плеч, он разворачивает меня к комнате.

Возле маленького кухонного островка, облокотившись на столешницу, стоит Мэддок с кружкой горячего кофе, поднесенной к губам. Вторая стоит прямо перед ним. И смотрит он прямо на меня.

Я поворачиваюсь к Кэптену.

Он улыбается, и, хотя ему еще много что надо обдумать, я вижу, что он будто сбросил с плеч груз, что носил несколько недель. Он подмигивает мне, и я шагаю к Мэддоку.

Мэддок встает во весь рост, когда я подхожу к нему, и кивает на мою кружку. Но прежде чем я успеваю протянуть руку, он приподнимает мне подбородок костяшками пальцев. Он наклоняется, поднося свой рот к моему уху. Проводит губами по чувствительной коже, а потом шепчет:

– Если продолжишь в том же духе, я сотворю что-нибудь безумное. Например, запру тебя в моей комнате и выкину ключ.

– Продолжу что? – мурлычу я ему в грудь.

– Заботиться о нас. Делать нас лучше. Делать нас сильнее.

У меня в горле встает ком. Я хмурюсь.

Он продолжает:

– Ты видишь, что нам нужно и когда, словно знаешь нас всю свою жизнь. Ты связана с нами, и это то, от чего мы вряд ли сможем когда-нибудь отказаться и отпустить тебя, Рэйвен. Никогда. Ни один из нас. Несмотря ни на что.

«Они никогда не отпустят тебя. Теперь, когда ты у них». Вспомнив слова моей матери, я будто получаю пощечину и от этого напрягаюсь.

Он чувствует это и отодвигается, чтобы взглянуть на меня, мрачнея.

– Выброси это дерьмо из своей головы, Рэйвен. Сейчас же, – предупреждает он, поднимая мою кружку и протягивая ее мне.

– А что, если я решу, что не хочу оставаться? – спрашиваю я, хотя это диаметрально противоположно тому, чего я хочу в данный момент.

Его губы медленно расплываются в ухмылке, и он пододвигается ко мне.

– Я притворюсь, будто у тебя есть выбор, и, скажу, отлично проведу время, убеждая в этом и тебя.

Я злобно зыркаю на него.

– Я надеюсь, ты в курсе, что, если я захочу уйти, меня ничто не остановит.

Издав легкий смешок, он проходит мимо меня, кидая через плечо:

– Продолжай в это верить, если тебе так проще. В любом случае ты остаешься.

Сексуальный властный ублюдок.

* * *

Проснувшись и одевшись, мы просто болтаем и отдыхаем, а потом отправляемся в ночной путь.

Когда мы приезжаем домой, солнце как раз поднимается над горизонтом.

Выехав из леса, мы видим, как из особняка выходит Мейбл.

У меня во рту появляется привкус горечи.

Хотя она мне ничего не должна, я не могу не чувствовать себя преданной ею.

Я же не дура, я понимаю, что она знала, в качестве кого я ехала в здание суда. Могу поспорить, она знала всю историю и даже больше. Это было видно по замешательству в ее глазах, по тем таинственным фразам, что она говорила мне, по тому, что она разрешила мне поехать с парнями. Да, она не может напрямую контролировать их, но она все же была слишком довольна, наблюдая за происходившим.

И я на сто процентов уверена, что она уже была знакома с мисс Вега, хотя в тот день, когда мой «вроде как не социальный работник» привезла меня в этот дом, они вели себя так, как будто видели друг друга впервые.

Она идет к нам и раскрывает объятия Мэддоку.

Он целует ее волосы, она хлопает его по спине, а потом, немного отстранившись, обхватывает ладонями его лицо.

– Ты в порядке, мальчик?

– Да, мэм.

Расплакавшись, она гладит его по щеке, а потом обнимает Ройса и Кэптена.

Глубоко вздохнув, Мейбл поворачивается ко мне.

Я хмурюсь – ничего не могу с собой поделать, потому что больше не доверяю женщине передо мной, да и никогда не доверяла. В смысле, я бы хотела доверять, но теперь знаю, что не стоит.

Я не могу верить ей, потому что они ей верят. У меня просто не осталось выбора.

Я чувствую на себе взгляды парней, и мне хочется посмотреть на них, но я не собираюсь облегчать ее участь, отведя глаза.

– Мне нужно с тобой поговорить, Рэйвен. Наедине, – говорит она.

Морщинки вокруг ее глаз углубляются, пока парни несколько мгновений колеблются, прежде чем войти в дом.

Я решаю не тратить время зря.

– Вы знали, но все равно позволили устроить мне засаду.

– Я поняла все постепенно, – признает она. – Начала подозревать кое-что, когда узнала, откуда ты приехала, а потом по кусочкам сложила общую картину.

– Вы стали так осторожны в своих словах, Мейбл. Вы боитесь говорить открыто, потому что не уверены, что поняли мы.

Она ничего не отрицает.

– Все, что я делаю или не делаю, – только ради этих мальчиков.

Верно. Потому что она верна им, как и должна. А я здесь чужая – и мне нужно помнить об этом, когда дело касается остальных.