Шрифт:
Закладка:
— Отлично! — одобрил Иво. — Вот так оно и должно быть. Больше двигайся! Тебя тоже касается, Хокан. Двигайся активнее, иначе этот парень тебя сделает.
Хокан нехорошо усмехнулся, демонстрируя капу. Он потел, вид у него был уставший.
— Начали! — заорал Иво, и я набросился на Хокана, выколачивая из него пыль левыми ударами, потом отскочил.
— Прекратить пляски! — вопил Иво. — Стоять на всей стопе!
Я не думал о воплях Иво, а сосредоточенно двигался вокруг Хокана. Он начал выдыхаться. Пошел на меня, сделал крутой свинг всем телом, прикрыв лицо перчаткой. Я ударил в перчатку, она ушла в сторону, и я нанес ему левый в челюсть. Хокан попятился. Я преследовал его, теперь ему оставалось только защищаться. Локти он держал у живота, голову прикрыл перчатками. Я впечатал правый свинг ему в шлем, и он шагнул вбок.
— Сопротивляйся, Хокан! — крикнул Иво, и Хокан ответил мне серией прямых ударов. Нанося их, он открылся; я скользнул у него под рукой и ударил в солнечное сплетение. Потом быстро отступил — назад и в сторону. Из Хокана вышел воздух; наконец-то он принял меня всерьез. Я обошел его; кажется, смогу одолеть, если измотаю его как следует. Хо-кан слишком тяжелый. Не выдержит долго. А я мог держаться сколько угодно.
И тут он достал меня. Я даже не увидел, откуда прилетела перчатка. Просто принял удар и упал на канаты.
— Брейк! — крикнул Иво.
В голове гудело.
— Достаточно, — распорядился Иво. — Хокан — лапы. Йон-Йон — тень.
Вошел Смурф вместе с тем громилой, перекинулся парой слов с Хоканом, ухмыльнулся.
— Покинуть ринг, — распорядился Иво и пролез между канатами, с лапами под мышкой. Я вылез следом.
— Что, получил по мозгам? — радовался Смурф.
— Как сказать. Кто по мозгам получил — еще вопрос.
— Да ты-то знаешь.
Громила посмотрел на меня, потом на Хокана.
— Как дела, Хокан? — крикнул он. — Не сдаешь позиции?
— Не сдаю, — ответил Хокан, которому Иво помогал расшнуровать тренировочные перчатки.
— Правильно, — проорал громила, глядя на меня в упор. — Правильно, правильно! — У него был жесткий взгляд, он не улыбался. — Я зашел сказать — мы едем. Тебя не ждем.
— Я приеду позже, — отозвался Хокан.
— Хорошо. — Громила хлопнул Смурфа по спине рукой-лопатой. — Пошли, Хорст, нам пора!
Смурф ухмылялся. На нем были черные штаны, заправленные в начищенные до блеска тяжелые ботинки.
— До скорого, — просипел он. — Когда Хокан разделается с тобой, мы займемся каким-нибудь другим видом спорта. Боулингом, например. Или шахматами. Лодку я продал. Теперь мы квиты!
— Ах ты!.. — крикнул я ему в спину.
Он остановился, обнажил в широкой улыбке золотой зуб и вышел следом за громилой.
— Начали! — раздался крик Иво. Морган помог мне зашнуровать перчатки, я провел три раунда с тенью, потом началась работа с лапами Иво. Под конец я не мог поднять рук.
— Хорошо, одобрил Иво. — Он крупный, но ты, если будешь шевелиться, сможешь задать ему жару. И не бойся. Бояться там нечего. От пары ударов не переломишься. — Он легонько стукнул меня лапой по щеке, а я так устал, что не мог принять защитную стойку.
Я приплелся домой; мама готовила ужин. Она стояла у разделочного стола и как раз доставала две луковицы, здоровые, как теннисные мячи.
— Хорошо, что ты пришел. Помоги, пожалуйста, порезать лук. — Она оглядела меня. — Купил новые штаны и рубашку. Школьная субсидия уже пришла?
— Да, — соврал я.
— Красивая рубашка, — оценила мама.
— Что на ужин?
— Котлеты.
Я почистил лук, тонко нарезал.
— А как в школе? Нормально?
— Ну так. Работаем над голосом. Произносим длинные скороговорки, учимся артикуляции. — Я приставил нож к животу, показывая, откуда должен идти голос.
— Осторожнее! — испугалась мама, а я уже резал лук дальше.
— Хорошо, что ты записался на этот курс, — рассуждала она. — Никогда бы не подумала, что ты захочешь стать актером.
Я порезал палец. Хорошо так порезал. В рану попал луковый сок, и палец защипало:
— Ой! Смотри! — я показал маме рану.
— Принесу пластырь. — Мама заторопилась в ванную. Я смотрел, как кровь капает в раковину. Мама вернулась, заклеила порез.
— Будь поаккуратнее, — сказала она. — Иногда мне кажется, что ты не в состоянии сам за собой присмотреть, такой ты неосторожный. И мне не нравится, что ты столько времени тратишь на этот свой бокс.
Мы же об этом говорили. В футболе и хоккее можно не хуже пораниться. А в боксе увечий почти не бывает.
— Мне он в любом случае не нравится.
Я снова взял нож.
— Каким был папа? — Я и сам не понял, как у меня вырвался этот вопрос.
— Папа? — Мама как будто первый раз о нем слышала.
— Да, мой папа.
— Он… ну… это так давно было… Он был классный. Энергичный.
— Как вы вообще оказались вместе?
— Ну как. Люди встречаются, оп — и всё уже произошло. Я была очень молодая. На месте папы мог оказаться любой другой парень.
— И в нем не было ничего особенного? На что ты запала? — Я рубил лук на маленькие, очень маленькие кусочки.
— Почему же. Он был открытым, приятным, да мы почти и не спали вместе. В основном просто проводили время друг с другом. А потом появился ты, и он исчез так же быстро, как появился. Очень недолго все было. Ты часто о нем думаешь?
— Нет, — сказал я. — Я вообще о нем не думаю.
— Ну да, с чего бы. Он тебе ничем не запомнился, никаких следов не оставил в твоей жизни. И потом, у тебя же есть Рольф.
— Как ты можешь говорить, что у меня же есть этот сукин сын Рольф?! Как у тебя язык поворачивается? Эту сволочь кастрировать надо.
Мама смотрела на меня, не говоря ни слова.
— Кастрировать этого сукина сына. — Я набросился на луковицу так, что дольки полетели во все стороны. Слезы лились нескончаемым потоком.
Мама молчала.
Изрубив весь лук до последнего колечка, я отправился к себе читать «Неизвестного солдата». Если вчитаться, хорошая книга.
Я написал полстраницы ни о чем, трижды переписал. На третий раз остался доволен.
Потом услышал, что мама набирает ванну, отправился к ней в спальню и позвонил бабушке.
— Привет, это Йон-Йон.
— Как я рада, что ты позвонил! — Кажется, бабушка действительно обрадовалась.
— Ну да… Я тоже рад с тобой поговорить. Школьное пособие уже пришло?
— Было письмо сегодня утром. Похоже на почтовый перевод.
— Я заберу
