но какие ужины она мне готовила! А какой она была в постели! Я приходил на службу — а служил я тогда, между прочим, в спецотделе Скотленд-Ярда — веселый, довольный, готовый к выполнению любой, самой трудной задачи.

— Как я тебя понимаю! — расхохотался Репортер.

Веселый разговор был прерван появлением остальных членов группы; они приехали с интервалами в несколько минут. Лобо заказал обед на всех и, выпив чашку кофе, начал говорить:

— Нам, увы, придется вновь заниматься вопросом неудачной отправки рождественской посылки, — сказал он. — Интер требует, чтобы мы поставили все точки над «i». Чтобы все поняли: нас пытаются замазать грязью, обвинить в непрофессионализме, а потом подмять под себя. Главную роль в этом спектакле играет актер из компании. Это, я думаю, вполне естественно: наша группа всегда выделялась в лучшую сторону, и нам завидуют и хотят сделать нам гадость. Нам нужно решить, что нам делать. Выскажите свое мнение.

— Разрешите, я начну, — сказал Финансист. — Мое мнение такое. Если они решили нас съесть, то им совершенно не важно, поступали ли мы правильно или ошибались во всем. Это, на мой взгляд, заговор парней из Компании, и мы должны действовать соответственно. Первое: надо разрушить все, что они пытаются создать. Надо выделить все направления их атак и дать им отпор. Надо забыть о том, что мы коллеги, и исходить в данном случае только из своих интересов.

— Первое, что нужно сделать, — продолжал он, — это полностью повернуть стол в их сторону. Если нас обвиняют в том, что мы в чем-то ошиблись, надо поднять страшный шум, обвиняя их в том, что во всем с самого начала виноваты они. А затем бомбардировать начальство кляузами. Только так.

— Мне кажется, страшный шум поднимать не надо, — задумчиво произнес Репортер. — Наоборот, все должно происходить очень тихо, но факты — или, если угодно, те вещи, которые мы будем представлять как факты, — должны казаться серьезными и неопровержимыми.

— Я согласен с Репортером, — тихо сказал Лобо. — Шум не нужен.

— Я хочу напомнить, что говорил тот тип, который на нас давил, — заговорил Миланец. — Он сказал, что не принимал участия в отправке пакета, потому что не знал местных условий. Это важный момент. Если он готовил отправку и не позаботился об изучении работы местного почтамта, это его собственное серьезное упущение.

— Это хороший пункт защиты, — согласился высокий блондин, псевдоним которого был Швед. — Но защита нужна, когда есть какая-то вина. На мой взгляд, с самого начала нужно исключить возможность того, что работа не была выполнена. Это главное, без этого нам придется туго. Мне кажется, Лобо сам дал нашим конкурентам козырь, рассказав, как складывалась ситуация с посылкой.

— Я знаю, — сокрушенно признал Лобо. Но я думал, что мы имеем дело с партнерами, а выяснил, что они… соперники. Какой ищем выход?

Снова заговорил Финансист:

— Делаем так. Прежде всего, нам надо подготовить большой меморандум — на вид прямолинейный, но достаточно скользкий внутри. Этим займусь я, а поможет мне Швед: он же все-таки юрист по первому образованию. Редактором документа будет Репортер. Лобо, Миланец и Индус окончательно вычистят конюшни: уберут оставшиеся следы и добудут все мыслимые и немыслимые документы, подтверждающие, что посылка была благополучно отправлена по назначению. Все остальные будут помогать Лобо в выполнении задач, которые будут возникать по мере того, как мы будем вооружаться нужной документацией. Первая — еще раз изучить все, что было связано с отправкой посылки.

— План верный, — сказал Лобо. — Я подготовлю специальный фонд, который поможет нам в выполнении этого плана. Миланец, твой внештатный работник из охранников может сыграть тут важную роль.

— Думаю, да, — согласился тот. — Но его надо поощрить.

— Поощри. Постарайся выяснить, кто из почтальонов разносил коробки по домам в том месте, куда приехал грузовик с посылками. И кому.

— Да, я этим займусь еще раз, — кивнул Миланец.

Всем стало ясно: будет еще одна и очень серьезная проверка исчезновения тела и грузовика.

— Кажется, мы обо всем договорились, — сказал Лобо. — Давайте обедать.

44

Роберте удалось найти комнату в Восточном Брайтоне уже на третий день. Придя на рыночек рядом с районным госпиталем, она услышала итальянскую речь. Беседовали две пожилые итальянки — ухоженные, в красивых платьях, в дорогих куртках. Роберта без стеснения подошла к ним, поклонилась и попросила разрешения задать пару вопросов. Ее внешность и манеры не позволили отказать ей, и она спросила, не знают ли они кого-нибудь, кто сдает комнату.

Одна из них вопросительно взглянула на другую.

— Нет, — покачала головой та. Но, увидев расстроенное лицо Роберты, улыбнулась и сказала: — Но зато я знаю, кто сдает маленькую квартирку в мезонине. В Кемптауне, ближе к центру, живет мой сын с женой. У них большой дом, и они хотят сдать мезонин. У него больные почки, и он не может много работать. Они хотят за него двести фунтов в месяц. У вас английский паспорт?

— Нет, итальянский.

— Ну, это ничего, сойдет. Вы замужем?

— Да.

— Муж тоже итальянец?

— Нет, он родом из Гибралтара.

— Испанец?

— Наполовину. А наполовину англичанин.

— Обычная история! Вы симпатичная девушка. Как вас зовут?

— Роберта, синьора.

— Вы мне нравитесь, — заключила итальянка. — Давайте встретимся около пирса в шесть вечера. Приведите мужа, я на него посмотрю. Если он приличный парень…

— Он джентльмен, синьора.

— Судить буду я. Мой сын хочет, чтобы его квартиранты были спокойными, тихими людьми.

— Вам не придется раскаиваться, синьора, — сказала Роберта тихо. — Когда судьба бывает так благосклонна к человеку, он должен быть благодарен и Богу, и людям.

Обе итальянки заулыбались.

— Мадонна поможет, чтобы судьба была милостива ко всем, — сказала молчавшая до этого итальянка. — Я тоже буду у пирса к шести часам.

Когда Роберта поклонилась и ушла, она сказала:

— Какая чудная девушка! Я как будто окунулась в далекое прошлое. Давно не видела таких.

— Ты идеалистка, Катерина. Подожди — посмотрим на ее мужа.

Тем временем Роберта уже мчалась в гостиницу. Она была на седьмом небе: она сотворила настоящее чудо, найдя им жилье за какой-нибудь час! Да, то была случайность, неожиданная удача, но она ведь сыграла свою роль безукоризненно! Она понравилась итальянкам среднего возраста — а это, она знала, совсем непросто. Достигая определенного возраста, итальянки — и особенно итальянки, живущие за границей, — как правило, очень требовательны к окружающим.

Услышав то, что рассказала Роберта, Хамсин засуетился. Такой шанс, он понимал, выпадает очень редко. Он взял в гостинице утюг и отгладил брюки и куртку; она немного потеряла форму, но все еще смотрелась неплохо. Стараниями Карлы рубашка тоже была