столетия большинство антропологов сошлись во мнении, что сначала homo sapiens появился в Африке, а уже затем, несколько веков спустя, отправился покорять другие континенты. Достигнув Среднего Востока, волна мигрантов разделилась, как предполагали исследователи, на два потока переселенцев, направившихся в разные стороны: Европу и Азию. Отсюда одни племена, с трудом пробираясь по незнакомой местности, переправились через Берингов пролив в Америку, а другие добрались морским путем до островов Океании. Если верить ученым, общей праматерью всех людей на Земле была «Африканская Ева».

Не прошло и тридцати лет, как эта гипотеза была признана несостоятельной после того, как в Азии были обнаружены остатки скелетов, свидетельствовавшие о том, что и здесь в давние времена обитали человеческие особи, научившиеся ходить на двух ногах. Возможно, то же самое происходило в других уголках Земли, например в Европе. Что же касается хронологии событий, то существует немало гипотез, к которым следует подходить с особой осторожностью, чтобы англосаксы не посмеялись над ними, назвав famous last words. В самом деле, ученые полагали, вплоть до начала восьмидесятых годов нашего столетия, что люди не могли появиться в Америке раньше последнего оледенения, наступившего, как известно, около двенадцати тысяч лет назад. И я в свое время придерживался того же мнения, принимая на веру доводы специалистов; впрочем, ученые в те годы были единодушны. Однако в самом начале восьмидесятых годов было сделано удивительное открытие, поначалу встреченное археологами, в особенности американскими, с недоверием, если не сказать больше — в штыки. В самом деле, французские исследователи нашли в Бразилии, в местечке под названием Пьедра Фурада, гроты со следами пребывания человека, которые относятся к значительно более ранней эпохе — тридцать, а может быть, и больше тысяч лет назад, — что и подтвердил анализ скелета, проведенный с помощью радиоуглеродного метода[218]. К началу девяностых годов никто в научном мире так и не смог поставить под сомнение этот вывод, и гипотеза о более раннем, чем предполагалось, заселении двух Америк, получила право на существование.

Остается только узнать, как сформировались столь разные этнические группы людей, если взять, к примеру, высоких статных блондинов-кельтов и низкорослых черноволосых монголов. И если нам удастся ответить на этот вопрос, мы изменим уже сложившееся представление о дьяволе.

Раз мы затронули эту тему, приведу гипотезу, которой придерживается большинство антропологов: неоднократное смешение кровей относительно изолированных народов способствовало при повторной передаче рецессивных или доминантных генов[219] (однако это был не единственный механизм передачи) созданию генетических «пулов», в котором по очереди брали верх одни или другие носители наследственности. Возможно, у проживавших в северной Европе голубоглазых и светловолосых кельтов преобладали рецессивные гены. Так, по характерным признакам, обусловленным генетическим наследием, узнают, например, выходцев из Монголии: по составу ушной серы и овальной, почти плоской форме сечения волос в отличие от африканцев с округлым капиллярным сечением или же от представителей так называемой «кавказской национальности» с почти квадратным сечением волос и менее плотной ушной серой. По этим основополагающим признакам устанавливались пресловутые человеческие «расы», отвергаемые в наши дни учеными, ибо любому генетику известно из собственного опыта, что какой-нибудь парижанин или житель Нью-Йорка самых «чистых кровей» может по генетическим признакам оказаться более близким меланезийцу с островов Тробриан, чем соседу по лестничной площадке. Что же касается деления человечества на расы, то имеется только одна и неповторимая раса — люди Земли.

Мы мало что знаем о происхождении кельтов, оказавших вместе с этрусками и так называемыми «греками», если только последние не принадлежат к обширной группе индоевропейских народов, наибольшее влияние на формирование массового сознания Запада. Даже само по себе понятие «кельты» вызывало немало споров и стало предметом кривотолков и спекуляций, короче говоря, дало повод для самых безудержных фантазий относительно друидов, менгиров, а также магических заклинаний, что стало результатом упрощенческого подхода к решению сложной проблемы. Согласно бытующему до сих пор мнению, воображение, как дань романтическому прошлому, должно быть непременно богаче реальности, но всякое, даже поверхностное обращение к науке доказывает, что с кельтами все обстояло по-другому. Впрочем, в «Звезде галла», довольно достоверном произведении, притом не только с исторической точки зрения, можно почерпнуть больше сведений, чем в некоторых мистических трудах о легендарном «знании кельтов».

Понятие keltoi было заимствовано у греков, которые первыми упомянули о рослых светловолосых людях с голубыми или серыми глазами, проживавших севернее Альп[220].

В I веке до н.э. Диодор Сицилийский[221], по правде говоря, не больше чем собиратель легенд и слухов, заметил, что у «галлов», или кельтов, помимо отталкивавшей внешности, были грубые резкие голоса; а так как словарный запас не выходил за рамки повседневной лексики и кельты только намекали на то, что хотели сказать, понять их было очень трудно; притом они были слишком высокого мнения о себе; их воинствующее бахвальство не знало границ, хотя мы погрешили бы против истины, если бы вдруг начали отрицать живость ума и способность к наукам. «Среди них встречаются и лирические поэты, называемые бардами. Они распевают то элегии, то исполняют сатиру, аккомпанируя себе на инструментах, похожих на лиры. У них есть свои философы и теологи, называемые друидами[222], к которым они относятся с большим уважением».

Итак, кельты — забияки, но в то же время сентиментальные и не чуждые иронии поэты. В начале I века н.э. Страбон[223] характеризовал их как больших задир, храбрецов, никогда не уклонявшихся от доброй потасовки, но в то же время людей простодушных и честных. Они не отступали перед врагом даже в тех случаях, когда сила духа и личное мужество были их единственным оружием.

Хотя кельты и отличались задиристостью и немногословностью, они все же своей любовью к поэзии, нашедшей отражение в произведениях народного эпоса, а больше всего мужественным характером напоминали греков.

Кельты, называемые также северным народом или norse, изначально делились, как нам кажется, на три группы: на светловолосых скандинавов, обладателей орлиных носов и вытянутых черепов (долихоцефалов), полностью соответствуя, таким образом, описанию греков; на коренастых, с округлыми черепами и крупными носами, карими глазами и темно-русыми волосами обитателей Центральной Европы, которых можно встретить на юго-востоке Франции, во французской Савойе, в Швейцарии, в долине По, в Тироле, в Оверни, в Бретани, в Нормандии, в Бургундии, в Арденнах и Вогезах; и на худощавых, среднего роста, темноволосых и темноглазых жителей Средиземноморья с продолговатыми лицами. Эти люди составляли вторую волну нагрянувших на Старый