– Я просто разогреваюсь. А то уже пылью успел покрыться.

– Как там Энди? – Реми резко меняет тему.

Я на секунду задумываюсь, стоит ли мне говорить о своей личной жизни. Но я уважаю Реми, и, в конце концов, мы тут одни.

– Забавно, что ты решил поинтересоваться. Мой агент только что меня отчитал за то, что я с ней общаюсь.

Он удивленно поднимает брови.

– Правда, что ли?

– Видимо, общение с законным опекуном одного из мальчишек плохо сказывается на моем имидже.

Он громко смеется.

– Вот как. Что ж, как капитан команды, я полностью согласен с тем, что хороший имидж нам не помешает. Но Энди тебе подходит. Я не знаю, что там между вами, но рядом с ней ты показываешь свое истинное лицо и хотя бы становишься похож на живого человека.

– Вот как, ну спасибо тебе, – бормочу я, а Реми снова задорно смеется. – Значит, ты не считаешь это проблемой?

– Нет. Мне нравится новый Митч. Совсем не похож на старого ворчуна.

Я качаю головой.

– Она слишком хорошая, я ее недостоин, – честно говорю я ему. Вслух это звучит еще хуже, чем в голове. Осознание того, что я никогда не буду достаточно хорош для нее и Ноа, проносится эхом по моему телу, будто слова – это что‐то осязаемое.

– По моему опыту, мужчины редко достойны девушек, с которыми они встречаются, – говорит он, и по его лицу пробегает тень чего‐то похожего на горькое сожаление.

Наш разговор грубо прерывается шумом остальной команды, парни энергично выходят на лед. Уэст и Колби о чем‐то болтают, но подъезжают поближе ко мне и Реми. Заметив нас четверых, Брюс поворачивает у ворот и движется к нам навстречу.

– Привет, парни! – кричит он, подъезжая к нам. Брюс одет в огромную форму вратаря. – Кстати, как там поживает моя девочка? Или это уже твоя девочка? – спрашивает он у меня.

– Она моя, – рычу я в ответ.

Парни заливаются смехом, а Уэст сильно хлопает меня по спине.

– Добро пожаловать в клуб влюбленных по уши, чувак.

Тренер Янг свистит нам из ложи и сердито смотрит в нашу сторону.

– Кончайте смеяться и тащите свои задницы сюда. Пора заняться делом.

После тренировки я сижу в кабинете доктора Кертиса, который, кажется, уже знаю наизусть. Я жду его и понимаю, что на душе у меня абсолютно спокойно. Мою грудь наконец не сжимает страх. Нам с доком удалось наладить контакт. Он знает, когда на меня лучше не давить, а когда настает время делиться своими мыслями, и я чувствую себя немного комфортнее.

– Итак, как у вас с домашним заданием? – спрашивает он, делая несколько заметок на своем планшете. Затем доктор Кертис поднимает взгляд на меня.

– Я принял ванну с пеной.

Мужчина приподнимает брови и улыбается.

– Что ж, хорошо. Это помогло вам расслабиться?

Я пожимаю плечами.

– На самом деле, я никогда не любил торчать в ванной. Но мне пришла идея послушать аудиокнигу, пока я в ванной. Я сам не ожидал, что мне это настолько понравится. Я уже на второй своей книге.

– Замечательно, – говорит доктор Кертис и закидывает ногу на ногу, положив планшет на столик рядом с собой. – Я тоже люблю аудиокниги. Что натолкнуло вас на эту идею?

Я колеблюсь, прежде чем ответить.

– Помните, я рассказывал вам про мальчика? Его зовут Ноа. – Он кивает, и я продолжаю: Он как‐то сказал мне, что его старшая сестра любит принимать ванну и слушать книги. А она мне нравится, так что я решил попробовать.

И вот, вновь у меня с языка срываются слова об Энди Даунсби. Кажется, я не могу не говорить о ней.

Услышав это, доктор Кертис улыбается.

– Вы с Энди состоите в отношениях?

Я нервно провожу рукой по волосам.

– Вроде того. Ну, по крайней мере, мне бы этого хотелось…

– Но?

Я чувствую, как мое сердце сжимается, будто его обвивает стальная проволока. От него мне хочется спрятаться, вновь возвести стену между мной и остальными. Но если я действительно хочу быть с Энди, если мои чувства взаимны, мне придется научиться справляться с этими эмоциями здоровым путем. Проговаривать их.

Как бы поступил Ноа на моем месте? Он был бы храбрым.

– Иногда я чувствую, что мои попытки построить отношения напрасны, ведь я никогда не буду достоин ее. Или, еще хуже, что я привяжусь, и она уйдет. Просто поймет, что я ее недостоин, и оставит меня в одного. Как и все остальные.

Доктор Кертис выдерживает долгую паузу, возможно, размышляя о том, насколько я сумасшедший. Или же он дает мне время обдумать только что сказанные слова. А может, и то, и другое.

Когда он наконец начинает говорить, его голос звучит спокойно и уверенно.

– Митч, вполне ожидаемо, что вы боитесь быть брошенным. Учитывая все то, что вы пережили. Конечно, любовь – это всегда риск. У отношений нет никаких гарантий. Но несмотря на то, что вам говорили раньше, все эти люди ушли не из‐за вас. Они ушли из‐за себя. Из‐за своих эгоистичных желаний или по причине внутреннего конфликта. Но к вам это не имеет никакого отношения. Только мы несем ответственность за свои слова и поступки и никто другой. – Он делает паузу, сверля меня взглядом. – Митч Андерсон, я со всей уверенностью могу сказать, что вы хороший человек. Вы достойны любви и счастья. И вам нужно стремиться к этому.

Я долго сижу в кресле, уставившись на свои руки, и размышляю над его словами. Я пытаюсь прочувствовать всю весомость этих слов, стараюсь проанализировать их. Но, как бы мне ни хотелось принять их за правду и по‐настоящему поверить в то, что он сказал, негативных мыслей по‐прежнему подавляющее большинство. Все‐таки мне потребуется больше времени, чтобы действительно принять эту новую истину.

Но я хочу в это верить. Правда очень хочу.

Глава 25

Энди

Во вторник я на работе. Во время обеденного перерыва, который я обычно провожу, пытаясь запихнуть в себя еду, прежде чем вернуться к пациентам, я решаю проверить свои сообщения впервые за день. Мое сердце замирает, когда я вижу три новых сообщения от Митча.

ЗДОРОВЯК

Я хихикаю, прочитав его сообщения, и принимаюсь строчить ответ.

ЭНДИ

ЗДОРОВЯК

Я смеюсь на всю ординаторскую, и