неосторожности оставила записку на туалетном столике, не чувствуя опасности. Дарья же, по указке хозяина следила за Мари, тот приказывал приглядывать за девушкой, раз сам он не в силах пока и все вечером докладывать. Вот и в этот раз, та слышала обрывки разговора с Фросей и после того как Марьяна выбежала из комнаты, вошла дабы найти улику. Долго искать не пришлось, а после того как письмо оказалось в её руках, побежала к Протасову с заветной целью — выслужиться перед хозяином.

Тем временем Мари уже бежала и затравлено оглядывалась, опасаясь чужих глаз. Ещё было светло, но солнце уже клонилось к закату, ей казалось за спиной у неё крылья, что придавали легкость и было ничего не важно. Пробираясь сквозь траву к старому парку, Марьяна тяжело дышала, на губах застыла улыбка, хотелось скорее очутиться в объятиях Алесей. Она не знала где он её ждёт, но знала, чувствовала он уже там.

— Мари, — раздался его голос со стороны.

Марьяна бросилась к нему, а он к ней и вмиг руки их переплелись друг в друге и оттого сердца бились в одном едином ритме. Он шептал о любви, что скучал и хочет быть рядом, что не видит без неё жизни, что он одинокий путник без её губ и желанных объятий, что никто её не заменит. Девушка в свою очередь отвечала, что ждала каждый день, каждую минуту весточки от него, что безумно скучала, что не знает как дышать без него и это были самые главные, самые нужные слова.

— Больше не могу без тебя, — вторил он, — завтра же заберу тебя из этого дома.

— Алёша, так нельзя, — вздыхая ответила она.

— А как можно? — Развёл он руками, мысленно сходя с ума, от мысли, вечного присутствия Андрея в жизни девушки. — Протасов… Он… он способен на самые низкие поступки. Неужели ты ничего не поняла?

— О чем ты? — Пожала Марьяна плечами. — Да, но мой долг был ему помочь несмотря на его характер.

— Какой характер? — Возмутился тот, зная неровное отношение бывшего друга к девушке и кипел от ревности, осознания, что тот может использовать её. — Этот человек ничего не стоит. Ничто ты совсем ничего ещё не понимаешь?

— Да что я должна понять, объясни мне, — Марьяна растерялась, Алексей явно был взбудоражен, он рассвирепел говоря о нём, но разобраться в том было ещё сложнее и оттого сердилась и Мари.

— Полно, моя радость, — выдохнул тот, — зачем мы говорим о нем. Я хотел побыть с тобой, хотел насладится нашем общением, а я все порчу. Прости.

— Боже, Алёша, я не злюсь, я хочу немного побыть рядом, ведь неизвестно сколько мы будем в разлуке, — грустно улыбнулась девушка.

— Тогда садись, любовь моя

Он снял сюртук и бросить на траву, а после они присели и обнимались так долго пока небо не потемнело и надобно было идти назад.

Глава 36

Марьяна простилась с Алёшей и поспешила в дом, хотя знала вряд ли её хватится ведь хозяин из комнаты практически не выходит, а дела в доме все переделаны, да и ложатся все пораньше. Уверенная и счастливая она шла по аллеи, несколько раз покружилась вокруг себя, засмеялась, ей хотелось обнимать каждого и разделить с ним радость, точно её опьянили, одурманили и виной тому он. Даже небо пело и танцевало вместе с ней, душа веселилась, воздух стал теплее и насыщенней, а ней самой появилось некое благородство, деловитость.

Вбежав наверх по ступеням крыльца, Мари с улыбкой вдыхала воздух смотря на тёмный и почти чёрный сад, который перемешался с красками вечера. Засмеявшись, она почувствовала себя девчонкой на первом свидании, хотя далеко она не ушла, каждая встреча с Алексеем точно первая и незабываемая.

Не успела девушка пройти и пяти шагов по вестибюлю как из темного угла появился Протасов. От неожиданности она всхлипнула, растерянно хлопала глазам перед его ядовитым взглядом, кричащим о недовольстве и превосходстве. Её крылья вмиг упали и ноги приняли обычную форму, всё рассыпалось точно из хрусталя.

— Что ж тебя так там позабавило? — Раздался его грозный властный голос, а она вздрогнула.

— Ничего, я просто гуляла, — отозвалась она.

— Гуляла? — Недоверчиво протянул он. — Одна или неведомой дух Королёва посетил тебя?

— Что вы, — пролепетала Мари, пряча глаза, — я была одна и уже хотела идти. Завтра ранёхонько подниматься.

Марьяна хотела уйти, но он опираясь на трость, перегородил путь и она отшатнулась назад не понимая чего ему нужно.

— Разве ты не знаешь что ему появляться здесь нельзя? — Прочеканил Андрей. — Разве ты не поняла что в любой момент я доложу исправнику о попытке Королёва убить меня? Ведь я не забыл о том.

— О чём вы? — Пыталась сохранить спокойствие Мари.

— Об этом, лгунья, — он вмиг достал из кармана шлафрока записки, адресованную ей и когда её глаза округлились, он ухмыльнулся чувствуя победу.

— Вы… вы рылись в моих вещах, — зло бросила она, её душила ненависть к этому высокомерному эгоисту, хотелось разом залепить ему пощёчину. — Вы просто негодяй.

— Вот и наша тихоня, притворяющаяся ангелом бегает на свидание к женатому князю, — хохотнул он, чем ещё сильнее разозлил её. — Где то воспитание, что дала мая мать, где манеры? Видимо всё зря и ты ничему не научилась. Думаешь маман радуется когда видит ваши свидания, ведь ты привыкла жить с оглядкой на неё.

— Знаете, вы можете думать что угодно, но ваша матушка не может меня осуждать за любовь, в этом я уверена — заявила Мари, не теряя самообладания.

— Что ж в каком случае у меня есть для тебя отличная участь и ты сама её выбрала, — сузив глаза заявил он.

— Дайте пройти, — поджав губы требовала она, его общество ей претило, хотелось уйти, убежать, исчезнуть.

Андрей не стал препятствовать, в нём кипела злость, ревность душила, въедалась в сердце, отправляла кровь, ему казалось стоит к нему прикоснуться как из него посыпятся молнии. Сам не свой он напряженно думал как разлучить Мари и Алексей и решение видел только в одном. Именно через его разочарование в ней, он сможет оставить девушку, именно он должен первым сойти с дороги, ему не терпелось привести свой план в действие. Он и сам обдумывал это ещё в избе, но надеялся, что Королёв сможет позабыть девушку, ведь тот женат, но видимо это не помогло. Прихрамывая и опираясь на трость, Андрей направился наверх и там в спокойной обстановки хотел обдумать каждое свое действие в будущем. Промаха быть не должно и