Глава 23. Кому куда лететь

Павел откровенно злился. Нет, даже не на Витьку. Чего взять с чужого человека, а в том, что он стал чужим, у Павла никаких сомнений уже не осталось. Злился он на самого себя.

– Зачем я его домой привёз? Сразу надо было сгрузить в отель! Вот дурь какая! Идиот, иначе не скажешь! Подумаешь… Пригласил он меня к себе! Я-то ехал к другу, а тут уже… Да любой случайный прохожий может быть приятнее, чем такой «друг»!

Он обратил внимание на то, как пристально и с прищуром смотрит на Виктора мама и ему стало ещё хуже. Улучив момент, когда она вышла в кухню, Павел отправился за ней.

– Мам, сглупил я, что его привёз. Прости.

– Ну, что ты так переживаешь… Да, жаль, конечно, что он так изменился, а может, это просто полезло то, что где-то в характере было заложено. По-разному бывает. Не волнуйся. Мы справимся.

– Нет, мам! Он того не стоит, я его просто увезу в гостиницу, да и всё. Не трать силы!

– Смешной ты у меня… – мягко рассмеялась Матильда. – Знаешь, милый, дай мне позабавиться! Что-то у меня создаётся ощущение, что даже из этого гм… создания, можно пулю слепить!

– Мам! – Павел смотрел на неё и чувствовал себя удивительно счастливым. И вот про неё Витька сказал, что надо избавляться, а то под ногами мешают? Умильно-довольное ощущение от одного воспоминания сменилось яростью, – Мне дико хочется начистить ему рожу!

– Верю, мой хороший, верю. Но дело в том, что вы уже не мальчишки. А он гражданин другой страны. Нам же не нужны дипломатические конфузы и шестой флот США в парковом пруду?

– Не, я ему мирно набью, демократически, так сказать! – мрачно пообещал Павел.

– Демократически набить морду – это не наш метод, милый, – кровожадно улыбалась Матильда. – Мы можем или традиционно, или юридически, или элегантно! Традиционно можно или другу, если у него крыша временно поехала, или нападающему, в качестве самозащиты. Юридически – чужому зубастому, чтоб неповадно было. А элегантно – именно такой мелкой пакости, о которую руки марать не стоит, а просто так отпустить совесть не позволяет.

– Мам, я элегантно не умею, – признался Павел.

– Знаю, милый. Зато я умею! Раз уж ты это приволок в дом, терпи теперь в качестве наказания за опрометчивость!

Марина Сергеевна, увидев Матильду с очень знакомым выражением лица, ловко вытянула рулончик миллиметровки.

– Успеем набросать или работаем оперативно? – живенько уточнила она.

– По обстоятельствам! – кивнула Матильда. – Видишь ли… Есть кое-что, о чем Паша не имеет ни малейшего понятия… Но это даёт такие перспективы! Надо Паше сказать, чтобы не смел пока от Витька избавляться. Ой, аж самой интересно стало, получится или нет? – она азартно потёрла ладони в предвкушении.

Урс наведался к Айке, та выглянула, принюхалась к гостю, и беззвучно оскалилась.

– Рррредкая дррррянь! К хозяину не подпущу! – решила она и улеглась поперёк дверного проёма в детской. – Голову оторррву.

– Он пока на хозяйку нехорошо смотрит, – у Урса моментально поднялась шерсть на загривке.

– Да, видно, что она его сильно злит и рррраздражает чем-то, – согласилась Айка. – Надо быть начеку!

– А начек – это что? – любознательно уточнил Рыжик, которому строго-настрого велели при госте помалкивать. – И как на него залезть?

– Ээээ, – Урс беспомощно оглянулся на Айку. Почему-то при общении с Рыжиком у него частенько возникало такое чувство, словно он тонет в бурной реке из вопросов и неожиданных водоворотов Рыжиковской логики.

– Так говорят, когда надо бдительно следить за кем-то, кто может причинить зло тебе или твоим близким! – откликнулась Айка, выручая пса. – Никуда забираться не надо, надо наблюдать.

– Аааа, тогда я пошел начекать! – обрадовался Рыжик. Он прокрался в гостиную, и обратил внимание, что Мышка уже начеку! Вон, как застыла, словно бросится готова. – Только собаки чииго-то не поняли… Силедить-то лучше сиверху! Значить, начеку – это залезить повыыыыше и симотреть на врага! Прииисталиино! – решил умный и дотошный Рыжик и с шумом полез на буфет.

Алёне приятель Павла не понравился сразу. Кроме того, она обратила внимание, как на него реагирует Урс. Пёс не спускал с гостя глаз, следил за каждым движением. И вовсе не так, как смотрят за человеком, желая ему угодить. Нет, он явно следил, ожидая какой-то гадости. И она не заставила себя ждать. Когда Павел вышел из комнаты, его приятель начал воодушевлённо рассказывать о своём предложении.

– Вы понимаете, какая это возможность! Заработки больше чем в этой стране, – тут Виктор презрительно сморщился, словно предлагая Алёне осознать, в какой помойке она находится. А Алёна с трудом заставила себя смолчать. – Карьера, условия! Ваш ребенок будет расти в нормальных условиях, а не то, что здесь! Вы же должны понимать, что нельзя терять такой шанс! – распинался Виктор.

Алёна недоуменно подняла брови.

– Да! У вас будет собственный дом! – закивал Виктор.

– Но у нас есть дом, – удивилась его собеседница.

– Нет, это не то… Ну, съехались вы со свекровью, и с кем там… С бабкой своей, да? Ну, понятно, чтобы квартира побольше была, но это же ненормально, так жить! Молодые должны жить отдельно!

– Кому? – любезно уточнила его собеседница.

– В смысле? – не понял вопроса увлёкшийся Виктор.

– Должны кому?

– Аааа, вы шутите так, да? Ну, ни одна нормальная женщина не захочет так жить, – снисходительно ухмыльнулся Виктор.

– Ах, как жаль… Видимо, я не нормальная женщина с вашей точки зрения. И знаете, что? – Алёна заговорщицки понизила голос: – Я не знаю, как там у вас, но у нас страна свободная, и каждый вправе жить так, как ему хорошо. Хорошо с родителями – значит, с родителями, хорошо с бабушками-дедушками – значит и с ними. Это внутреннее дело каждой семьи. И никто не вправе людям указывать, как именно им должно быть хорошо! Это же такой демократический принцип. Верно?

Виктор изумленно смотрел на женщину, спокойно наливающую ему чай. Ему и в голову не приходило, что тот факт, что чайник ещё у Алёны руках, а не на его голове, объясняется только тем, что Алёна педагог, и нервы у неё отлично натренированы милыми детишками!

– А! Вы думаете, что я, как Пашкин друг, ему наш разговор передам? – наконец сообразил Виктор, найдя, как ему казалось, верное объяснение странного поведения Пашкиной жены. – Нет, не волнуйтесь. Я вам честно скажу. Я заинтересован в том, чтобы он свалил из этой страны,