Ребята что-то говорили – друг другу и мне. Кажется. Я слышала их, но не слушала. После секундного колебания отстегнула ремень и открыла дверцу, чтобы, выйдя на дорогу, встретить внимательный взгляд поверх очков.

– Мастер, – обречённо выдохнула я в знак приветствия.

– Мисс Форбиден, – в голосе мастера Тинтрэ шелестела мягкость майской травы. – Хорошая работа с амулетами.

Конечно, для него мои простенькие иллюзии были не помехой.

– Что вы здесь делаете? Как вы меня нашли?

Бледное лицо любимого учителя высветлила улыбка.

– Это долгая история. И её точно стоит рассказывать не здесь. – Он выразительно огляделся по сторонам, окинув взглядом мобили, проезжающие справа, и пустырь слева. – Попутчиков не берёте?

Я смотрела на него, пока среди мыслей, роившихся в ещё большем беспорядке, чем прежде, отчётливее других жужжала одна: мастер – опытный маг, который должен к тому же неплохо разбираться в Дикой Охоте. И ещё одна: что я до боли, до одури рада его видеть. Видеть кого-то из моей беззаботной студенческой жизни, оставленной в Мойлейце. Кого-то, кто может помочь и кому я могу довериться без скидок на то, что знаю его всего ничего.

Кого-то, кто точно взрослее, умнее и сильнее меня.

– Берём, – решила я. Развернувшись на пятках, заглянула внутрь мобиля. – Боюсь, вам придётся потесниться.

– Кто это, Лайза? – осведомился брат.

– Мастер Тин… для вас – мистер Тинтрэ. Мой учитель в колледже.

Злыми синими глазами Эш наблюдал, как мастер устраивается на сиденье по соседству с Рок: баньши немедленно отодвинулась поближе к Питеру, взиравшему на новоявленного соседа без особого восторга. Выключил аварийку, как только обе дверцы закрылись, и тронулся дальше, резко сорвав Французика с места.

– Мастер, это мой брат Эш, – сказала я, осознав, что без церемоний не обойтись. – А это… наши попутчики.

Я решила повременить с именами: просто указала на ребят, изучавших пришельца подозрительными взглядами.

– Как вы нас нашли? – Эш заговорил сухо и вкрадчиво, как Инквизитор на допросе. – Лайза уничтожила графоны. И мобиль скрыла иллюзией.

– Магу сложно скрыться от другого мага. Особенно от того, кто взрослее и опытнее его. Особенно от того, кто его учил, – спокойно откликнулся мастер. – Я знаю почерк Лайзы и её печать. Когда я захотел её найти, амулеты, которые она сотворила, послужили прекрасным маячком, а каждый раз, как она активировала печать, сиял для меня сигнальной ракетой. К слову, позволите взглянуть на амулет, мисс Форбиден? Мне привычнее было бы видеть ваше истинное обличье, а постоянно пробивать иллюзию неудобно.

Про себя я тоскливо посетовала на учебную программу, которая не предусматривала обучение таким тонкостям поисковой магии на втором году предуниверситетской подготовки. Покорно сорвала амулет с шеи и протянула мастеру, пока Эш сворачивал на парковку какого-то придорожного мотеля на окраине Карнела, едва освещённую парой тусклых фонарей, и тормозил на первом из многочисленных свободных мест.

– Как же вы бросили колледж?

– Взял отгул на неделю. В конце концов, за всё время работы я ни разу не уходил на больничный – думаю, имею право. – Учитель одобрительно повертел в руке кожаный кружок с камнями и перьями – словно мы сидели в классной комнате и он проверял моё домашнее задание. – Прекрасная работа. Впрочем, зачёт по иллюзиям категории «в» вы сдали на десятку, другого и не ждал.

– Зачем вы искали меня?

– Чтобы вернуть домой.

Я знала ответ ещё прежде, чем его услышала. И легче от услышанного мне не стало.

– Я не знаю, от чего вы с братом бежите, но вам не стоит бояться стражи, – без труда угадав мои мысли, сказал мастер, возвращая мне амулет. – Все знают, что в случившемся нет вашей вины. Ни в пожаре, ни в том, что произошло с Хайлинами.

– Откуда?

– Со слов твоей матери, конечно.

– Так она жива?

…в этот момент я ненавидела себя. И боялась встретиться взглядом с братом, которого пару дней назад истово в этом убеждала.

В том, во что я отчаянно хотела верить и – как выяснилось – не верила.

– Она в реанимации, но стабильна. Её избили и пытались задушить, но кто-то вытащил её из дома до того, как тот взорвался. – Рассудительные и вместе с тем сочувственные нотки в голосе были подобны интонациям в разговорах с детьми, которых хотят успокоить, при этом не желая лгать. – Её нашли соседи – как вы понимаете, взрыв вашего дома без внимания они не оставили. Ваша мать успела сказать, что это сделали Хайлины, прежде чем отключилась.

Я зачем-то кивнула. Бросила ненужный амулет в бардачок, чувствуя, как облегчение пульсирует в висках вместе с кровью, потеплевшей от осознания, что мама жива. Не сгорела в доме. Не пала от рук одержимых. Жива.

Жива…

– Так что случилось, мисс Форбиден? В вашем доме? Почему вы с братом сбежали?

…а если мама жива, значит, она лежит в лечебнице, продолжая угасать от проклятия. Чего-то, очень похожего на проклятие. И пусть только похожего, я знала одно: проклятия снимаются по воле того, кто их наложил. Или с его смертью.

Если я покончу с чёрной тварью и разыщу её контрактора, мама может поправиться. Ведь кто бы из них ни был ответственен за её недуг, все чудовища смертны – или хотя бы изгоняемы; а Питеру едва ли составит труда убедить контрактора в том, что тот был неправ и на самом деле ничего не имеет против нашей семьи.

– Мама сказала, что нам грозит опасность. – Сформулировать ответ, который обходил бы все скользкие моменты, далось мне не без труда. Ребята молчали: просто ждали, что я скажу, предоставив мне вести переговоры с человеком, которого они всё равно видели впервые в жизни. – Сказала, мы с Эшем должны срочно уехать. А на следующий день к нам пришли Гвен и её родители, и они… они были…

– Словно одержимы кем-то? – мастер усмехнулся удивлению, проступившему на моём лице. – Видимо, вы думали, что не оставляли следов, но вынужден разочаровать. Есть записи с камер наблюдения в муленском отеле. Есть жители дома рядом с Дайрским кладбищем, которых опросили после загадочной гибели двух стражников. Те из них, кто услышал выстрелы и выглянул в окно, сообщили, что стражники обстреливали безобидных подростков. Правда, при подростках были лопата и лом, но осквернённых могил на кладбище не нашли, а гулять по улицам Динэ с лопатой и ломом не воспрещается.

– Вы сказали «гибели стражников»?

– По словам свидетелей, как только вы с друзьями сели в мобиль и скрылись из виду, стражники рухнули как подкошенные. К тому моменту, как люди выбежали на улицу, чтобы помочь им, они были уже мертвы.

Я осознала смысл этих слов – и у меня скрутило живот.

– Но… но я запустила в них безобидным проклятием. Они должны были просто вырубиться.