Они с Альмирой шли по ярким улицам, и девочка уже не запоминала, что и где находится. Она разглядывала наставницу. Мысли о том, что она совершенно её не знает, вновь посетили её. Кто она? Зачем ей помогать Доминике? Откуда она знает все правила и как она узнала о том, где будут все испытания? И вообще: нужно ли ей доверять? Ведь Амелия Каролинг говорила, что Жрец был её наставником… И именно он предал девушку. С самого начала управлял её судьбой. Амелия… Конечно, Доминика расстроилась, что с ней так плохо получилось. И в этом — абсолютно во всём — виноват Жрец! А вдруг Альмира тоже, как Жрец, что-то задумала?

Они оказались около небольшого пятиэтажного дома, серого и совершенно не похожего на яркие дома в центре города.

— Это окраина города Осени, — объяснила Альмира. — И здесь я живу. Вернее, снимаю комнату. Одну.

Доминика все же украдкой посмотрела на наставницу. Альмира казалась совсем молодой, но, если приглядеться, ей было не меньше лет, чем Агнес. Также девочка заметила, что почти у каждого жителя города Осени есть свой особый, неповторимый стиль — и Альмира предпочитала носить черно-белые вещи. Но что скрывает она под маской?

Поднимаясь по серой бетонной лестнице, Доминика вспомнила, что когда-то Альмира говорила о том, что Агнес отобрала у неё дом. Этот? Не похоже, что наставница его любит. Или, может быть, у неё был другой дом, который отобрала Агнес?

В голове у наследницы собралось много вопросов. Слишком много. И, разглядев комнату Альмиры — маленькую, со старыми светлыми обоями, старой занавеской, кроватью, заправленной некрасивым покрывалом, на которую села гостья, и шкафом и тумбочкой из какого-то старого серого материала, — Доминика проговорила:

— Я тебе не доверяю.

Альмира, казалось, ненадолго задумалась и ответила:

— С этого момента поподробней.

— Моя мама, Амелия Каролинг, тоже доверяла своему наставнику! Это был Жрец, и именно он потом убил её! Что вам нужно от меня? Я не знаю о тебе ничего! Вдруг ты, как и Жрец? Кто ты такая? — громко выпалила девочка.

Хозяйка этой некрасивой комнаты нисколько не обиделась и спокойно сказала:

— Жреца я не знаю и никогда не видела его, поэтому мне неизвестно, что ему нужно от Амелии Каролинг. Но я готова ответить на все твои вопросы, потому что ничего раньше не рассказывала о себе. Спрашивай, я отвечу тебе честно, обещаю. Мне нечего от тебя скрывать.

— Ладно, — согласилась Доминика, удивившись тому, как спокойно отнеслась наставница к её недоверию. И вместо того чтобы задать важные вопросы, как «Зачем вы помогаете мне?», «Как вы нашли меня?», «Откуда вы узнали о том, что я здесь?», она спросила то, что волновало её в данный момент. И, возможно, не было важным. Совсем не было. Но девочка растерялась и невпопад спросила:

— Почему тут так неуютно?

— Я надеюсь, что это мой временный дом, — просто сказала Альмира. — Но я могу исправить это. — И выключила лампочку, старую и некрасивую, повесив вместо неё гирлянду на окно. В комнате сразу стало более красивое освещение, и Доминика отметила, что стало уютнее.

— Я расскажу тебе одну историю. Она обо мне и, возможно, прольет свет на твои сомнения, — начала наставница, и Доминика приготовилась её слушать.

«Когда-то давным-давно жила одна маленькая фея. Ее волосы были длинными и белыми, словно снег, и она умела делать потрясающие фейерверки. У нее была одна вещь, которой она очень дорожила: волшебный шар из зачарованного стекла — он служил ей домом…»

— Но у тебя же не белые волосы, Альмира, — отреагировала на начало истории Доминика.

— Их всегда можно покрасить, разве ты не знала?

— Точно… Забыла. — И девочке стало неловко от того, что она цепляется к каким-то мелочам, в то время как ей просто необходимо и очень важно узнать историю Альмиры, чтобы знать, чего ей от неё надо. И Доминика приготовилась слушать дальше, не отвлекаясь.

«Шар был небольшой, и фея в любой момент могла взять его в руки или положить в сумку. Но еще она умела перемещаться внутрь его — и там было так здорово, что фея почти оттуда не выходила. Сам шар продавался на ярмарках — среди сотен таких же, как он, но другие стеклянные шары не были волшебными, и в них никто не жил. Ярмарки постоянно менялись, многие покупали красивые стеклянные шары, но, так как шар феи был такой же, как все остальные, на него особо не обращали внимания, потому что сбоку у него была небольшая трещинка, немного портящая вид шара, поэтому продавцы часто откладывали его в дальний ряд.

Так она и жила — редко выходила из своего шара и тогда не спеша прогуливалась по разным городам, странам, мирам… Каждый был не похож на другой. Они менялись, словно калейдоскоп. Фее даже нравилась такая жизнь. К тому же всегда она возвращалась в свой шар.

А внутри него было прекрасно. Стены, сделанные из яркого кристально-чистого стекла, переливались под светом от тысячи лампочек на потолке. Небольшая кровать с мягким и уютным темно-синим покрывалом и шестью подушками разной формы, шкаф с одеждой феи, разными статуэтками, книгами… И, пожалуй, все. Комната внутри волшебного шара была маленькой — всего несколько метров в длину и ширину. Зато там было так уютно!

Фея могла выйти из шара в любой момент, необходимо было только пожелать этого. А чтобы попасть внутрь него, ей нужно было взять вещь в руки и прошептать: «Дом». Кроме нее, в стеклянный шар никто не ходил, да она никого и не приглашала туда.

Так и колесила вместе с ярмарками, смотря на мир и наслаждаясь уютом своего такого любимого дома!

Однажды их ярмарка оказалась в городе, который сразу показался фее опасным. Да, в нем всегда была осень, прекрасная золотая осень… Но, как говорили, дня там не бывает. Это был мир карнавала — и фея чувствовала: что-то случится.

Ряд стеклянных шаров на полке продавца редел. И вскоре остался лишь один шар. Ее…»

Внезапно Альмира переменила рассказывающее лицо и продолжила уже от себя:

— Мой шар купили. С тех пор чудесный дом, который я так любила, мне не принадлежал. Я проводила в волшебном шаре почти все время — и теперь он украшал зал дома рода Алой розы. Да-да, мой шар теперь принадлежал Агнес. Я полюбила гулять в городе Осени и вскоре уже выучила карту всего города. Это помогло мне найти пристанище, когда Агнес, после того как я знала её два