Шрифт:
Закладка:
— Зачем же вам нужна моя помощь? — начал мужчина первым. — У вас у самой врожденный талант к управлению мыслями, а я обычный человек, и вы точно сильнее меня. Но все же вы попросили меня, чтобы я помог вам. Это большая честь для меня.
— Неужели вы не знаете, что себе помочь гораздо труднее, чем другим? — ответила Альмира, а это была именно она. — Да, может быть, я прекрасно могу управлять мыслями других, но управлять своими я не в силах.
— Это правда. Но я неуверен, смогу ли помочь вам… Я простой волшебник и, знаете, мне пришлось долго учиться, чтобы иметь хоть какие-то знания. Я не могу помочь вам прямо в большом смысле, могу лишь направить. Но вы сама можете…
— Я знаю, что могу, а что нет, — возразила Альмира. — С уверенностью скажу, что нет, не могу. Я пыталась забыть! Я стирала воспоминания настолько, что теперь даже и не помню, почему так ненавижу ее. Я вообще не помню, что нас с ней связывало, потому как все забыла, — и это далось мне очень тяжело. Вы говорите, что мне легко управлять мыслями, ведь у меня дар — но по отношению к себе я его не чувствую. Я могу помочь другим и, если кто-то попросит меня сделать это, я сделаю так, что он этого и не вспомнит. Но вот если я захочу стереть память себе, я все равно буду вспоминать, даже еще больше, чем было раньше. Да, я не помню ничего — ни то, какие отношения нас с ней связывали, ни зачем она уничтожила мой шар, ни то, кто она была мне, — мне удалось стереть все воспоминания. Абсолютно все. Можно сказать, что я ничего не помню. Все-таки я хорошая фея мыслей, но…
— Но?
— Теперь я хочу другого. Я все равно не смогу забыть свой любимый дом, вообще никогда — он был слишком ценен для меня, чтобы вот так вот стирать память о нем. Я, конечно, могу, но не хочу. Пусть память о волшебном шаре у меня останется.
— А если бы ты попробовала и ее стереть? Может, тогда бы ты все забыла?
— Нет, я уже говорила, что мой шар слишком ценен для того, чтобы его забывать. Я хочу помнить о нем всегда — мне важно не это. Ведь я хочу другого. Я подумала… Уже после того, как все забыла. А что если отомстить ей? Что если заставить ее понять, что, лишив меня дома, она не уйдет безнаказанной? Мне иногда кажется, что когда-то она была важна для меня, даже важнее, чем волшебный шар… Но сейчас я понимаю, что важнее моего шара нет ничего. Он был моим домом, а она… Она поплатится за то, что лишила меня его. Я отомщу ей. Обязательно.
Собеседник молчал, и она продолжила:
— Но только вот как? Конечно, я пыталась навредить ей сама, но ничего не выходило. Для нее я — никто. Теперь никто… И я даже придумать ничего не могу, чтобы она почувствовала, что лишилась чего-то важного, чтобы она прочувствовала это так же, как и я, когда лишилась своего дома-шара…
— Но… Обязательно тебе это делать? Ты ведь можешь не мстить.
— Могу не мстить. Да. Я, конечно, могу ее простить, но… Мой дом был таким уютным! А теперь у меня его нет, и я должна ей это простить? Он был очень ценным для меня. Я говорю это уже десяток раз, но готова сказать еще сколько угодно. Может быть, могу помочь кому угодно, но себе — точно нет. Ведь я не могу ей отомстить, а это — моя единственная цель.
— Так ты можешь отказаться от этой цели
— Да, да, конечно, могу! Но даже ты представить не можешь, какой сильный был контраст между моим волшебным шаром и той неуютной комнатой, где я живу сейчас.
— Ты можешь… переехать, — предложил волшебник мыслей. — Просто сними другую комнату, уютнее. Ты помогаешь многим людям и, я думаю, ты сможешь поселиться везде, где захочешь.
— Нет, спасибо. Мне не нужен любой дом, даже самый богатый и уютный. Мне нужен мой шар! А так как у меня его теперь нет, мне теперь нужна лишь месть. Я не могу ничего забыть… Лишь пока не отомщу. И это цена за мой бывший дом.
— Но зачем привязываться к одному и тому же дому на всю жизнь? Его можно просто забыть и потом начать все заново.
— Мне не нужно заново. Мне нравился мой дом. Теперь мне нравится идея о мести. Хочу — значит, отомщу. Я сделаю это, и никто меня не остановит.
— Я должен тебя отговорить… Ведь те, кто управляют мыслями, должны всегда направлять клиента на правду. Но ты моя коллега, Альмира, и, если уверена в том, что поступаешь правильно, значит, ты поступаешь правильно, иначе быть не может. Ведь ты очень сильная фея, и я всегда восхищался твоим талантом, — да и все, кто приходили за помощью к тебе, тоже восхищались. И я никак не могу тебя отговорить.
— Я тоже уверена в том, что если я отомщу ей, то это будет выполненная цель — и наконец-то я хоть как-то компенсирую пропажу шара. Но Агнес… Скоро затевается карнавальная игра. Если я буду участвовать, вдруг выиграю? Тогда я смогу забрать глаза Агнес вместо шара. Это будет справедливо.
— А если ты… проиграешь? Именно ей? Что ты тогда будешь делать?
— Мне все равно. Это хотя бы будет значить, что я попыталась сделать то, что хотела. Если не получится, проиграю. Но отказываться от мести не хочу. Даже если у меня ничего и не получится.
— Я все же не рекомендую тебе, — начал волшебники и тут…
Пришел ежик. Неизвестно, как он смог здесь оказаться, но факт остается фактом — еж был здесь.
.
Он залез прямо на стол и, посмотрев в глаза Альмире, прошептал:
— Ты правильно выбрала участвовать в следующем карнавальном соревновании. Ведь на нем случится нечто особенное. Придет наследница. Дочь Амелии Каролинг, принцесса карнавала. И если ты успеешь переманить ее на свою сторону, прежде чем это сделают Агнес или Жрец, ты сможешь победить… Вместе с наследницей. И уж тогда сможешь отомстить кому хочешь, кому угодно. И у тебя есть все основания мне верить — даже если ты проиграешь, то хотя бы попытаешься, ведь
