окне зазвенели и лопнули, осыпав его осколками. Штабширмайстер понимал, что надо бежать, докладывать в штаб о неожиданном нападении русских. Они словно из воздуха образовались! Грохелю от страха казалось, что стреляет не меньше сотни танков, он еле стоял на ватных от страха ногах. Вот загорелся один русский танк, но тут из черного проема депо слева вспыхнул огонь, и прямо под окном раздался взрыв. Дрогнуло здание, под ногами поехал пол кабинета. Герр Грохель застыл на месте от шока, он смотрел в окно, переводя глаза от путей к депо, дальше к одноэтажке для экипировки машинистов. Вот торчит дуло в кустах, еще один засел за опорами моста и плюется оттуда в немецких солдат смертельным огнем из автомата. И за длинным зданием тоже русские танки, то с одной стороны, то с другой выныривало длинное дуло, из которого летели смертоносные осколки фугасных снарядов. Он десять минут наблюдал, пытаясь сосчитать силы русских для доклада командованию, за это время платформа, пути, шпалы покрылись телами убитых. Неожиданно здание содрогнулось, и Грохель вдруг очнулся. Он бросился прочь из кабинета – русские войска окружили город и внезапно атаковали! Спасаться, надо бежать! Спасаться как можно быстрее!

На лестнице прямо в лицо ему уткнулось дуло маузера. Офицер СС навел ствол на перепуганного Грохеля:

– Куда вы собрались, герр техник? Надеюсь, биться с русскими?

– Я… – залепетал штабширмайстер, с ужасом уставившись на ромб «Тотенкопф» на петлицах обершарфюрера. – Вы же из «Мертвой головы»? Танки, там русские танки, надо их остановить! Я ждал «Гросс»! Вы знали, знали, что значительные силы в пригороде? Поэтому вы здесь?

– С каких пор штурмовики должны отчитываться перед штабными крысами? – Унтер-офицер грубо схватил Грохеля за воротник. – Немедленно покажите, где дверь в подвал. Мне нужен пульт!

– Да, да. – От страха ноги совсем не слушались мужчину, он спотыкался на каждой ступени. Хватаясь за перила и стены, он заторопился вниз этаж за этажом.

Штурмовик прижал дуло пистолета к седому виску:

– Я сейчас пристрелю тебя за саботаж, чертов техник, пошевеливайся!

Офицер танковой штурмовой группы нервничал. Командир дивизии СС «Мертвая голова» Теодор Эйке поручил ему спецоперацию – пустить на воздух все крупные объекты белорусского городишки, чтобы русским после отступления остались воронки вместо железной дороги, электростанции и тракторного завода. Эсэсовец успел только добраться до железнодорожной станции, чтобы осмотреть результат работы саперов. И здесь он был шокирован! Возле вокзала офицер столкнулся с горами трупов вдоль ограды. Он бросился в здание, чтобы выполнить приказ генерала Ваффен-СС: «Уничтожить город любой ценой!»

На лестнице ему и подвернулся убегающий наутек старший техник Грохель, напуганный страшным боем, проходившим прямо под окнами кабинета. Теперь осталось только спуститься с главным техником в подвал, где спрятан пульт, готовый к взрыву. Офицер СС получил точные инструкции: надо всего лишь переключить несколько рычагов, и город взлетит в воздух. А потом он займется чертовыми русскими и покажет со своими штурмовиками из подразделения третьей танковой дивизии СС, как надо сражаться. Уничтожит их легкие машинки в упор, а потом лично пристрелит каждого красного танкиста, если от них останется хоть что-то после взрыва путей.

Внизу лестницы Грохель долго возился с замком, и офицер СС снова прижал холодный металл пистолетного дула к голове техника. В полутьме подвала они, спускаясь, не сразу разглядели, что за две фигуры копошатся у пульта.

При появлении немцев Шайдаров, прикрывавший инженера и участкового у противоположного выхода, ведущего на перрон позади вокзала, дал очередь из ППШ прямо в черные силуэты посреди дверного проема. С криком офицер СС схватился за плечо, отдернул руку – кровь! Он с грохотом скатился по ступеням, вжался в угол и тоже выстрелил из «маузера» в ответ. Пуля попала участковому прямо в грудь. Пашутин отлетел на метр, вскрикнул и рухнул у пристенка, уронив пистолет.

Герр Грохель ахнул, рассмотрев у пульта управления фугасными зарядами исчезнувшего инженера.

– Он обесточил, обесточил пульт. Это русский инженер! – Техник Грохель закрутил головой, замахал руками в сторону Корзуна, взглядом ища в полутьме офицера СС.

В ответ раздались выстрелы из автомата, Николай Шайдаров вслепую, ориентируясь на немецкую речь, дал короткую очередь. В ответ в сторону двери на перрон загрохотали выстрелы. Николай пригнулся, метнулся на другую сторону ступенек и выстрелил. В темноте мелькали вспышки пламени из одного угла, потом из другого. Штрафник палил в сторону входа и по углам, штурмовик СС отвечал не глядя, стреляя на звук автомата. Михей Петрович вскрикнул от боли в ноге, упал, потеряв равновесие. Брюки быстро стали пропитываться горячей кровью из раны, рукой он касался чего-то мягкого, а потом в ладонь вдруг легла тяжелая рукоятка.

– Вот пистолет, убейте его! Пульт! Нельзя, чтобы снова подключили пульт, – в темноте простонал Пашутин. – Я ничего не вижу, ранен в голову. Мы должны спасти город, людей.

– Да, да, – прошептал Корзун, он с трудом приподнялся на колени и прокричал в темноту: – Я отключил пульт, я все сделал! Он обесточен! Город спасен от взрывов! – Он ничего не видел, только вспышки выстрелов в темноте. Дрожащими руками инженер взвел курок и выкрикнул: – Эй, официр, их бин хир!

Крик, ругательство, вспышки выстрелов. Инженер успел разрядить обойму в темноту, прямо в огоньки от выстрелов «маузера». Туда же отправил длинную очередь из автомата Шайдаров.

Стрельба смолкла, немецкий штурмовик затих в углу, так и не выполнив приказ своего командующего. Герр Грохель тоже замер навсегда у входной двери, безуспешно пытаясь убежать из этого огненного ада.

Пашутин тихо позвал инженера, пошарил рукой – рядом лежало неподвижное тело. Участковый нащупал лицо Корзуна, из губ инженера исходило слабое дыхание.

– Вы не предатель, простите, простите, что вам не поверил, – прошептал участковый, чувствуя пальцами, как дыхание Корзуна становится все слабее. – Вы очень мужественный человек. – Его шепот становился все тише, из серьезной раны на голове мужчины потоком пульсировала кровь, заливая лицо и одежду старика. – Для меня честь умереть рядом с вами в бою. Вы погибли как герой! Спасли город ценой вашей жизни!

Лихорадочный шепот слышал и Николай, он вжался спиной в стену, сжимая автомат. Всего лишь несколько часов он знает этих людей, они чужие ему, но старый инженер и бывший участковый бросились навстречу смерти ради спасения жизней других, в том числе и ради его жизни.

Николай Шайдаров не боялся смерти, считал себя удачливым. Но от чужой гибели, предсмертного последнего вздоха по спине побежал холодный пот. Он подумал о том, что после войны советские люди поставят памятник каждому безымянному герою. Пусть потомки видят и не забывают ни