и живо настаивала на своем – он точно не такой. Никогда таким не был и не будет. Что она просто неправильно его понимала, что была слишком слепа и одурачена легкомысленностью собственных мыслей. Ложь, в которую Кристиан с такой легкостью поверил, сделала из нее невидимого монстра для собственного ребенка, который верил, что его отец, как смельчак Индиана Джонс, блуждал по джунглям и пустыням в поисках настоящих сокровищ.

«Неужели все сокровища мира ценнее для папы, чем я?»

Когда-нибудь Рома обязательно задаст этот вопрос. И возможно уже очень скоро, ведь в школе детское любопытство простирается до личной жизни мам и пап. Кристина прекрасно помнила, как другие дети смеялись над ней, как шептались и подшучивали. Они знали, что у нее не было родителей, а старший брат откровенно недолюбливал. Это позволяло другим свободно издеваться над ней, ведь заступиться за нее было не кому, кроме себя самой.

Но Рома был мальчиком. Чем старше он становился, тем сильнее нуждался в мужчине, с которого необходимо брать пример. Мама есть мама – нежная, заботливая, всепрощающая и любящая. Натали, которую он называл бабушкой, души в нем не чаяла и баловала сорванца при любом удобном случае. С самого рождения ребенок был окружен женской лаской и любовью, и до поры до времени этого казалось более, чем достаточно для счастливого детства. Однако, не было и дня, чтобы Кристина хотя бы на долю секунды не задумалась о бесчеловечности своего поступка. И в первую очередь, это касалось её сына, который жил заветной мечтой, что однажды его отец вернется домой с сундуком настоящих сокровищ.

Сделав глубокий вдох, Кристина взглянула на черную густую макушку, что торчала в огромном бассейне с разноцветными шарами. Рома смеялся громко и задорно, скакал, как кузнечик в густой траве. Ей нравилось наблюдать за ним и особенно, когда он находился в окружении других детей. Мальчик был открыт и добр этому миру и пока тот отвечал взаимностью.

– Здесь свободно?

Русская речь.

Низкий голос.

Огромная темная тень, опустившаяся на ярко-оранжевый ковер под ногами.

Настороженный взгляд Кристины медленно подобрался к блестящим мужским ботинкам, вскарабкался по темным джинсам и, быстро миновав длинное черное пальто, замер на хмуром мужском лице. На нее глядели сосредоточенные глаза, серьезные и неподвижные. Молча упрекающие и ненавидящие, они лениво прошлись по её напряженному лицу, буквально заледеневшему от ужаса.

– Я могу присесть рядом? – повторил Кристиан. – Здесь очень много людей и все места для родителей заняты. А я, как раз, он самый. Жду, когда наиграется мой сын.

Тошнота застряла в горле огромным и горьким комком. Вопросы сыпались, как бесконечный снегопад, Кристине казалось, что она на краю пропасти и вот-вот земля под ногами обрушится в преисподнюю.

– Что ты здесь делаешь?

Так и не дождавшись ответа, Кристиан сел рядом. Его плечо задевало её, настойчивый аромат из линейки арабского парфюма, казалось, заполонил всё пространство. Взгляды одиноких мамочек заметно распахнулись при виде обаятельного мужчины.

– Я уже сказал, – повторил Кристиан, – жду, когда наиграется мой сын. Представляешь, – усмехнулся он, глядя на огромный бассейн с шариками, – у меня есть сын. Точная моя копия.

– Кристиан, мы можем поговорить об этом в другое время и в другом месте?

– В другое время? – посмотрел он на нее. Кристина напряглась, не сводя обеспокоенный взгляд с хохочущего в куче детей и шаров сыне. – В какое именно? Ещё через семь лет? Или, когда моему сыну исполнится восемнадцать?

– Кристиан…

– Нет, – тихонько засмеялся он с искрами злобы. – По-моему, ты давно исчерпала свой лимит «поговорить в другое время». Возможностей было достаточно, но ты ни одной из них не воспользовалась.

– Мы не можем делать это здесь на глазах у других людей. Прошу тебя, – осмелилась она взглянуть на него, – это очень серьезно…

Замерший на ней взгляд отдавал презрением. Застывшая на губах злая усмешка выдавала в нем хозяина ситуации, который не остановится не перед чем в достижении своей цели.

– И ты подумала об этом только сейчас?

Дыхание сперло.

– Кристиан, – произнесла она с трудом, – пожалуйста. Не здесь, очень тебя прошу.

– Мама! – раздался звонкий голос Ромы. – Мама, смотри, как я умею!

Её взгляд заметался. С одной стороны ничего не подозревающий ребенок, желавший привлечь внимание мамы, а с другой его отец, стреляющий в нее свинцовыми пулями. Темный взгляд искрил молниями, ненависть к ней просачивалась сквозь кожу.

– Сегодня в семь, – вдруг сказал Кристиан жестким голосом. – Я приеду, чтобы познакомиться с сыном, которого ты меня лишила.

– Мама! – Охваченная ужасом, Кристина взглянула на сына. – Мама, смотри!

Подбросив красный мячик, мальчишка ловко отбил его головой и тот вылетел за пределы бассейна.

Натянув улыбку, Кристина подняла вверх большой палец, боясь даже взглянуть на стремительно удаляющуюся мужскую фигуру.

* * *

– Я как чувствовала, что мне не нужно уезжать, – говорила Натали по телефону.

– И что бы ты сделала? Не позволила бы ему войти?

– Я бы так не сделала, но мне было бы намного спокойнее быть рядом с тобой. И я догадывалась, что произойдет нечто подобное.

– «Нечто подобное»? – нервно усмехнулась Кристина.

– Я же говорила, что встреча в Швейцарии могла всколыхнуть в нем прошлое. Если он не предпринимал попыток найти тебя раньше, то после случившегося, скорее всего, так и сделает. Уже сделал. Не представляю, что он пережил, узнав о существовании Ромы.

– Это ты меня так поддерживаешь?

– Это я тебя подготавливаю, – вздохнула Натали. – Кристина, его сыну уже семь лет. Он семь лет ничего не знал о нем и понятно, что разговор предстоит не из легких.

– Ладно, – сдавленным голосом сказала Кристина, – он вот-вот будет здесь и… мне пора.

– Милая?

– Да?

Руки предательски вздрогнули.

– Прошу тебя, будь честна с ним. Понимаю, это будет сложно, но ты должна открыть ему те страхи, которые переживала семь лет назад и которые преследовали тебя на протяжении всего этого времени. Он не монстр, Кристина. Он просто очень обижен и потому зол. И, честно говоря, у него есть на это полное право. Я люблю тебя, милая.

– И я тебя.

– Поцелуй моего искателя сокровищ и обязательно позвони, как только ваша встреча подойдет к концу.

Промямлив что-то невнятное, Кристина завершила телефонный разговор и обняла себя за плечи. Волнение не позволяло дышать полной грудью. Она поправила подушки на диване, хотя в этом не было никакой надобности, на миллиметр сдвинула одну из фотографий в рамке на полке над камином и перевесила белоснежный шар с нижней ветки почти на самую верхушку ёлки. Так казалось гармоничнее. Выпив полстакана воды с несколькими каплями