руки. Серебро находится в ягодице. Знали сволочи, куда бить или случайно получилось, но проблем они мне прибавили. Там находится ягодичная артерия. Если её повредить, то Эдмон может погибнуть от потери крови.

Радует, что попали не в живот, тогда бы он до больницы не дожил. Скорее всего, метили именно туда, так как всё же странное место для ранения.

Заклинание призыва, как в прошлый раз, не подойдёт. Разорвёт ткань, и я могу не успеть остановить кровь.

Молюсь всем богам, которых знаю, чтобы они вразумили меня, как помочь Эдмону.

Больше медлить нельзя. Буду извлекать стрелу без магии.

– Эдмон, – раздаётся за спиной голос Розалин.

– Держите её, – приказываю я и наёмники хватают девушку за руки. – Розалин, ты должна мне помочь спасти Эдмона. Сможешь?

Она дрожит, но кивает.

– Становись рядом, – командую я. – Но сначала вымой руки и ополосни в этом растворе.

Перевожу дыхание, теперь будет немного легче. Хотя бы есть кому подать инструмент и вдеть нитку в иголку.

– Я сейчас буду извлекать серебряный наконечник стрелы. Очень сложная работа. Ты вдень нитку в иголку и замочи в этой кювете в растворе из бутылки, которой поливала себе руки. В эту кювету с этим же раствором бросай использованные инструменты. Понятно?

Бледная как снег Розалин решительно кивает.

Я беру скальпель и делаю глубокий разрез, вливая магию, чтобы кровило не так сильно.

– Промакивай кровь, – командую я, отдавая ей скальпель. Розалин тут же бросает его в нужную кювету. Пока работаю, отвлекаю её разговором.

–  Ты молодец! – хвалю я её. – Способная и крови не боишься. Не проходила тест на способности к целительству?

– Проходила, – отвечает она, не сводя глаз с моих рук. – Выявили небольшие. Отец сказал, что ради такого он не собирается тратить деньги на академию.

– А ты хотела бы учиться в академии? – спрашиваю я её. Мне казалось, что единственная цель Розалин – удачно выйти замуж.

– Да, я очень хочу. Даже коплю на оплату первого года обучения. А там планировала зарекомендовать себя, чтобы перейти на имперское обеспечение.

Наконец-то удаётся извлечь серебро, я кидаю его в кювету, и оно растекается по металлу, растворяясь в жидкости. Ещё и заговорили его. Шепчу заклинание, осторожно соединяю руками повреждённые ткани в ране. Прохожусь по ним вновь и вновь. Напоследок вливаю немного магии жизни. Совсем чуть-чуть. Настолько, чтобы хватило запустить процесс восстановления тканей.

– Иглу с ниткой, – командую я, и Розалин шустро исполняет приказание.

Аккуратно зашиваю края раны. Прошлый шрам почти не видно. Горжусь своей работой.

Пот ручьём льётся по лицу и спине. Чувствую, как намокла сорочка под платьем. Розалин вытирает мне лоб.

Ещё раз осматриваю капитана и с удовлетворением замечаю, что всё сделано, как в учебнике. Ты молодец, Наиля, хвалю сама себя. Опять вливаю немного жизни в повреждённую рану. Накладываю стерильную повязку.

– Давай осмотрим другие раны, – говорю я. – Там будет проще. Зашивать ничего не надо.

Рассматриваю множественные повреждения зрением целителя. Кроме магического вмешательства, есть и раны, нанесённые обычным, а не заговорённым оружием. Их довольно много. Эдмон словно принял удар на себя. Ни одного живого места.

Как же всё-таки бургомистр ненавидел наёмника, что не гнушался ничем, лишь бы убить его.

Показываю Розалин, как очищать, промывать раны специальным травяным отваром, способствующим заживлению. Она схватывает всё на лету, даже лучше, чем Викки. Пока она промывает раны, я, вливая немного магии, заживляю их заклинанием.

– С капитаном мы закончили, – наконец-то произношу я. – Если переживёт эту ночь, то жить будет.

– Я буду дежурить возле него, – вызывается Розалин. Я устало киваю.

– Давай осмотрим других ребят, – зову я её с собой. – Эдмона Дэрек перенесёт в палату.

Пока мы перевязываем, штопаем и латаем наёмников, Розалин успела не один раз извиниться, что поверила отцу. Она рассказала, что, оказывается, бургомистр путём интриг рассорил их с Эдмоном и про меня пустил грязные сплетни.

– Не переживай, – устало говорю я. – Всё хорошо, что хорошо заканчивается. Наша история хорошо заканчивается, хотя и пришлось пережить немало.

Глава 45. Последние дни в Хирвуде

Наиля

– Отец, – тащит меня за руку Дэрек, – я сделал Наиле предложение, и мы поженимся.

Я удивлена, что за три прошедших дня он ничего не сказал отцу или это, так сказать, официальная часть.

– Ну, наконец-то, – ненатурально восклицает Грэг Дранге. – Где жить будете после свадьбы?

У меня на сердце становится легче оттого, что они поговорили без меня.

– Я думал, что ты не согласишься и договорился с Эдмоном, что стану частью его команды, – произносит Дэрек.

– Эдмон – это капитан наёмников? – Спрашивает генерал, а я киваю. – Тот, от которого уже несколько суток не отходит симпатичная девушка?

– Да, это он, – подтверждает Дэрек.

– Не хочу тебя расстраивать, но должен сказать, что Демирел Локвуд предложил Эдмонду стать бургомистром городка, но он отказался, – говорит генерал. – В городе почти никого не осталось. Люди, получив компенсацию от короны, предпочли уехать.

Я не знала ни про компенсацию, ни про предложение Эдмону и, кажется, догадываюсь, почему он отказался.

Три дня назад похоронили бургомистра. На похороны никто не явился, кроме нескольких праздных зевак, да тех, кому хотелось плюнуть ему на могилу. Я тоже не пошла, всё же, по сути, это я его убила.

Бернадет с двумя детьми сразу после погребения уехала из Хирвуда.

Из семьи бургомистра в городке остаётся только Розалин. И то только из-за своего оборотня, которого она усиленно выхаживает.

Операция прошла успешно, и Эдмон быстро идёт на поправку, от него ни на минуту не отходит Розалин. Кажется, что у них налаживаются отношения, но я не спрашиваю, чтобы не бередить раны. Она решительно настроена поступать в академию магии, и Эдмону придётся решить, поддержит он её начинание или уйдёт.

– Наиля, Дэрек, я предлагаю вам вернуться в Драконье царство, – заметно волнуясь произносит генерал. – Целителю везде работа найдётся, а ты, Дэрек, прекрасно знаешь, что тебя ждёт место в армии.

Мы за эти дни несколько раз обсудили наши перспективы. Дэрек категорически не хочет уезжать из империи, а я, наоборот, стремлюсь всей душой подальше отсюда и от своей семьи.

У меня было время подумать, и я пришла к выводу, что мои родители – алчные люди, и