– Я не согласен с твоим последним пассажем, – ответил на это Виктор. – Может, у убийцы просто не хватило времени на вскрытие сейфа на месте, поэтому он прихватил его с собой – благо небольшой!

– Ну, тогда его ждет большое разочарование! – усмехнулся Леонид. – Если правда, что сейф взрывается при насильственном вскрытии…

– Мы не уверены, что Карл хранил там что-то ценное, – вмешалась в перепалку мужчин Лера. – Луиза считает, что это маловероятно!

– Ой, да что она знает! – отмахнулся Севада. – Луиза была слишком занята собой любимой, чтобы интересоваться работой престарелого мужа!

– Надо спросить у того, кто мог быть в курсе, – сказал Виктор.

– Кого ты имеешь в виду?

– Эдуарда, конечно! Он же работал с Карлом – значит, если важный клиент попросил у Вагнера какую-то безделушку, ценой с Тадж-Махал, внук мог знать!

– Не обязательно, – сказала Лера. – Дед мог и не поставить Эдуарда в известность – особенно с учетом того, что между ними в последнее время кошка пробежала… И все же чем черт не шутит? Тогда, по крайней мере, мы будем знать, что искать! Давайте рассмотрим и другие возможности. К примеру, могла ли Луиза иметь отношение к убийству?

– У нее алиби!

– Ну да, – сказал Леонид, – она обеспечила алиби любовнику, а он – ей.

– На его доме есть камера, и мы ее выпотрошили, – напомнил молодому оперу Севада. – К счастью, записи не успели стереть, и на них видно, во сколько Луиза входила к любовнику и когда выходила! По оценкам экспертов, выходит, что Карл был убит во время ее любовных игр с тренером.

– И все же это не отменяет ее участия, – упрямо тряхнула головой Лера. – Женщины предпочитают сами не мараться! Любовник исключается, значит, остается наемный киллер!

– А что, в этом есть резон, – согласился Виктор. – Луиза обеспечила себе алиби – театр и любовник, а вернувшись домой, обнаружила мужа мертвым: работа сделана!

– Как она могла знать, что мы выясним про тренера? – спросил Леонид.

– Брось, рано или поздно это все равно бы случилось, и Луиза не так глупа, чтобы этого не понимать!

– И, как она сказала, – добавила Лера, – само по себе наличие адюльтера не доказывает убийства, а значит, пока что нам не в чем ее обвинить! Надо искать того, кто мог совершить убийство по ее наущению… Вы проверяли ее банковский счет?

– Да, – кивнул Севада. – Никаких подозрительных платежей или переводов.

– Большое дело! – отмахнулся Логинов. – Она могла расплатиться наличкой!

– Верно, и все же какие-то следы мы найдем – если, конечно, Луиза причастна, – подытожила Лера.

– Севада рассказал о вашем визите в детский дом, – сказал Виктор. – Зачем вам приспичило туда ехать, какое это имеет отношение к убийству?

– Я хотела понять, что из себя представляет Роман Вагнер.

– Поняла?

– Только еще больше запуталась!

– Как так?

– Во-первых, стало очевидно, что в детдоме ему приходилось несладко.

– Какое удивительное открытие! – цинично фыркнул Логинов. – Представляете, в казенном учреждении детям не так здорово, как в родной семье!

– Да не в том дело! – пришел Лере на выручку Севада. – Характер у парня, понимаешь, специфический: с таким характером противопоказано находиться в толпе довольно злобных сверстников!

– Не только характер, – добавила Лера, – еще и диагноз… Только вот какой – непонятно!

– Что, и в детдоме отказались рассказывать?

– Да нет, рассказали, только это не проясняет ситуацию! Воспитательница говорит, у Романа аутизм. А еще – эпилепсия, но в его шкафчике с лекарствами нет ничего от этой болезни, а ведь она серьезная: стоит не принять противосудорожный препарат и можно на тот свет отправиться!

– Может, все дело в амнезии? – предположил Логинов. – Забыл купить, потому что не помнит, чем болен?

– А вот и нет! – вмешался в беседу Леонид. – Главврач психушки утверждает, что никакой эпилепсии у Романа Вагнера нет и никогда не было, поэтому и противосудорожные лекарства ему не требуются. По его словам, Роману вообще не нужны таблетки! Кстати, когда я упомянул про аутизм, он посмотрел на меня, как будто я – его клиент!

– Погодите, но его же все детство лечили от эпилепсии! – воскликнул Севада. – Травили пилюлями, выходит? А они, думается мне, не такие уж и безвредные!

– Это точно, – согласился Логинов, покачивая ногой. – Безвредных лекарств не бывает… Но от чего-то же Карл лечил приемного сына, верно?

– Может, есть душевные болезни, не требующие медикаментозного лечения? – неуверенно предположила Лера. – Если, скажем, у Романа периодически случаются приступы депрессии…

– Но это не объясняет диагнозы, поставленные в детстве! – перебил ее Виктор.

– Судя по рассказам воспитательницы, у Романа случались приступы истерики, приводившие к судорогам, – сказала Лера. – Может, это ввело врачей в заблуждение, и они решили, что у мальчика эпилепсия?

– Вполне допускаю, – поразмыслив с минуту, согласился Логинов. – Ребенок без родителей – зачем заморачиваться? Достаточно накормить его таблетками, привязать к койке, и пусть себе лежит, как какой-нибудь кабачок, и «выздоравливает»! Интересно, такое, с позволения сказать, лечение могло привести к тому, что Роман с возрастом стал подвержен внезапным приступам ярости?

– Ты считаешь, он мог убить Карла в порыве неконтролируемого гнева? – уточнила Лера.

– Ну, если ему ставили аутизм… Говорят, люди с таким диагнозом бывают агрессивны!

– Брось, Витя, ты же его видел! – сердито отмахнулась Лера. – Какой из него «человек дождя»[8]?!

– Так что, по-твоему, в детской психушке ошиблись с диагнозом?

– Ты серьезно считаешь, что кого-то интересует психическое здоровье сироты, время от времени бьющегося в припадках? Посмотрели по симптомам, записали диагноз, как приговор, – и все. И плевать, что они парню всю дальнейшую жизнь испортили!

– Нет, – возразил Виктор, – все-таки диагноз имеет значение! Если Роман Вагнер болен, он запросто мог совершить убийство приемного отца, а потом даже не вспомнить об этом, и авария тут вообще ни при чем!

– Боюсь, диагноза мы не узнаем, пока не получим ордер, – вздохнула Лера. – А ордер нам не получить, так как Роман – всего лишь один из возможных подозреваемых, у нас нет улик против него, если не считать показаний поварихи Вагнеров о ссоре.

– Ну да, – уныло поддержал ее Севада. – Семейка-то непростая, и ссоры случались между всеми ее членами. В обычной жизни люди редко убивают друг друга из-за простых размолвок!

– Только если на кону миллионы и процветающий бизнес! – ухмыльнулся Логинов. – Я не успел тебе рассказать, Лер, но мне звонила помощник нотариуса.

– Она что-то вспомнила?

– Нет, но к ней кое-кто приходил.

– Снова Эдуард или Луиза?

– Не угадала!

– Не томи!

– Роман Вагнер.

– Он тоже хотел узнать, составил ли Карл завещание?

– Он спрашивал, кто интересовался завещанием!

– Получается, Роман уверен, что оно существует? Хотя не факт…