к волшебному водоему. Слезы богини, значит? Ну, едва ли это и впрямь слезы. Да и насчет богов. Стасик точно не знал, есть ли они в этом мире, или же, как и на его родине, являются плодом народной фантазии. Но водичка этого подземного озера явно была необычной. Вот только исцелит ли она его? Вдруг ее магия работает только на эльфах?

Стасик решил, что пока не попробует, не узнает, а терять ему уже нечего. Убедившись, что спутники покинули пещеру, он стащил с себя эльфийский костюм и стал снимать бинты. На себя старался не смотреть, но тут уже приходилось. То, что он обнаружил под бинтами, заставило его испытать несколько мучительных приступов тошноты. На его теле почти не сталось кожи. Ее сменила какая-то темно-розовая ткань, совершенно отвратительная на вид. Стасик порадовался, что не видит своего лица. Ну его! Наверняка там такая рожа, что с одного взгляда рехнешься от ужаса.

Последние обрывки бинтов упали на каменную площадку. Стасик медленно приблизился к ее краю и замер у водоема. Он все еще опасался, что это какая-то ловушка. А если и нет, где гарантия, что на него не падет гнев богини? Ей едва ли понравится, что какой-то чужак решил поплескаться в ее слезах.

Стасик присел на корточки, затем уронил зад на край площадки и спустил ноги в воду. Он ничего не почувствовал, как ничего не чувствовал уже давно. Подождав немного, Стасик вытащил ноги на сушу и осмотрел их. Те нисколько не изменились.

- Так и знал, что это какая-то лажа, - проворчал он.

И, тем не менее, Стасик соскользнул с края площадки и погрузился в светящуюся воду. Держась за каменный край, он несколько раз окунулся в водоем с головой. А сам все ждал чуда. Что вот прямо сейчас перед ним явится эльфийская богиня и исцелит его от всех недугов.

Он плескался в озерце минут пять. Затем, решив, что этого достаточно, выбрался на каменный берег. Его тело нисколько не изменилось, он оставался тем же уродом, что и был. Разочарованно вздохнув, Стасик вытерся плащом и начал одеваться. Он уже не мог использовать свои бинты - те превратились в грязные и рваные лохмотья. Поэтому кисти рук он скрыл под перчатками, а лицо под маской, которую соорудил из ткани плаща, распоров ее саблей. Маска получилась довольно уродливой, но Стасику было плевать на ее эстетические показатели. Лишь бы никто не увидел его ужасной рожи.

Едва начав подъем по лестнице, он расслышал доносящиеся сверху крики. Стасик испугался. Неужели нападение? Он выхватил саблю и помчался вверх по ступеням. Сделал это без раздумий, как нечто само собой разумеющееся. А ведь еще недавно он поступил бы совершенно иначе - забился бы в какую-нибудь щель и притворился невидимкой.

Стасик выбежал на поверхность, ожидая увидеть у входа в пещеру кипящую битву между эльфами и нашими. Но вместо этого увидел только наших.

Первой он заметил Злюку с эльфийским луком в руках. Затем Андиса и Эларию. Паладин как всегда глупо улыбался, а пленная волшебница имела традиционно испуганный вид.

- Что здесь произошло? - спросил Стасик. - Кто кричал?

- Красавец! Вернись!

Это была Матрена. Та стояла на краю густых зарослей и кого-то звала. Кого - вскоре стало ясно.

- Гадский Формалин! - сердито выплюнула Злюка. - Как ломанулся в кусты, я опомниться не успела. Только на секунду глаза отвела, как его уже и след простыл.

- Вот оно что, - сообразил Стасик. - Феромон сбежал.

- Нет! Нет! Богиня! Нет!

Горькие крики Велты привлекли внимание Стасика. Он заметил, что эльфийка стоит на коленях перед чем-то белым, лежащим в траве. И горько рыдает, будто только что уронила в пучины унитаза новенький телефон.

- А с ней-то что? - воскликнул Стасик.

- С ней? - переспросила Злюка. - А, не знаю. Странные эти эльфы. Любят поплакать на ровном месте. У них и богиня плакса, и сами все в нее.

Стасик не поверил соратнице. Он подошел ближе к рыдающей Велте, и вдруг с оторопью увидел перед эльфийкой лежащее в траве тело... единорога. Стасик вначале глазам своим не поверил. Решил, что ему показалось, что это просто пони или маленькая лошадка. Но нет, он не ошибся. Перед ним лежал настоящий единорог - изящное, белое, как снег, животное с пышной гривой и длинным острым рогом, торчащим изо лба. Единорог был еще жив. Он тяжело дышал и смотрел на мир мутными от боли глазами. Из его бока торчала глубоко засевшая в теле стрела.

- В первый раз вижу его живого, - сообщила Злюка, присоединившись к властелину. - Экая дивная коза.

- Так это ты его подстрелила? - спросил Стасик. - Зачем?

- Привычка. Да и мясо ведь, опять же. Я на травяной диете больше не выдержу. От корешков да листиков с души воротит.

Велта подняла заплаканное лицо, взглянула на людей и прошептала:

- Вы монстры! Вы просто монстры! Как вы могли лишить жизни священное животное?

- Ну, началось! - возмутилась Злюка. - У вас тут, куда ни плюнь, одни святыни. Источник священный, единорог священный. Захочешь листиком подтереться, и тот священный.

- Это же единорог богини! - простонала Велта. - Их осталось всего несколько.

- Ну, теперь на одного меньше, - ухмыльнулась Злюка. - Да ладно вам. Когда еще доведется вкусить единорожину? Такого мяса ни за какие деньги не купишь. Даже император Дакрос никогда его не пробовал. А вот мы попробуем.

- Что? - произнесла Велта, не веря своим ушам. - Вы хотите пожрать плоть священного зверя? Нет! Я вам не позволю. Мы должны похоронить его с почестями.

- Что может быть почетнее, чем пойти на корм темному властелину?

- Блин, да зачем ты его грохнула? - чуть не расплакался Стасик, которому больно было наблюдать за предсмертными муками прекрасного и удивительного создания. - Он же такой классный.

Злюка удивленно посмотрела на Стасика. Затем, словно что-то поняв, кивнула головой и сказала:

- Ясно. Ты хотел держать единорога в своей черной твердыне и хвастаться им перед гостями. Не волнуйся. Он ведь не последний. Поймаем другого. И вообще, незачем делать трагедию из этого будничного происшествия. Ты же не эльф. Вот они реально странные: одна рыдает, как будто у нее мужа дракон унес, другой вообще в лес убежал.

- Так Феромон убежал после того, как ты убила единорога?

- Ну, да. Решил поплакать