приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Хести сжала кулаки и попыталась взять себя в руки.

– Ужин будет готов через несколько минут. Переодевайся и спускайся в столовую, – сказал калека.

– Я не голодна.

– Прояви уважение! – возмутился он. – Элинор готовилась к нашему приезду, приказала приготовить лучшие блюда и…

– Чего это ты так печешься о ее чувствах? – Хести хитро прищурилась.

– Я вовсе не..! – Лицо калеки вспыхнуло. – Переоденься и спускайся, – бросил он, совладав с собой.

Дождавшись, пока он уйдет, Хести нехотя открыла сундук и принялась искать что-то приличное.

Обычно жрицы ходят в простых серых платьях, а сверху надевают мантии из струящейся магической ткани, но сегодня ей нужно что-то особенное.

Не найдя ничего подходящего, она подошла к шкафу и заглянула в него. Несколько длинных платьев разных цветов сразу привлекли ее внимание. Схватив черное, Хести приложила его к себе и повернулась к зеркалу. Что ж, это вполне может подойти.

Чем больше времени Савьер проводил с Элинор, тем отчетливее понимал, что эта женщина заслуживает много большего. Лаверн забрал ее из родного дома и заставил жить в богами забытом месте несмотря на то, что природа Элинор противится этому. Воспитанная, образованная женщина буквально задыхается в золотой клетке, созданной для нее мужем.

– На вас лица нет, все в порядке? – Ее прохладная рука накрыла пальцы Савьера.

– Прошу вас, давайте обойдемся без церемоний и будем обращаться друг к другу на “ты”, – взмолился он, аккуратно высвобождая пальцы.

– Простите… Прости. – Элинор убрала выбившийся локон за ухо. – Твоя спутница опаздывает.

– И, думаю, она делает это намеренно, – проворчал Савьер.

Не успел он договорить, как двери столовой распахнулись и на пороге появилось нечто, лишь отдаленно напоминающее Хести. Савьер открыл рот от изумления и только сдавленный вздох Элинор привел его в чувства.

В черном струящемся платье, оттеняющем глубокий жемчужный цвет ее кожи, Хести выглядела настоящей аристократкой. Оказывается, под бесформенной мантией скрывалась аккуратная, пусть и немного угловатая фигура. Острые плечи, тонкие руки, длинная, красивая шея – Савьер не мог поверить, что перед ним язвительная, бойкая жрица, которая доводила его до белого каления своими выходками. Темно-лиловые волосы Хести лежали на плечах и доходили до груди, а белые глаза, обрамленные темными ресницами, источали загадочное сияние.

– Не хотела опаздывать. Простите.

Савьер хмыкнул. Как бы Хести не выглядела, она оставалась собой.

Не слишком аккуратно усевшись за стол, Хести тут же потянулась за жареной ножкой фазана. Элинор тихо рассмеялась.

– Что? Я делаю что-то не так? – Хести нахмурилась.

– Обычно мы возносим молитву Трем прежде чем приступить к трапезе, – пояснила Элинор.

– Это не мои боги, – отмахнулась Хести и принялась накладывать в тарелку пюре из морской капусты. – Но вы можете молиться, я не против.

– Думаю, в этот раз молитву можно пропустить. – Савьер вздохнул. – Прошу простить ее…

– Это платье так вам идет. – Элинор протянула руку и поправила кружево на груди Хести. – Вам следует чаще наряжаться.

– Я жрица, а не принцесса. – Хести безразлично пожала плечами, но Савьер заметил темные пятна румянца, выступившие на ее щеках.

– Иногда всем нам хочется побыть принцессами, – мягко сказала Элинор.

– Не мне, – упрямо повторила Хести. – Я переоделась только потому, что моя одежда совершенно не подходит для званого ужина.

– Так ты сделала это ради нас? – Савьер усмехнулся. – Как мило с твоей стороны.

– Замолчи, калека, – прошипела Хести и сжала вилку так, что потемнели пальцы.

– Не ссорьтесь! – Элинор сложила руки в умоляющем жесте. – Давайте просто хорошо проведем время вместе и познакомимся. Вот вы, например, Хести, верно? Чем вы любите заниматься? Я много слышала о вашем доме и…

– Она любит выводить всех из себя, – ввернул Савьер.

– Не всех, только тебя, – прошипела Хести и вонзила вилку в мясо.

Элинор мелодично рассмеялась.

– Вижу, ваши отношения…

– Нет между нами никаких отношений, ты… – Хести подалась было вперед, но вовремя одумалась и села на место. – Я просто присматриваю за калекой и таскаю его по лестницам.

– Так вы друзья? – спросила Элинор.

– Вынуждены скакать в одной упряжке, – ответил Савьер.

– Мы все вынуждены делать то, что нам не по душе, – вдруг сказала Элинор и на мгновение ее глаза потускнели, но только для того, чтобы снова засиять, когда она повернулась к Хести. – Так чем, говорите, вы любите заниматься?

Она несчастна, понял Савьер. Прекрасная, умная Элинор несчастна в Тихом Месте и, возможно, жалеет о том, что вышла замуж за Лаверна.

Он вновь посмотрел на Хести и поразился тому, насколько та красива. На фоне Элинор она выглядела экзотической бабочкой, случайно залетевшей на огонек. Жаль, что волшебство рассеивается, как только она открывает рот.

Элинор первой покинула столовую сославшись на недомогание. Хести доела все, что успела положить на тарелку, и откинулась на спинку стула.

– Ты ведешь себя неподобающе, – сказал Савьер.

– Да что ты? Прости, из меня не пытались вырастить аристократку.

– Я бы преподал тебе пару уроков этикета, но боюсь, что парой здесь не обойтись.

– Так дай больше уроков. – Хести пожала плечами. – Мы разве куда-то торопимся?

Это отличный момент, чтобы начать налаживать с ней отношения. Кто знает, может, в дали от наставниц, Хести станет мягче и из нее получится вытащить хоть какую-нибудь информацию. Передавать ее Лаверну он конечно же не станет, но…

– Хорошо. – Савьер вздохнул. – Для начала прекрати ставить локти на стол.

Глава 17

Половина лагеря разрушена – пленники сбежали, оставив солдат ни с чем. После обвала многие погибли, тела до сих пор достают из-под завалов. Он не знает на что надеяться – на то, что девчонка сбежала, или на то, что она умерла.

Что будет, если Лаверн не получит камень? Вряд ли новоиспеченный император