Шрифт:
Закладка:
Шелхер вынул из кармана конверт и протянул ему:
– Это для тебя и Абигайль. Ты получишь еще один конверт, когда выполнишь мое поручение.
Проведя по конверту рукой, Дэррил ощутил под пальцами толстую пачку денег.
– Ты правильно сделал, что предупредил меня о звонке Сенешаля. Подумать только, он решил, что жандармов волнуют его шлюхи!
Молчание.
– Мы не должны больше возвращаться к Черному озеру. Пусть то, что лежит на его дне, останется нашей тайной.
Кто, как не Дэррил, был в этом заинтересован.
Глава шестьдесят восьмая
В сарае стоял невыносимый трупный запах. Повсюду жужжали мухи. Дэррил не сомневался в том, что старик отдал концы, но отвращение, которое он испытывал к грязи, достигло здесь своего апогея.
Он вышел из сарая и направился к пикапу. Достал из багажника чемодан, открыл его и вытащил защитный комбинезон. Красный логотип «Лайфлонг Фармы» был предусмотрительно удален с нагрудного кармана и сожжен в печи. Он натянул комбинезон на себя, надел респиратор и латексные перчатки из натурального каучука – такие обычно используют для защиты от химических веществ. Затем схватил винтовку и вернулся в сарай. Некстати мелькнула мысль, что тот мужчина, которого он преследовал, каким-то чудом может выжить, что было бы немыслимо для Шелхера. Ну нет, какое там выжить – в ледяной воде!
Направив ствол винтовки вперед, он подошел к трупу Сенешаля у морозильной камеры. Старик был крепким, но он не сомневался в том, что убил его.
Дэррил проверил его карманы, но обнаружил в них лишь зажигалку и обожженные кусочки бумаги. Выпрямившись, он увидел следы на сухой земле. Они вели к углу сарая, где были набросаны рюкзаки.
Он поднял голову к площадке, расположенной на высоте нескольких метров над землей. Его глаза сощурились. Из люка торчал конец лестницы. Совсем чуть-чуть.
Мулат отступил, направил ствол винтовки в сторону антресолей и, прислушавшись, крикнул:
– Выходите!
Тишина.
Он дал короткую очередь в пол.
Звук его выстрелов подавлял глушитель, но все равно было слышно.
Раздался женский крик.
– Выходи, а не то получишь пулю.
Послышался шорох. Но он по-прежнему никого не увидел.
– Сейчас же!
Показалась голова женщины с растрепанными светлыми волосами.
– Сколько вас наверху?
Молчание.
– Говори, или буду стрелять!
– Я одна.
– Опусти лестницу.
Клеманс подчинилась.
Дэррил прижал концы лестницы к полу:
– А теперь спускайся!
Она колебалась.
– Если не сделаешь то, что говорю, я сожгу этот грязную хибару и тебя вместе с ней!
Респиратор придавал его голосу пугающий тон.
Дэррил, поставив ногу на первую ступеньку лестницы, смотрел на Клеманс, как она садится на край люка.
В этот момент его насторожил непонятный клацающий звук. Он обернулся и увидел голову собаки, протискивающейся через лаз.
«О боже, только не это…»
Дэррил стал быстро подниматься по лестнице. Но собака, озлобленная болью – пули жандарма по касательной задели ее, – прыгнула, и мощные челюсти сомкнулись на ноге Дэррила. Он вскрикнул, но не разжал рук; схватился за следующую перекладину и потянулся, голова была уже в люке.
Клеманс была ни жива ни мертва. Как только она увидела собаку, она сразу забилась в угол, но теперь угроза исходила от этого человека в маске и белом комбинезоне – пара секунд, и он подберется к ней.
Собака, не сумев зацепить Дэррила, вгрызлась в лестницу; дерево хрустело под ее зубами.
Дэррил подтянулся, лестница под ним раскачивалась все сильнее.
И Клеманс решилась – она подползла к люку, подтянула к груди согнутые в коленях ноги и, резко разогнув их, ударила по голове бандита.
Дэррил, потеряв опору, издал крик и рухнул с высоты четырех метров на груду рюкзаков.
Клеманс затаилась в глубине антресоли. Прошла минута, вторая. Лестница лежала на земле.
Оглушенный падением Дэррил медленно открыл глаза. Он почувствовал жгучую боль в тазу, попытался пошевелить ногами, но они оставались неподвижными.
Осторожно повернув голову, в полуметре от себя он увидел автоматическую винтовку. Собака исчезла из поля зрения. Может быть, он задел ее при падении, и она спряталась где-то в углу.
Он потянулся к винтовке, сцепив зубы от боли.
И тут ощутил прикосновение дула к виску. Затем наступила темнота.
Глава шестьдесят девятая
Из последних сил Алексис боролся с течением. Как ни странно, холода он не чувствовал – видимо, сработали какие-то защитные реакции организма, включающиеся в минуты сильного стресса. Вскоре река вынесла его на песчаную отмель, и он выбрался из воды. Ружье было при нем, как и ботинки. От промокшего ружья проку не было, а ботинки он с трудом натянул, потому что без них идти было невозможно.
Сначала он полз на четвереньках, потом распрямился, опираясь на валун. Река делала поворот на выходе из ущелья, и Алексис не видел уступ, с которого в него стрелял охотник. Используя ружье в качестве опоры, он поковылял вдоль реки. Внезапно ногу обожгла боль. Он сел и закатал штанину. Кожа вокруг укуса Конга потемнела, сама рана опять кровила. Алексис нажал на кожу указательным пальцем, и боль охватила ногу до колена.
Он разрыдался, думая о Клеманс и о мерзавце, бродившем в горах. Уже светало, и теперь, когда день разгорится, он тем более станет легкой добычей. А Клеманс? Как она выберется оттуда без него?
Попробовал встать, но не получилось, его покидали последние силы.
Если не двигать ногой, боль не беспокоила. Прислонившись к валуну, он осторожно вытянул сначала одну ногу, затем другую, выбрал удобную позу и устремил взгляд на реку.
Журчание воды успокаивало, и Алексиса стало клонить в сон. Он подумал, что достиг конца своего жизненного пути. Надежд никаких нет – здесь и останется. Лишь бы его попытка отвлечь внимание стрелка увенчалась успехом и Клеманс осталась невредимой…
Стряхнув дремоту, он нащупал в кармане телефон. Впервые за последнее время он не думал о Кларе. Не торопясь, чтобы не вызвать боль, он достал гаджет. Но и от него не было толку. Алексис попытался включить его, но экран оставался черным.
«Вода его убила».
Его рука опустилась, и телефон скользнул среди камней.
В конце концов, это не важно, он все равно не сможет написать Кларе, признаться ей, что потерпел неудачу. Не зря она бросила его много лет назад.
«Лузер».
А ему-то казалось, что он вот-вот найдет Оливию…
Шум реки превратился в отдаленный шепот.
Алексис уронил голову на грудь и потерял сознание.
