Шрифт:
Закладка:
Покончив с ужином, все собрались в кабинете, и Нери хорошо поставленным голосом стала читать Закон. Меня мучила неясная тревога, и, дождавшись, когда Тени опять закричат, я рискнула посмотреть за окно. Какое-то время всё было в порядке, а потом… Тени завопили особенно громко и злобно, и световой щит дрогнул.
Несколько мгновений я не могла вдохнуть. Мое сердце будто оборвалось.
Значит, мне не показалось. Тени пытались прорвать щит.
После чтения, хотя больше всего мне хотелось спрятаться под одеялом, сжавшись в комочек от животного ужаса, я задержалась в кабинете.
– Олеа, можно с тобой поговорить?
Он удивленно улыбнулся.
– Да, конечно.
Потом обернулся к Тарине, которая рядом переминалась с ноги на ногу:
– Тарина, давай тогда завтра, хорошо?
Тарина кивнула и, бросив на меня испытующий взгляд, вышла из кабинета.
– В чем дело, Вира? – мягко спросил Олеа.
Я сказала, стараясь не отвлекаться на жуткие вопли:
– Мне кажется, Тени пытаются прорвать щит.
Олеа побледнел и оглянулся на щит. Тот светил ровно, без дрожи.
– Ты уверена?
– Я видела это уже дважды. Просто в первый раз… не поверила своим глазам.
Он помрачнел, нахмурился. Потом коснулся моего плеча рукой, легонько его сжав:
– Спасибо, что сказала.
Не знаю, чего я ожидала. Возможно, того, что Олеа знает какой-нибудь способ остановить Теней. Но правда в том, что никто с этим ничего не поделает. Среди нас нет никого из Гильдии камневидцев, чтобы попытаться укрепить щит, и нет ни одного эрендина, а значит, единственное, что нам остается, – молиться Серре, чтобы помогла нам пережить оставшиеся три недели.
А через несколько дней Олеа рассказал об этом всем остальным. Как-то после обеда он встал и глубоко вздохнул.
– Вы должны знать… Световой щит стал нестабильным.
В столовой повисла такая тишина, будто все разом разучились дышать. Олеа откашлялся и продолжил:
– Вира первой обратила на это внимание, и я проверил. Неровное мерцание. – И, обведя нас всех взглядом, закончил: – Тени пытаются прорваться. И с каждым днем всё сильнее.
Тарина ахнула и прижала ладонь ко рту. Вэльд вполголоса выругался. Ланда до синевы сжала губы и сцепила руки на животе. А я почувствовала, что примерзла к стулу.
С каждым днем всё сильнее?
После того как я рассказала всё Олеа, я старалась в окно не смотреть – так страшно мне было. Он продолжил:
– Я знаю, прозвучит странно, но, думаю, это из-за нас: Тени каким-то образом чувствуют, что скоро мы уйдем, поэтому неистовствуют. Это наше последнее испытание. Я предлагаю вознести молитвы Предкам, чтобы помогли нам.
Я встала вместе со всеми, чтобы помолиться, и тут заметила, что Нери смотрит на меня. Без удивления и страха. С обреченностью.
Ее взгляд словно говорил: «Этого следовало ожидать».
Несколько дней я обходила Нери стороной, но наконец не выдержала и как-то днем, за две недели до возвращения, решила с ней поговорить.
После небольшого послеобеденного концерта все разошлись отдыхать. Чувствуя себя неуверенно, я постучала в дверь соседней комнаты. Нери открыла так быстро, словно стояла по ту сторону и ждала стука, и при виде меня ничуть не удивилась – только оглядела коридор за моей спиной и кивком пригласила внутрь.
Комната у нее была чуть больше моей, но очень похожа, разве что вместо комода стоял большой резной шкаф, а у окна, полузакрытого шторами, расположились стол со стулом.
– Ну?
Нери скрестила руки на груди и уставилась на меня. Я уже поняла, что с ней бесполезно ходить вокруг да около, поэтому сразу приступила к главному:
– Я что-то не так сделала?
Она долго молчала, словно взвешивая, что сказать. Наконец проговорила:
– Наши имена могут быть оружием, а могут быть слабостью. А еще могут подвергать нас опасности. Тебе стоило выбрать другое имя, Вира.
Кровь отхлынула от моих щек, а сердце тревожно забилось.
Но я постаралась как можно спокойнее сказать:
– Не понимаю, о чем ты.
Нери едва слышно хмыкнула.
– Кажется, я забыла упомянуть, что моя сестра училась в одной школе вместе с дочерью Эрена Линда. Я иногда заезжала за ней и несколько раз видела Виру Линд своими глазами.
Внутри у меня всё обмерло. Значит, Нери с самого начала знала, кто я. Тогда почему она?..
– Да, я тебя узнала, хоть и не с первого взгляда, и не особенно удивилась тому, что ты отказалась от своего имени. Подумала, что тебе, скорее всего, стыдно. Как же, Вира Линд – и изгнана? Но при этом ты сказала кое-что непонятное: что у тебя очень слабый дар. Почему? Даже если ты не хотела, чтобы тебя узнали, это было как-то чересчур, ведь в твоих интересах было помогать с поиском камней для Зеннона. И я стала за тобой наблюдать. Со временем у меня появились подозрения, и недавно они только укрепились.
Нери резко шагнула ко мне и сунула в руку что-то яркое, слепящее. Пару мгновений я смотрела, сощурившись, пока не поняла, что это белый люминарий – из тех, что используют в карманных фонарях.
Я слишком долго соображала.
Нери забрала камень из моей беспомощной ладони и, не говоря ни слова, погасила. Ей не надо было ничего объяснять. Есть то, что мы делаем машинально, не задумываясь. Любой на моем месте погасил бы люминарий, просто потому что тот слепил.
Сердцу стало так тесно в груди, что я схватилась за левое запястье.
– Я узнала, что Ланда попросила тебя разбудить гразы. Мне стало очень любопытно, и я отправилась посмотреть, что ты будешь делать. Я видела тебя в музыкальной гостиной, видела, что ты даже не пыталась пробудить камни.
Я вспомнила тень, мелькнувшую за окном. Значит, мне не при виделось.
– Но ты же должна была быть с Тариной.
Нери пожала плечами.
– Она была только рада от меня отделаться.
Я до боли закусила губу.
– Значит, ты узнала о моей… особенности?
– Да, я знаю, кто ты.
Нери так это сказала, что я посмотрела на нее внимательнее.
– Что это значит?
Она сжала губы в тонкую полоску, как будто сдерживала рвущиеся наружу слова. Немного помолчав, медленно спросила:
– Ты и правда не знаешь?.. – И вдруг резко тряхнула головой. – Не важно. На самом деле я хотела сказать тебе только одно.
Нери приблизилась ко мне вплотную – я даже разглядела в ее темно-карих глазах желтоватые лучики
