Шрифт:
Закладка:
Айю спокойно вгрызалась в отделенный для неё кусок пирога, а вот у бабушки и Барста были одинаково вытянутые лица. Парнишка первым справился с удивлением и переспросил:
— Метка? И как давно?
— Месяца два, — прикинула, старательно сохраняя спокойствие. Ага, будто кусающие меня оборотни дело привычное и заезженное.
— А разве она тогда уже не развеялась? — озадаченно произнёс Барст и, заметив мои сведённые к переносице брови, пояснил: — Насколько знаю этого времени достаточно, чтобы твой организм очистился.
— Звучит так, будто меня отравили…, — недовольно протянула, пытаясь не смотреть в бабушкину сторону. Она, то возмущенно краснела, то испуганно бледнела. Мда, видимо надо было как-то потактичнее сообщить ей об этом.
Барст же всё спокойнее воспринимал ситуацию и уже пустился опять просвещать меня в таких интересных вопросах:
— Потому что так и есть. В слюне оборотней находятся вещества, которые влияют на феромоны. Если говорить просто, — тут же включился режим отличника у Барста, — то запах укушенного меняется и становится пугающим для хищников и отталкивающим для других оборотней.
— То есть я воняла. Всё это время, — пришла к неутешительным выводам.
— Не в прямом смысле, — поправил меня Барст. — Феномен метки можно так же сравнить с аурой — она из нейтральной превращается в тяжелую и пугающую. И да, держится такой эффект, кажется, месяца два.
Выслушав его, я с не наигранным сожалением цыкнула:
— Тц, тогда и правда уже слетела, — а затем, скорее, в шутку сказала: — Эх, ещё что ли попросить, чтоб меня тяпнули? Хотя это было больно…
— Верити! — наконец прорвало бабушку. Кажется, если бы не её вездесущий чепец, то седые волосы уже стояли бы торчком от возмущения. — Скромные девушки так себя не ведут!
Это насмешило меня настолько же, насколько и разозлило. Наверное, поэтому язык действовал быстрее мозга:
— Так уж вышло, что моя скромность умерла, когда по мою душу пришли ростовщики…, — ядовито сказала и сразу же пожалела об этом.
Всё прозвучало так, будто я винила в этом бабушку.
На миг зажмурив глаза, чтобы мысленно себя обругать, я подняла ресницы и поспешила пресечь недопонимание:
— Прости, ба, я не хотела, чтобы это прозвучало… так. — И чтобы нам лучше удалось понять друг друга, спокойно попросила: — Пожалуйста, не нужно на меня давить — я достаточно взрослая, чтобы вытащить нас из ямы, куда мы были сброшены отцом, значит, сама могу решать насколько скромной мне быть.
Барст с Айю постарались прикинуться мебелью, чувствуя потяжелевшую по щелчку пальцев атмосферу. Но всё разрешилось довольно быстро, потому что бабушка тоже умела признавать свои ошибки:
— Ты права, — устало сказала она, присаживаясь на ближайший стул. — Извини, я иногда забываю, что моя крошка уже выросла.
— При том везде, — опуская момент с всё чаще поднимаемым замужеством, коряво пошутила я. Просто стало неловко от грустного взгляда той, без кого прошлая я не протянула бы и одной зимы.
Да, и теперь всё, чем я могу отплатить — взять все заботы на себя. Потому что иначе просто не умею выражать любовь. Так уж вышло, что ни в той, ни в этой жизни меня этакой, казалось бы, банальной вещи… не научили.
* * *
Направляясь на встречу с гномом, я продолжала размышлять о превратностях своей судьбы. Так уж вышло, что в обоих мирах у меня было кое-что общее — ни на Земле, ни на Ниаре мне не довелось расти в полной семье. Когда я была Верой, то потеряла родителей в раннем возрасте и всё сознательное детство и отрочество провела с тёткой, что не особо радовалась выпавшей ей роли опекуна.
Тётя Лиля слишком любила свободу, а так же ненавидела всё, что остальные считали естественным для семьи: совместные завтраки/ужины, объятья без повода и всё того, что на моих глазах делали другие люди связанные кровью. Какое-то время я даже считала странными их, а не себя. Дедушка тоже был не особым любителем подобного, но тут скорее отпечатывался образ жизни лесника-отшельника. А с остальными родственниками долго поддерживать связь не удавалось — им хватало своих семей, а я не считала нужным навязываться.
Потому к двадцати пяти годам у меня была нелюбимая, но зато стабильная работа и парочка неудачных отношений. Лишь позже до меня дошло, что тётка пошла по простому пути — дала мне минимальное образование, а также научила тому, что умела сама. Тётя Лиля была очень крутым организатором мероприятий и научила меня быть не хуже неё, даже поделилась со мной своими клиентами и репутацией. Вроде бы прекрасно, ведь меня за руку провели по утоптанной тропинке к благополучной жизни, вот только тётка так ни разу и не спросила, а нравится ли мне заниматься этим?
С работой я постоянно справлялась на ура, носясь как ураган и всегда укладываясь в сроки, а так же максимально угождая клиентам, но чем больше проходило времени, тем сильнее мне казалось, что вся эта суета на чужих праздниках вытягивает из меня жизнь. Лишь под конец мне хватило смелости найти что-то по душе. А уж, сколько храбрости потребовалось, чтобы понять, чем именно мне хочется заниматься по жизни, вообще промолчу.
И вот оглядываясь на это, я никак не могу понять, почему же душой всё ещё тянусь к Земле? Если правильно поняла Айю, то у меня и дар такой именно по этой причине. Ладно бы он проявился сейчас, когда я чувствую себя скорее попавшей в другой мир, нежели перерождённой в нём. Но ведь магия была со мной, ещё до Земных воспоминаний. К тому же мне действительно туда не к кому возвращаться.
Может мне не удаётся оставить прошлое позади, потому что и на Ниаре всё не задалось с самого начала? Матери Верити не помнила — её не стало слишком рано — отца толком не знала, потому что он либо работал, либо пропадал в городе, а потом и вовсе сгинул в лесу. И только бабушка постоянно была рядом — несмотря на загруженность работой, она всегда стремилась побаловать внучку. Яркие леденцы, приготовленные лично из самого дешевого сахара и красящих трав, а также новые платья, сшитые из остатков ткани, всегда мелькали в детстве Верити, компенсируя недостаток внимания. Вот только, кажется, именно поэтому новой мне не удавалось завести друзей — для детей с окраины я выглядела слишком опрятной и избалованной, а для сверстников срединной касты оставалась слишком бедной. Видимо, как раз это стало причиной нерешительности Верити — она привыкла быть изгоем.
Возможно, поэтому моя душа или что-то там ещё цеплялось за более уверенную в себе прошлую меня. Ну, или я просто слишком много думаю над словами двуличной феи. С чего вообще она затеяла весь этот разговор? Энергия сприггана ей так голову вскружила? Наговорила она, а я теперь заморачиваюсь. Тьфу! Реально порой неведение лучше — после размышлений стало ясно, что в Айе точно не найти собеседника, который выслушает мои излияния на такую щепетильную межмирную тему. Да и что толку в них?
Вернуться в теле Верити на Землю? И что тогда? Поддельные документы? Подставная личность? Люди не берутся из ниоткуда, так что это всё действительно блаж. Тем более чувствую, не зря фея говорила об “Отпустить прошлое”, ведь это дорога в никуда.
