же! Так вот, пусть ведут себя хотя бы при мне, как благородные представители культурной нации, а не как дикие обезьяны из свинарника. В противном случае буду действовать по законам Империи, находясь на ее территории, и согласно своему праву на силу и кровь, данные мне Творцом. Это все, что я могу обещать. Я никогда не отрезал уши, только за то, что мне кто-то не понравился. Но пусть знают все, попона моего боевого варса начинает набиваться. У меня их два. Так что, милости просим. Еще, как и обещал прилюдно, одно ожерелье из эльфийских ушей уже передал уродливому гоблу, не знаю самый ли он «красивый» на землях Хаоса, но из виденных мною — точно. Клянусь кровью!

Непонятные эмоции на лицах собеседников. Смесь восторга, ужаса, злорадства и злобы ко мне.

— Я тебя понял. Тогда прямо сейчас выслушай одного из них. Он вроде бы… похож на человека. И… — сделал тот паузу, взглянул мне пронзительно в глаза, затем закончил фразу, — Этот Дом важен для Аринора, — я же вычленил «похож на человека». Тоненькие, тоненькие ростки правильных нарративов начали пробиваться через бетонные плиты вражеской пропаганды.

С последними словами купол над нами исчез, затем, когда подошел типичный представитель остроухой расы из благородной среды, появился вновь, но гораздо менее насыщенный и прозрачный. Его с легкостью преодолел Глок, без лишних манипуляций — перехода из нашей реальности в другую.

Эльф важно встал напротив меня, и заговорил:

— Я — Исмельен ле Туанри представляю Великий Дом Золотого лотоса Нирга, — сделал длинную паузу. Не знаю, что он ожидал, видимо, приветствий и почтения, но я разрешающе взмахнул правой рукой, где череп на четках приковал взгляд визави. От такого жеста тот чуть скривил морду, что свидетельствовало о высшей степени бешенства, но он продолжил таким же ровным голосом, — И хочу выкупить у тебя поврежденные доспехи изгоев, мой Дом даст отличную цену.

— Они не продаются, — и сделал вид, что потерял всякий интерес к беседе.

Герцог глянул на меня зло, мог бы сжечь, а точнее, если бы не необходимость в моей жизни, спалил бы. Мысленно послал в ответ лучей добра. Рихан пытался изобразить какие-то пантомимы, смысл которых сводился: «мы же вроде договорились».

Еще один вывод, «Глас Струве», отработав на двести процентов, требовал замены на более продвинутую модель. Он не мог перехватить необходимые мне обмены, которые имели место быть.

Ле Туанри сделал вторую попытку:

— Эта броня подходит только для благородных светлых эльфов. И больше ни для кого. У тебя ее никто не купит. И…

«Черная Кора Матери», если все правильно излагалось в базах данных от Оринуса, имела возможность самовосстановления. Посмотрим. Интерес Исмельена к ним подтвердил, что возможность возвращения функционала имелась.

— Учитывая размер ушей, слух у тебя превосходный. Поэтому в остальных случаях обычно два раза повторяют только для дураков и женщин. Первым, потому что с одного не понимают, во втором, в силу любви. К какой категории относишься ты? Если ко второй, то не по адресу. К первой? Читай по губам: «доспех не продается». Вопрос закрыт, — тот открыл было рот, но я не дал, — Не омрачай мне радость победы, не отравляй праздник глупыми бессмысленными словесами! Потому что я помню, чем прославился твой Дом! И только из-за обещания герцогу, — опустил «величие», отчего того тоже перекосило, — Я дозволил тебе обратиться ко мне. Ты обратился, пусть и непочтительно, и даже получил ответ. То, что он тебя не устроил, это твоя боль. Эрлглэрд, я тебе еще нужен, а то здесь начинает смердеть мертвечиной? — тот задумался, пришлось зайти с козырей, — Или ты уже определился, чем меня можно наградить?

— Нет. Отдыхай. Не забывай, завтра в одиннадцать состоится первый официальный Военный совет, тебе там нужно обязательно присутствовать, и надеюсь, что с тирнарцами ты решишь вопрос без кровопролития.

— Все зависит от них. Я к ним ненависти не испытываю. Еще раз повторю, пусть все вокруг меня ведут себя согласно реальному их статусу, а не придуманному ими же друг другу, и тогда никто не пострадает. И чтобы не как вот этот разумный, за которого ты поручился и сказал: «он похож на человека»… На деле… Макака задницей красной светит, прыгает с ветки на ветку, гадит где попало, но знает о приличиях высшего общества больше… Она, но не он! — вынес вердикт я, — Ибо за одно то, что Исмельен не поприветствовал меня в начале своей нижайшей просьбы, как младший старшего, всегда следовало наказание. Пусть не смерь, но плети, — эльф вдыхал и выдыхал, — Человек — это звучит гордо! Хочешь быть похожим на людей? — сурово посмотрел на остроухого, на лице которого проступили красные пятна, он как рыба глотнул воздух, я же закончил, как отрезал, — Так учись!

— Глэрд, я тебя не задерживаю, — почти прошипел герцог, но, когда повернулся к эльфу, голос приобрел просяще-заискивающие нотки, — И ты, ле Туанри, оставь нас.

— Лэрг Турин, удели несколько минут! — попросил Рихан, когда за мной развернулся и сотник.

А я оставил рядом с ним Глока, понятно, что в призрачном состоянии. Конечно, если начнут искать целенаправленно — найдут. Но тот мог всегда уйти из нашей реальности.

Спустился, направился к радостному дер Вирго. Тот меня обнял, встряхнул, и даже поднял. Потом закрутил лихо правый ус.

— Прием ставок завершился один к четырнадцати. Я поставил сотню в банке на тебя! И выиграл!

— Поздравляю! — улыбнулся, а затем спросил серьезно, — Но скажи, зачем ты пришел на помощь жрецам?

— Ты видишь здесь еще кого-то моего ранга? Я в одиночку весь купол держал, остальные лишь помогали. Чуть не сдох! Если бы не это, тут бы побоище случилось, почище нападения дракона. Шар — непонятная тварь из межреальности, по эманациям больше подходит к Бездне, таких мне не доводилось видеть. И дер Ингертос не в курсе. Ему уже сообщил о твоей победе!

— Правильно сделал.

— А эти изгои… Мроки! Уже когда невозможно было что-то изменить, только тогда заметил, что под купол проникли посторонние.