оказывая помощь всем недужным. Подойдя к деревушке Линь-пхин, что в нынешней пров. Чжэ-цзян, он увидел, как один крестьянин поднял с земли зеленую черепашку величиной с крышку от небольшой кастрюли. Видно было, что этот человек так обрадовался, что даже пошел быстрее, почти побежал, чуть ли не вприпрыжку. Ли присмотрелся к черепашке и взволнованно закричал:

— Эй, старший брат, подожди! Куда это ты направился?

Крестьянин остановился и, приподняв повыше черепашку, ответил:

— Ты что, не видишь? Тороплюсь домой, чтобы съесть вот это!

— Я так и знал! Это же "ядовитая змея на двух ногах”, ты только взгляни, у этой "черепахи" сзади нет двух ног. Съешь — и тотчас погибнешь от отравления.

Услышав такое, крестьянин сплюнул с досады и почти закричал:

— Да брось преувеличивать! Нашел, чем пугать! Мы их столько переели за свою жизнь, что и сосчитать нельзя. И деды ели, и прадеды, из поколения в поколение, и ни один еще не умер от яда!

Видя, что крестьянин не верит ему, Ли еще больше разволновался:

— Старший брат, умоляю, выбрось ее! Я врач, я не обманываю тебя.

Однако крестьянин отмахнулся и бережно понес свое сокровище домой. Ли даже пот прошиб от страха за упрямца.

— Ну что ж, не веришь, тебе же хуже. Можешь съесть ее, но только вечером мне придется спасать от смерти и тебя, и всю твою семью.

Выяснив, где живет крестьянин, Ли пошел дальше, закинув за спину свою тыкву-горлянку и припадая на правую ногу. Вечером он появился во дворе дома того крестьянина. Смотрит, а все члены семейства живы-здоровехоньки, все посмеиваются и переговариваются, сидя в прохладе под большим деревом и обмахиваясь веерами.

Завидев хромого лекаря, крестьянин вынес скамеечку и пригласил Ли присесть. Затем, смеясь, обвел семейство рукой:

— Смотри, мы все живы.

"Как же такое возможно?" — Подумал Ли, оторопев от удивления. А крестьянин, улыбаясь, продолжал:

— Ты, наверное, редко бываешь в деревнях. А если бы побольше общался с сельскими жителями, то знал бы, что свежий корень имбиря убивает сто ядов!

Что правда, то правда; Ли никогда не слышал об этом, да и понятие такое ему впервые встретилось — "свежий корень имбиря". А крестьянин, заметив замешательство гостя, поторопился пояснить:

— Мы все блюда готовим, жарим или варим, добавляя свежий корень имбиря, и поэтому не боимся никаких ядов. Только не думай, — продолжал он, — что какой-то небожитель спустился к нам и научил этой премудрости. Мы сами себя лечим, если случается заболеть. В народной медицине есть средства на все случаи жизни, ведь и человек — часть природы, а потому в природе есть всевозможные способы помочь человеку. Так что мы не утруждаем небожителей. Неужели ты не слышал об этом?

Ли Тхе-гуай и рассердился, и в то же время почувствовал себя пристыженным. Он никогда не слышал о целебных свойствах свежего имбиря, а еще возомнил себя лекарем, помогающим страждущим. Именно поэтому ему стало стыдно. А рассердился он оттого, что простые люди ни во что не ставят небо-жителей, надеясь лишь на собственные силы. В сердцах Ли Тхе-гуай выхватил свою тыкву-горлянку, вырвал из нее пробку и высыпал все волшебные пилюли на землю, а сам, обратившись легким дымком, улетел на небо.

Говорят, именно из-за этого конфузного случая Ли Тхе-гуай больше не появляется на дорогах Китая со своей знаменитой тыквой-горлянкой. Но на том месте, где он высыпал свои пилюли, выросло восемнадцать видов лекарственных растений, которые действительно способны вылечить человека от ста болезней. И с тех пор название препарата "Восемнадцать видов линь-пхинского лекарства небожителей" известно на всю страну.

А вот какая история о Ли распространена на территории пров. Цзян-су. Жил некогда в одном городе паренек по имени Ли Да. Отец его был знатоком трав, ибо родом происходил из деревни, и оба они — отец и сын — жили с продажи лекарств.

Ли Да с детства помогал отцу, вместе с ним собирал растения, знал их названия и свойства, умел готовить сырье для лекарств и владел простейшими навыками оказания помощи больным людям. Позже, когда отец умер, юноша нанялся в помощники к аптекарю на одной из улочек города. Он трудился, не покладая рук, и был занят с утра до вечера: замачивал и сушил растения, измельчал их, делал из них золу, формировал пилюли, готовил порошки, мази и шарики, занимался исследованиями и проводил опыты.

В то утро лавка с лекарствами только-только открылась, когда у ворот появился какой-то белобородый старичок. Лицо его напоминало сморщенные листья пожелтевшей капусты, руки и пальцы — высохшие плети лозы. На нем были драные халат и рубаха, и он стоял в воротах, опираясь на посох. Старик дрожал от холода и слабости, однако сочувствия у хозяина аптеки он не вызвал.

— Хозяин, сделай доброе дело, окажи милость, — обратился старик к лекарю. — У меня страшный нарыв на ноге, сочатся гной и кровь. Боль такая, будто раскаленной сковородкой жгут! Вылечи меня!

— Ха! Вылечить его! А есть ли у тебя деньги на лекарство?

— Ох, беда! У меня нет ни сына, ни дочери. Мучаюсь от болезни, а в мошне на поясе — ни гроша. И помочь мне некому.

— А если нет денег, как я могу лечить тебя?! — Раздраженно спросил хозяин. — "Сжальтесь, сжальтесь", — передразнил он старика. — Хватит болтать попусту, иди своей дорогой!

Он так рассвирепел, что глаза его стали круглыми, как медные монеты. Исходя злобой, он кликнул черного пса и указал пальцем на белобородого. Собака, зарычав и оскалив клыки, бросилась на старца. Штаны его тут же были изодраны в клочья, а из прокушенной ноги ручьем полилась кровь. Вскрикнув, несчастный повалился на землю и потерял сознание. Все это произошло так быстро, что Ли Да не успел придержать собаку. Придя в себя от неожиданности, он пнул и отогнал пса, подбежал к старику и опустился на колено.

— Уважаемый, что с вами?

Несчастный с трудом выдавливал из себя слова:

— Ох! Собака укусила меня именно