облегающее ее фигуру и подчеркивающее формы. Светлые волосы она собрала в замысловатую прическу, несколько выпущенных завитков обрамляли ее лицо. Контраст между нашими нарядами был уморительный.

– Я знал, что ты будешь рада просто увидеть меня, – сказал я насмешливо, отчего Кара неловко заерзала на стуле.

Прежде чем мама успела произнести что-нибудь еще, в столовую вошла прислуга и внесла серебряные подносы с различными изысканными блюдами. Воздух наполнился ароматами еды, и мой желудок заурчал. Но я знал, что мне ничего из этого не понравится. Я мог думать лишь о вчерашнем вечере с Монро, когда мы ели еду навынос, а она сидела у меня на коленях. От одной мысли об этом слюни у меня потекли сильнее, чем от вида экстравагантного блюда.

Я вытащил из кармана телефон и спрятал его под столом, чтобы удостовериться по приложению для слежки: Монро направляется на занятия. До этого она поблагодарила меня за обед и сообщила, что после учебы выходит на смену с кейтеринговой организацией.

Я не знал, как буду выживать остаток дня.

«Скучаю».

Не дождавшись ответа, я неохотно убрал телефон в карман и переключил свое внимание на ужин.

– Кара, я хотела сказать, что ты великолепно выглядела на званом вечере Уитни. Как тебе там? Хорошо провела время? – в этой реплике южный акцент матери проявился в полную силу. Она мелко нарезала рыбу, которую даже не станет есть.

– Мероприятие прошло отлично, а какой благородный повод… Но, Линкольн, я тебя там не видела. Ты обычно не пропускаешь такие вечера, – проворковала Кара, буквально проводя пальцем по своему декольте и желая поймать мой взгляд.

Прости, дорогуша. Грудь Монро в триллион раз лучше. Я старался не представлять, как посасываю розовые соски Монро, нежно прикусываю их и слышу срывающийся с ее губ тихий стон… Боже. Тише, парень. Я не хотел, чтобы у Кары сложилось неправильное впечатление.

– Линкольн был на одной из своих мелких игр, – ехидно ответил отец вместо меня.

– Ого, я удивлен, что ты вообще в курсе, пап. Не думал, что ты следишь за моим расписанием, – съехидничал я, заставив его покраснеть от гнева из-за моего неуважительного тона.

– Конечно, мы следим, сынок, – мама усмехнулась и сделала большой глоток вина.

Впасть в кому? Отличная идея, мам.

Эти трое болтали, время от времени втягивая меня в разговор, чтобы узнать мое мнение о каком-нибудь бессмысленном светском мероприятии или о новой спортивной машине, купленной соседом, – и только в этот момент мне становилось хоть немного интересно.

Отец не поднимал тему бизнеса, хотя Кара присутствовала здесь исключительно потому, что он пытался заключить сделку с ее отцом. Он считал всех женщин дурами, поэтому и не утруждал себя обсуждением в их присутствии чего-то существенного.

Встреча все тянулась, потому что, разумеется, семейный ужин должен состоять из пяти смен блюд.

Кара положила свою руку на мою и стала ее массировать, пока я пытался есть чизкейк. Затем она прильнула, прижавшись ко мне своей грудью. Я замер, ощутив взгляд отца, наблюдавшего за нами с одобрением. Затем повернулся и наклонился так, что губы касались ее уха. Грудь Кары тяжело вздымалась, как будто я уже ласкал ее клитор.

– Еще раз прикоснешься ко мне, я проткну тебя этой вилкой, – пробормотал я.

Она оцепенела и уставилась на меня с испугом, в ее глазах застыли шок и замешательство. Стало ясно, что такого она не ожидала.

– Что, прости? – прошептала Кара дрогнувшим голосом.

– Ты меня слышала, – ответил я с холодной улыбкой, а затем поднес кусочек чизкейка ко рту, просто для забавы.

Кара приоткрыла рот и какое-то мгновение смотрела на меня с непониманием, будто пыталась осознать произошедшее. После чего резко встала и схватила свою сумочку.

– Прошу меня простить, – пробормотала она, выбираясь из-за стола. – Мне нужно… идти.

Больше не проронив ни слова, Кара повернулась и практически выбежала из столовой, оставив меня наедине с кипящими от злости родителями. Температура в комнате словно упала градусов на двадцать.

– Что, черт возьми, ты наделал! – взревел отец, вскакивая и хлопая ладонями по столу так, что задребезжали стеклянные тарелки и чашки.

Мать взяла свой бокал с вином и молча вышла из столовой, в то время как персонал убежал на кухню.

Я отломил еще кусок чизкейка, будто все это меня совершенно не волновало.

– Идем со мной, Линкольн, – в голосе отца прозвучали интонации, не допускавшие возражений.

Тогда я встал и последовал за ним в его кабинет – просторное помещение, расположенное на втором этаже поместья. Под потолком сверкала большая хрустальная люстра, заливавшая кабинет теплым светом. Стены в элегантно декорированной комнате были обшиты панелями из темного дерева, а пол устлан мягким ковром. Пространство заполняли большой дубовый письменный стол, кожаное кресло с витиеватыми резными узорами и книжные шкафы в тон, забитые томами в кожаных переплетах и фамильными драгоценностями. Поверхности стола практически не было видно из-за бумаг, файлов и различных канцелярских принадлежностей. Там же стоял монитор с несколькими открытыми вкладками, на которых отображались биржевые сводки и финансовые данные.

Я уставился в большое окно, изучая открывавшийся из него вид на обширную территорию поместья. Внизу виднелись пышные сады и мерцающий бассейн. В голове вдруг вспыхнули воспоминания о том, как мы с Тайлером плавали в нем… Мне пришлось отвести взгляд.

На стенах висели различные картины и фотографии, и среди всех выделялись фото, на котором отец пожимал руку нынешнему президенту, и вставленная в рамку копия обложки журнала «Форбс» с заголовком «Анстэд Дэниэлс – самый успешный бизнесмен года».

Отец не спеша налил себе выпить, но не потрудился предложить что-нибудь мне. Почувствовав, что напряжение достигло нужного ему уровня, он поставил уже пустой стакан на стол и обратил свое внимание на меня.

– Давай поговорим о Каре, – начал Анстэд, и в его голосе послышалась угроза.

– У нас ничего не будет, – отрезал я, зевая, хотя и понимал, что он меня не услышит.

– Мне плевать, если ты не хочешь ее трахать, – выплюнул отец. – Мне нужно, чтобы ты сделал ее счастливой. Ты меня понимаешь? Если сделка сорвется из-за того, что ты не смог вести себя хорошо в ее присутствии, я…

– Что? Убьешь меня? – я усмехнулся, наблюдая за тем, как его лицо приобретало пунцовый оттенок.

– Ах, да, точно, – отец уселся в свое кресло и стал что-то печатать на компьютере. Через секунду на мониторе появилась фотография Монро.

Мое сердце чуть не остановилось.

– Из-за этой девчонки ты так себя ведешь? – спросил Анстэд, его глаза блестели. – Думал, я не узнаю? Когда, мать твою, столько всего на кону?

Я