свое отражение. Да уж, вид у меня был помятый. Сегодня накраситься мне следовало хотя бы для себя, чтобы быть увереннее.

Тоннеля взяла палетку, лежавшую перед Тами, и, не смотря, открыла ее.

— Все так все, — сказала она, подходя к навесному зеркалу, и я сдержала улыбку. Главное — правильно ответить, тогда и Тоннелю можно заткнуть.

Я несколько раз провела по ресницам, и они стали заметнее.

— И все? — пшикнула Тоннеля, когда я убрала зеркало. — В чем смысл, Цветная? Надо подчеркнуть то, что выгодно подчеркивать.

Я скосила глаза на свою небольшую грудь.

— Ну уж явно не это, — покачала Тоннеля головой. — Ладно, — уселась она напротив меня, — закрывай глаза.

— Откуда ты этому научилась? — рассматривала Тами мое лицо. — Вышло очень здорово.

— Я открыла глаза и увидела дух улыбающихся подруг.

— Я же парикмахер, — ответила та, — ну и по воле случая визажист. Так что, — пожала она плечами.

— Может, меня тоже? — попросила Тами.

— Ладно, садись, — согласилась Тоннеля.

Я подошла к зеркалу, разместившемуся напротив стола, и не узнала себя. Она и впрямь удачно подчеркнула цвет моих глаз так, что она стали еще ярче. Дотронувшись до лица, я провела по щеке, рассматривая свое отражение. Легкий розовый блеск сиял на губах.

— Нравится? — спросила через плечо Тоннеля, продолжая колдовать над Тами.

— Мне нравится, — голос позади заставил вздрогнуть, и я увидела через зеркало позади себя Маркуса. Он стоял так близко и смотрел прямо в глаза.

Глава 36

— Эй, тебя стучать не учили? — не выдержала Тоннеля, — а если мы тут голые?

— Да, простите, — стушевался он и исчез.

— Кто-то должен поставить его на место! — фыркнула Тоннеля, а я продолжала стоять у зеркала.

— Выйду, — наконец сказала я, накинула куртку и пошла на веранду.

— Извини, — сказал Маркус, когда я нашла его там. К стене прислонились несколько пакетов.

— Все нормально.

— Она права, мне не следует вламываться в дом. У вас есть личное пространство, которое я должен уважать. Не знаю, что на меня нашло. Раньше таким не был.

Я замерла, не понимая сути его слов, неужели за ними кроется что-то большее?

— Что это? — кивнула я на пакеты.

— Ах, да. Какая вечеринка без еды.

— А вот и мы, — Виталик и Валера поднялись на веранду.

— Думаю, начнем в доме, а потом переберемся на улицу. — Предложил Маркус.

— Даже девчонок с собой не привел, — разочарованно сказал Виталик, оказавшись внутри.

— Эй, качок, а мы, типа, не в счет? — уперла руки в бока Тоннеля.

Он хотел ответить, но замер, рассматривая ее.

— Выглядишь иначе.

— Хуже или лучше?

— Осторожно с ответом, — положил Валера Виталику руку на плечо. — Скажешь хуже, сам понимаешь, чем грозит, скажешь лучше, решит, что раньше считал ее непривлекательной.

— Отвечает Виталик Двинятин, — усмехнулась Юля.

— Ты даже фамилию мою не знаешь?

Юля закатила глаза, шутка не прошла.

— Забудь, — махнула она на него рукой. — Ты нам подарки принес, блондин? — увидела она, что каждый держит в руках ношу.

Когда на столе разместились разные вкусности, я поняла, как голодна.

— Мой любимый зефир! — воскликнула Тоннеля, запихивая в рот сладость. — Ммммм.

— Бри, — вскинула брови Тами, тоже заметно обрадовавшись.

— Да ладно! — усмехнулся Виталик, притягивая к себе пачку с сухим завтраком. — Эти подушечки прям воспоминание из детства. — Он разорвал упаковку и высыпал в большую ладонь почти половину пачки.

Я видела, как Валера остановил взгляд на маринованных груздях, наверное, они тоже ему что-то напомнили.

— И для тебя кое-что есть, — улыбнулся Маркус, кивая на стол. Мы сидели рядом так, что наши плечи соприкасались, и это придавало уверенности, что я избранная.

Среди колбасных нарезок, сыров, карпаччо и пирожных я нашла то, о чем он говорил. Банка сгущенки. Возможно, для кого-то она покажется обыденностью, но было время в прошлом, когда это было самое любимое лакомство маленькой меня. Я с трепетом ждала, когда мать позволит открыть банку и набрать пару ложек.

— Как ты угадал? — задумчиво смотрела я на него, пока остальные уминали еду, совершенно не обращая внимания на наш разговор. — Ты нас знаешь! — внезапно поняла я.

— Каждого, — кивнул Маркус.

— Ты следил за нами? — мне стало страшно. — Как в шоу Трумана?

— Не бойся, Лия, я никогда не позволял себе вторгаться в ваши жизни больше, чем того следовало. Я с вами знаком давно, а вот вы меня узнали лишь сейчас.

Я смотрела на него, не веря своим глазам. Далекий незнакомец, спасший меня однажды, и был Маркус. Я вспоминала тот день, пытаясь вызвать в памяти как можно больше подробностей. Мы были с мамой на детской площадке, и вот уже я иду с мужчиной, который обещал показать мне щенка. Для детей это всегда так важно, и они не знают о чувстве самосохранения, а потому спокойно даю увести себя.

И когда появляется второй, и они начинают спорить, я до конца не могу понять, почему одна рука сменяется другой, и тот первый быстро уходит. Мне хочется плакать, потому что обещанный щенок так и остался в моей голове, но красивый дядя наклоняется ко мне и улыбается. Мать плакала и благодарила его.

— Там на площадке, это же был ты? — спрашиваю я, и Маркус согласно кивает. — Но почему тогда ты соврал мне, сказав, что мы не встречались?

— О чем вы там шепчетесь? — наконец будто заметила нас Тоннеля.

— Я предлагал устроить танцы, — Маркус встал и хлопнул в ладоши.

— Никто уже так не говорит, — хмыкнула тоннеля. — Танцы. Ты бы еще про кадриль вспомнил. И кому они вообще нужны?

— Я бы хотела, — отозвалась Тами, немного стесняясь. Не знаю, это было желание поддержать Маркса или ее.

— Жду вас на улице, — и Маркус вновь исчез.

— Да он задолбал, — не выдержала Тоннеля. — Нам нельзя, значит, просто так обращаться к магии, а он по каждому поводу. Будто ног нет, чтоб три шага пройти.

— Не бухти, — толкнул ее легонько Виталик.

— Вы, как хотите, я тут останусь, — потянулась Тоннеля за очередной порцией салями.

— Идем, Лия, — взяла меня за руку Тами, и мы вышли вместе.

Осенний лес погрузился в музыку, мелодия была медленной и жутко романтичной.

— Он такой милый, правда? — шепнула мне на ухо Тами, а я поняла, что не только мое сердце поддалось на его чары. Тоннеле повезло, на нее это не действует. Итак, кто мы такие: подруги или соперницы? Я посмотрела на Тами, чувствуя ее ладонь в своей, и поняла, что не хочу, чтобы между нами было что-то.

— Дамы, — улыбался нам Маркус, — не хотите ли танцевать. Он вытянул вперед руку, приглашая