— И где этот Аарон берет живую воду? — поинтересовалась Тоннеля.

Маркус усмехнулся.

— Этого я не знаю.

— А где остальные? — спросила я.

— Да, блондин, тебе достался эликсир бессмертия, а другим. Были же и другие. Тогда, потом, до нас сменилась не одна ветвь!

— Они мертвы.

— Вот тут надо прокомментировать, — не отставала Юля. — У них была насильственная смерть или естественная?

— Юль, — попробовала я ее остановить.

— Нет, а что? Я смотрю в будущее.

— По-разному, — ответил Маркус.

— То есть, ты хочешь сказать, что любой из нас может умереть? — ахнула Юля. — Минуточку, я на такое не подписывалась.

— Любое сражение — это всегда риск!

— С каждым днем все интереснее и интереснее, — потянулся Виталик. — Я намеревался красоваться на памятнике престарелым старцем. У нас планы: завести с Тоннелей семь детей и качаться в кресле, смотря, как цветут на клумбе петуньи.

— Идиот, — покачала головой Тоннеля, усмехаясь.

— И каково это, видеть, как твои родные уходят, как сменяются века, дробятся страны, но жить дальше? — спросил Валера. Казалось, его совершенно не смутили слова Маркуса.

— Поначалу нелегко, — признался Маркус, — но ко всему привыкаешь, — он посмотрел мне прямо в глаза, и я смутилась. Он на что-то намекает?

— То есть никого не смущает, что не все вернутся обратно, — пыталась Тоннеля воззвать к нашему разуму, но мы молчали. — Ясно, — задумчиво кивнула она.

— Когда ты последний раз видел семью? — подала голос Тами.

— Поначалу я вернулся и все встало на свои места, но болезнь забрала младшего сына. Я умолял Аарона спасти его, он отказал. Моя злость, думалось мне, не знает границ, я хотел поднять руку на человека, вытащившего меня с того света. Ведь ребенок должен был жить. Я стоял у могилы, мечтая забрать его участь, только у каждого свой путь. Спустя время не стало жены, но второй сын вырос и завел свою семью, я стал ему не так нужен, потому нашел Аарона и стал учиться жить по-новому.

— У тебя больше не было жены? — задала на этот раз вопрос я.

— Ну да, наша смерть никого не интересует, зато его личная жизнь безумно занимательна, — не могла понять нас Тоннеля.

Маркус, казалось, не слышал ее замечания, раздумывая над тем, что ответить мне. Не отводя взгляда, он смотрел на меня, и пауза затягивалась.

— Пора двигаться дальше, — внезапно поднялся он из-за стола. — Чтобы приступить к тренировкам, сначала надо кое-что сделать. — Он направился к выходу, и мы поняли, что это негласное приглашение пойти за ним. Он так и не ответил мне.

Стоя возле проема, Маркус подождал, когда последний из нас переступит порог.

— Если все готовы — можем идти.

— Не тяни одеяло на себя, — оттолкнул его Виталик, первым проникая в помещение.

— Как хочешь, — пожал руками Маркус, не торопясь идти следом.

— Тут вообще есть свет, — послышался глухой голос, — как в заднице.

— Ты там был? — усмехнулась Тоннеля, — о какой части твоей биография мы еще не в курсе.

Маркус вошёл в темный проем и внезапно помещение осветилось, словно включались невидимые лампы. Свет убегал от нас все дальше разгоняя темноту, пока не достиг конца. Наконец можно было рассмотреть каждую деталь. Я видела, как остальные осматривают потолок и стены, увитые странными символами. Тоннеля и Виталик, задрав головы, глядели в купол. Там на самом верху горели огни.

Маркус первым сел около своего символа, приглашая последовать за ним.

— Что это за место? — спросил Тами.

— И знаки какие-то, — поддержала ее Тоннеля.

— Это история, — ответил Маркус.

— Хочешь сказать, это слова? — удивленно рассматривала Юля символы.

— Каждый раз, когда побеждают светлые, храм дополняется новыми знаками. Это печати, используемые для удержания ворот.

— Хреново работают ваши печати, — хмыкнула Тоннеля.

— Она могущественная колдунья, и каждый раз ей удается найти лазейку.

— То есть, веками вы пытаетесь ее победить, но она вновь созвращается? — уточнил Виталик.

— Можно сказать и так.

— Уволить верховного мага, — вынес вердикт Виталик. — Сколько ему там лет?

— Для нас годы не имеют значения.

— Жаль, что я не могу сказать того же. И чего ты хочешь от нас? Еще одного символа?

— Вы должны быть командой, — напутствовал блондин, смотря, как остальные рассаживаются по кругу. — Лишь вместе мы сможем сделать то, чего от нас ждут.

— Кто? — устало спросила Тоннеля.

— Люди.

— О, так они будут махать нам цветами и кричать: «Тоннеля, я люблю тебя?» — ёрничала она, приветствуя невидимых людей рукой.

— Давайте начнем, — Маркус положил руки на символ, и его беркут моментально подсветился.

Когда последний из нас уперся ладонями в пол, из вершин, которыми были мы с Маркусом, вырвались две линии и потянулись к тому, кто был по левую руку. Достигнув Тоннели с моей стороны и Валеры с его, они двинулись дальше, пока не добрались до нас.

— А вот и новый уровень, — констатировала Юля.

Я чувствовала, как, наверное, каждый из нас, что внутри что-то происходит. Чувства были смешанные, словно моя грудь расширялась, но боли я не испытывала. Над головой Маркуса взмыл беркут и завис, но я смотрела не на птицу, меня притягивал хозяин. Боковым зрением различила, что над остальными стали появляться их тотемы, они зависали, как опознавательные значки на онлайн-карте, где отмечено нужное место. Подняв голову вверх, я встретилась взглядом с лисой, которая смотрела на меня внимательно.

Внезапно тотемы шагнули друг другу навстречу, протягивая за собой нити, соединяющие нас между собой, в центр. Они сошлись в середине, образуя странный пирог из шести кусков, а затем, словно налетел вихрь, потому что их закружило, загребая в воронку так, что я уже не могла четко определить очертания каждого из них, лишь мелькающие цвета подсказывали, кем они были еще недавно, но потом не стало и их. Мясорубка смерча превратила тотемы в одну массу.

— Это вообще нормально? — ошалело смотрела Тоннеля на происходящее, которое удивило всех, кроме Маркуса. По его беспристрастному лицу я поняла, что беспокоиться не стоит, и Тоннеля, бросив на него быстрый взгляд, осознала то же самое.

Воронка замедлила темп, становясь чем-то плотным, и вот перед нами предстал серебристый цилиндр, и как только фигура остановилась, из него вылетел столп света, такой яркий, что я невольно закрыла лицо руками, боясь ослепнуть, и когда свет выровнялся и я открыла глаза, мы продолжали все так же сидеть, а над нами горели мириады звезд. Я уже не видела свою, она затерялась среди остальных.

— Типа все? — первой прервала тишину Тоннеля, оглядывая нас.

— Ждешь десерт? — усмехнулся Маркус. — Когда-то ты восхищалась самолетам в небе, как могут летать