— Логично, — признала я.

Мы помолчали.

— А может, он дурак? — с надеждой предположила Ирка. — Злодей наш? Слаб умом и не особо дружит с логикой. Напомню: он зачем-то повесил и без того мертвую Юлю. В этом действии тоже трудно найти какой-то смысл.

— Вряд ли слабоумный смог бы придумать и реализовать план с аллергеном в сигарете для Верочки и подменой таблеток старика, — напомнила я и встрепенулась: — Так, может, было два злодея? Один умный, второй дурак. Умный убил Верочку и Степана Семеновича. Дурак повесил Юлю.

— А младшего Чижняка кто прикончил? — Зануда Архипов обнаружил пробел в моих рассуждениях.

— Про младшего Чижняка я забыла, — призналась я. — Но, если подумать… Ему, по всей видимости, помогли улететь с балкона? Это мог сделать кто-то свой, находившийся рядом. А ближе всех была опять же Юля.

— Которую, кстати, мы уже подозревали в том, что она убила Верочку и Степана Семеновича! — оживилась Ирка. — То есть по всему выходит, это она была Умником.

— Осталось вычислить Дурака. — Архипов снова вздохнул. — На эту роль у нас никого.

— А Кирилл? — напомнила я. — Ты же попросил своих парней что-то нарыть о женихе Верочки. Они ничего не узнали?

— Это небыстро, пока информации нет. — Вадик поежился и встал. — Расходимся, что ли? Время за полночь, надо поспать, авось, мозги отдохнут и заработают как следует.

Я осталась ночевать у тетушки и уже лежала в постели, когда Ирка пришла из ванной, бухнулась на застонавшую кровать и мрачно констатировала:

— Все не слава богу!

— Случилось еще что-то? — Я встревожилась, но все же не добавила напрашивающееся слово «плохое».

— Не нужно было мне царапать стену. Я сломала ноготь! — с прискорбием объявила подруга.

— Тьфу на тебя с твоим ногтем, я уж думала — что-то серьезное. — Я побила кулаками подушку и отвернулась к стене.

Сломанный ноготь не показался мне трагедией.

Да он и не был ею.

То есть не был бы — в нормальной ситуации.

Глава одиннадцатая

За завтраком Ирка так спешила, что тетушка не выдержала и сделала ей замечание:

— Детка, не жадничай, сырников хватит на всех.

— Мне уже хватит. — Подруга подскочила, стоя допила кофе и завозилась в прихожей, напяливая жакет, наматывая легкий газовый шарф, заталкивая ноги в лоферы и запрягаясь в сумку, которую любит носить через грудь, как почтальон. — Всем пока, я побежала! Без меня ничего важного не делайте, я скоро вернусь!

Архипов вопросительно посмотрел на меня поверх чашки с чаем.

— Она сломала ноготь. С утра пораньше записалась к какой-то маникюрше, — объяснила я.

— Не к какой-то, а к моей Машеньке, очень хороший нейл-мастер, — уточнила тетя Ида. — И у нее есть гель-лак цвета пармской фиалки.

Ирка, договариваясь с мастерицей по телефону, особо настаивала на том, чтобы ее новые ногти совпадали по тону с помадой редкого оттенка.

Хотя современные модные каноны такого вовсе не требуют. Прошли те времена, когда сумку нужно было подбирать в цвет обуви, а лак для ногтей — к помаде. Но моя подруга в некоторых вопросах консервативна и во всех без исключения — упряма.

— Это надолго? — спросил Вадик, никогда не имевший дел с нейл-мастерами.

— К обеду вернется, — рассудила я. — Если у тебя есть какие-то планы…

— Не планы, а так, пожелания. Хотелось бы прогуляться. — Архипов посмотрел в окно. — Похоже, сегодня будет прекрасный солнечный день.

— Гуляй, — разрешила я. — Расследование наше застопорилось, можем позволить себе отвлечься и развлечься. А я, пожалуй, поеду к себе и поработаю над новым романом, который совсем забросила.

Сразу после завтрака Вадик ушел гулять, а я убрала со стола, вымыла посуду и уже хотела вызвать такси, чтобы побыстрее оказаться дома, но тут запел тетин мобильник.

— Аллё, я внимательно слушаю, — важно сказала она в трубку и замолчала.

Потом обернулась ко мне, выразительным жестом пригласила приблизиться, отлепила мобильник от уха и, плотно притиснув его к пушистой вязаной жилетке, негромко сообщила:

— Это Марфинька. Ей позвонила какая-то знакомая из тех, что были вчера на выставке, и попросила номер телефона Людочки. А Марфинька сегодня в уме и при памяти, поэтому никакой Людочки знать не знает.

Мы одинаково фыркнули.

— К счастью, она догадалась поделиться своим недоумением со мной, — улыбаясь, продолжила тетя. — Могу дать ей номер нашей Ирочки? Я так понимаю, искомая Людочка — она и есть.

— Дать номер можно, но лучше мой, потому что наша Ирочка, она же их Людочка, у маникюрши наверняка отключила мобильный и не притронется к трубке, пока не обзаведется новыми крепкими ногтями.

Тетушка кивнула, переместила мобильный с живота к уху и продиктовала Марфиньке мой телефон. Буквально через пару минут мне позвонили с незнакомого номера.

— Людочка, здравствуйте, это Инга, у нас с вами вчера был очень интересный разговор об исторических маскарадных костюмах. Вы все еще хотите побольше узнать о той женщине в фантазийном наряде Клеопатры?

— Очень!

— Тогда, может быть, подъедете к нам? Моя коллега, историк-генеалог, имеет интересное соображение. Я описала ей ту даму, но она хочет сама посмотреть на портрет. Мы с ней сейчас в моем салоне на Большом, я пришлю точный адрес, вам будет удобно?

— Конечно!

Я все же вызвала такси, но поехала не к себе, а по тому адресу, который прислала Инга.

«Большой проспект В.О. — одна из главных магистралей Васильевского острова. Престижное место, — если у Инги там свой салон, значит, специалисты по истории моды отлично зарабатывают», — думала я, шагая вдоль сияющих витрин.

Хотя что за салон может быть у такого специалиста? Кабинет, в котором историк моды консультирует Эллочек-людоедочек, желающих поэффектнее нарядиться на очередной маскарад у Вандербильтов?

Все оказалось гораздо проще: в салоне со скромным названием «Инга» продавались авторские модели одежды. Я оценила оригинальность фасонов, благородство тканей и качество пошива, но нашла представленные вещи чрезвычайно непрактичными. Куда, кроме подиума, можно выйти в кюлотах из ткани, убедительно имитирующей радужную чешую, и абсолютно прозрачном пиджачке с эполетами из серебряной мишуры? Или в платье из рыболовной сети с аппликациями из войлочных цветов?

— Есть и ваш размер, — пока я разглядывала нарядные манекены, ко мне подошла улыбающаяся хозяйка салона.

Инга снова была в шелковом комбинезоне, но уже не в клетчатом, а в полоску — салатово-зеленую и цвета фуксии. В таком наряде в зоомассовке спектакля «Король Лев» она могла играть фламинго, прячущегося в зарослях бамбука.

— Давайте сначала о деле. — Я увильнула от примерки. — Где ваша коллега?

— Там. — Инга кивнула на дверной проем, задрапированный плотной тканью. — Евгения не теряла времени и подобрала себе обновки.

Мы немного подождали