— У Фарфора много денег. Там каты и штепсели, — ляпнул Лукас.

— Помолчи, или я тебя бандеролью отправлю в пустыню Арахис, — схватил гоблин мальчика за руку.

— Ну и ладно, я с кэтами-изгнанниками сам найду дорогу к маме.

— Юный гоблин, Арахис, она же Пустыня мира, не просто так называется. Почему гоблины назвали ее так? Могу только догадываться, скорей всего из-за орехов, растущих в этих краях, больше объяснений у меня нет. Но на общем языке это Пустыня мира. И называется она так, потому что там нет разбойников, государств и войн. К тому же, это дом магов из школы Мирлето.

— Ой, я постоянно слышу, когда Фарфор ругается, он всё время говорит про это Мирлето.

Йёнэси тут же засмеялся:

— Гоблины, когда ругаются, всегда ее вспоминают. Каждый путник, вступивший в Пустыню мира, имеет возможность увидеть школу Мирлето. И если ему посчастливится её встретить, то он увидит свою собственную школу. Кто-то видит пирамиду, кто-то башню, кто-то стену с дверью. Твое удивление можно понять, но негативное отношение гоблинов к школе связано с их аллергией на магию. И если лично они ещё могут пережить споры магии, то их изобретения — нет, они тут же ломаются. И никто не может понять, в чем проблема, даже сами маги Мирлета, но я тебе об этом уже рассказывал.

— Это бесовская вещь! Эта магия — самое худшее, что можно придумать, не хотят работать эти маги, забери их Дэкс в Мирлето.

Йёнэси снова засмеялся.

— Масло масляное, мистер Фарфор!

— А, что за вздор, кто их знает, что они там промышляют.

— А кто там сидит-то? — задал вопрос Лукас.

— Ну, это…

Фарфор не дал возможности ответить пивовару:

— Я тебе заплатил, чтобы ты ему про дома и леса Таке рассказывал байки, а не про все Поднебесье.

— А можно еще поинтересоваться, мистер Йёнэси?

— Конечно, задавай вопрос.

— Фарфор угрожает, что оставит меня на вонючей горе, что это?

Кэт сам не сразу понял, что имел в виду Фарфор, но потом снова разразился хохотом.

— А твой отец еще тот шутник. В горах, между расами грамлинов и бафетов, есть высокий шпиль, на котором восседает толстый, огромный, желеобразный демон, светло-зеленого оттенка.

— Простите, Йёнэси, но что такое демон? Я не знаю.

— Злобное существо.

— Я не понимаю.

— До него доходит, как до утки, на седьмые сутки, — подколол Фарфор Лукаса, кивая Йёнэси, чтобы тот продолжал рассказ.

— Ну он больше, конечно, нанизан на гору, а не сидит на ней, ну ладно, не в этом суть. Он обволакивает всю вершину до самого подножия и жестко пердит на всю округу. Сама гора низкая, но из-за вони никто не может ее преодолеть. Бесы поставили вот такую вонючую систему охраны периметра, чтобы никто не перелез через низкую преграду.

— А у нас в семье детей не выгоняют из дома на всякие вонючие горы.

— А я своих выгнал из дома, когда они стали харчи «поджирать» и им настала пора поступать в институт.

— А у нас не выгоняют из дома детей, заботятся!

— Да заткнись ты уже, дубина, — одернул гоблин мальчика. — Йёнэси, я же просил не говорить ни о чем, кроме ваших домов.

Телега, покачиваясь, шла среди леса, колесики то стучали по ровной поверхности, то переходили на качку и тряску, но пивовар старался маневрировать, ловко управляясь с поводьями.

— А кто твой самый любимый герой из лесов Таке? — спросил Лукас.

— Ну, можно назвать самого великого, но я все же отдам предпочтение его ученику.

— Кто же это, мистер Йёнэси?

— Катун из дома «Нингану», известный также по прозвищу Храбрая Лапка.

— А вы как, известный?

— Хо, я не сделал ничего выдающегося, чтобы получить славу. Её надо заслужить, а пока у тебя просто имя, дарованное твоими родителями, и название твоего дома.

— Так откуда вы?

— Я Йёнэси из дома «Царапасима», а вы?

— Я Лукас Тиль из дома… дома Тиля.

— А еще когда впервые видишь до захода солнца кэта или другую народность, и если ты его, конечно же, уважаешь, то надо сказать «мяутян». К примеру: «Здравствуйте, мяутян Тиль».

— Здравствуйте, мяутян Йёнэси из дома «Царапасима».

— Отлично, официальное приветствие окончено.

— Так расскажите же о катуне, известном как Храбрая Лапка.

— Это был обыкновенный кэт, из дома «Нингану». Их особенность — это кучерявая шерсть, круглая морда, невысокий рост. Но внутри коротких лап таилась сила. Враг никогда не догадывался, что этот маленький кэт может их отхайдохать палкой так, что придется гадить потом дальше, чем видишь. Потом он покинул свой дом и ушел учиться ремеслу в дом «Бомбису». Там он только усилил свои лапы и в процессе выдворения контрабандистов из лесов Кесса-Нэко, на границе атрапиларов[4], познакомился с еще одним прекрасным представителем того племени. Его звали Висслаиам Храбролап. Впоследствии он получил прозвище Храбрая Лапа. И вот когда они крепко сдружились, то помогли изменить жизнь всех атрапиларов, по-вашему — хрюнтусов, — решил сделать ремарку Йёнэси и продолжил рассказ, — на территории Беконии[5]. Но это уже другая история, что-то мы ушли не туда.

Вдруг погода резко изменилась, закапал дождь. Йёнэси произнес несколько «эпитетов» на общем языке, а когда увидел, что его слушает мальчик, сразу же перешел на мявчиль. Вдоволь наругавшись, он предупредил, что спать в палатке сегодня они не будут, а будут идти целую ночь. Пивовар попросил Лукаса подержать поводья единорога и не беспокоиться, потому что животное знает, как лучше ему идти, и мальчику нужно просто держать курс и не мешать поводьям маневрировать. А сам кэт раскрыл вход в палатку, где увидел, как Фарфор продолжал что-то искать в телеге.

— Вы что-то потеряли, мистер Квадракоптер?

— Оу, да Йёнэси. Желтый камень, он выпал с оправы моего кольца.

— Ну ладно, ищите, ищите, я просто хочу подготовить телегу к ночному пути, — отвечал кэт с ухмылкой на лице.

Пивовар нажал кнопку. И тут же место, где сидел Лукас, накрыл тент, защитив мальчика от дождя. Далее он включил электрический обогреватель производства Миколы Масла. Также перевел заслонку, чтобы она дула в сторону мальчика и единорога. Далее он