Шрифт:
Закладка:
– Я тебе объясню, я тебе так объясню, – не унимался отец пострадавшей девицы. – Совсем своих ведьм распоясал. Им уже никакой закон не писан.
– Тогда не понимаю твоих претензий, Леонид, – обратился к нему Иванов, вслушиваясь в нашептывания друга. – Кажется, тебе вменялось объяснить студентам введенный закон. Да и вины Бабы-яги в смерти убиенной девушки нет, она у нас один день пробыла. Какой у нее мотив?
– Может, она с магией не совладала. – Продолжал бесноваться Юсупов. А я все ниже съезжала по скамеечке, под сочувствующие взгляды друзей. – Тебе лучше меня известно, кто ее мать.
Вот же пес смердящий. Да я в Тридевятом царстве без году неделя. Даже при усиленных тренировках я бы не достигла мастерства Устиньи. Когда бы я свитком подчинения воспользовалась, не говоря о том, что понятия не имею, где его искать? А Дашку приложить… это развлечение.
– Так, – из-за стола приподнялся декан криминологии. – Хочешь кого-то обвинять, предъяви доказательства. Мы не в шаражке находимся, а в Магическом Университете Правосудия. Я был свидетелем происходящего. Твоя дочь сама оскорбила студентку и поплатилась соответственно. Баба-яга будет наказана, но и Даша тоже. Ты и сам знаешь, что магические существа обязаны соблюдать закон, но и со стороны магов правила соответствующие. Если я начну перечислять ее ошибки, нам дня не хватит. Будешь дальше поднимать конфликт?
– Моя дочь не стала бы… – фыркнул глава попечительского совета, но Бойцов не дал ему продолжить.
– Стала, стала. Если требуешь справедливости, разберись в порядках своей семьи. А пока иди прочь.
Леонид Валентинович фыркнул, подзывая к себе виновницу всего произошедшего. За ним вышли ректор и куратор, а я, наконец-то, смогла свободно задышать.
– Можно я ее убью? – я обратилась к Миле, как к той, что жил в Тридевятом царстве с рождения. – По ней же никто плакать не будет?
– Ульян, мне-то все равно, – Моревна со скучающим видом проглотила вишенку. – Но можно это без свидетелей совершить?
Глава 12
Ульяна
С момента моего и Златиного злополучного попадания прошел почти месяц. Постепенно я влилась, и Тридевятое царство больше не вызывало отторжения. У меня продолжились личные занятия с Бойцовым. И слава котикам, что с волшебством тоже все стало налаживаться. Профессор ругал меня меньше, и, кажется, перестал ненавидеть. Его замечания стали корректными, очень подробными и конструктивными. Помимо него, со мной и подругой отдельно занималась княгиня Елизавета, объясняя нелегкую науку в мире этикета, правил и жизненного устройства в этом мире. Одной осанкой и ношением книжек на макушке мы не обошлись, преподавательница рассказывала, кто кому приходится, как обращаться к высокопоставленным чиновникам, и что при встрече с царем, ему надо кланяться.
Училась я неплохо. Где-то мне было тяжелее, особенно на физической подготовке и криминологии, а где-то легче. Вопросов становилось меньше, а трудностей, наоборот, больше. Профессора перестали воспринимать нас, как иномирянок, и требовали тех же показателей, что и с других студентов.
Борис и Ефросинья, наконец-то, подружились. Возможно, из-за того, что кот, поддавшись охотничьим инстинктам, опрокинул ее аквариум, искупался сам, искупал этажи под нами, а после попал под замес кричащей на него Агафьи и Майи Вольфовны. Возможно, потому что, Злата еще долго собирала костяной конструктор, уговаривая щуку выплюнуть остатки хвоста, застрявшие у нее в зубах. Нам сильно повезло, что Волкова училась на медэксперта. Но, как бы то ни было, теперь они ладили.
Иногда я гуляла с Максимом. После нашего фееричного приключения в коммуне ведьм, в город меня, Милу и Злату не отпускали, так что на концерте их группы мы не были. Но юноша не расстраивался. Их позвали еще раз, а я надеялась, что Вячеслав Алексеевич и Дмитрий Игоревич когда-нибудь нас простят и дадут насладиться музыкой, напоминающей скрежет металла. Да-да, я слышала их репетиции.
Дальше неловких объятий и держаний за ручку свидания не зашли, но события ни я, ни однокурсник не торопили.
К сожалению, на дневник у меня почти не оставалось времени. Я настолько погрузилась в учебу, что часто откладывала его. Да и весь Университет последние две недели жил в ожидании праздника. Того самого, на который меня приглашал Макс.
– Девчонки! – проснулась я от громкого возгласа Милы. – Вставайте, нечего дрыхнуть. Мне из вас надо сделать красавиц.
– Отстань, – в голову русалки прилетела подушка Волковой. – Попроси щуку, она из нас кого хочешь, сделает.
Попробуй разбуди студента в его законный выходной.
– Вот, еще, – отозвалась Моревна. – У меня два желания осталось. Буду я их на вас тратить, у меня, вообще-то, план по обольщению.
Да, я и забыла, насколько морская царевна поддалась всеобщему тренду – влюбилась в ректора. Хорошо, что ни я, ни Злата подобным не страдали.
– Ладно, – я села на кровати, случайно сбросив дремавшего на мне Бориса. – Что за напасть такая? Праздник только к ужину начнется, мне минут двадцать хватит на сборы.
А что? Душ, фен и натянуть единственное платье, что у меня было. Злата, подозреваю, была в таком же положении.
– Нет уж, – фыркнула Мила. – Сегодня и мой отец приедет, и братья. Если вы мои подруги, то должны соответствовать.
– Мил, так на Ивана Купалу в рубашке белоснежной ходят, – с постели подтянулась Волкова. – У меня есть. Что ты там еще задумала?
А задумала русалка многое. Нытьем, катаньем и всяческими уловками она уговорила нас беспрекословно ее слушаться. Загнала по очереди в ванную комнату, вручила сомнительные на вид и на запах маски, и сама налепила на себя влажную ткань. Напоминали мы трех привидений в халатах.
Между делом успевали сплетничать о парнях и делиться впечатлениями.
– Ох, может, вы с Максимом, наконец, поцелуетесь, – мечтательно закатила глаза Милка. – Он как тебя увидит, обомлеет.
Я молча согласилась, но отчего-то представляла реакцию другого человека. И зачем я только о нем думаю, он же большую часть времени меня раздражает?
В итоге к началу праздника в нашей комнате образовалось настоящее столпотворение. У Милы был талант к макияжу, прическам и в выборе одежды, к нам пришло много девочек, которым она с усердием помогала. Уже и не узнать в ней ту спесивую, капризную царевну, с которой я не так давно подралась.
А еще она совершила невозможное. Понимая, что нам нельзя в город, она без моего и Златиного ведома заказала платья, удивительно нам подходящие.
Оборотнице досталось зеленое, подчеркивающее цвет ее глаз и рыжих волос. Оно было простым, незатейливым, с большими крупными рукавами, шло по
