«Кто ты на самом деле?»

На несколько мгновений диалоговое окно замерло. Потом пришел ответ.

«Человек, который планирует выжить».

Не разнюхивать. На это Фредрик готов был пойти – иначе он лишится осведомителя. Но каковы его намерения? Это он имеет право знать.

«Почему ты все это мне рассказываешь? Не боишься, что я распространю эти сведения?»

«А кому ты расскажешь?»

«Чего ты хочешь?»

Прошло некоторое время. Парень сам не знает, зачем это делает? Советуется с кем-то третьим? Или же размышляет, что еще вложить в голову бедному фрилансеру, уже запустившему руку в осиное гнездо?

«Все сложно», – ответил осведомитель.

Какая неожиданность!

«Крестный отец может существовать только при условии, что сам факт его существования не известен правоохранительным органам. Иначе они начнут охотиться за ним с энтузиазмом ищеек, и порядок будет нарушен. В рамках организации мы подумываем над тем, действительно ли Свартлинг удачная фигура в качестве лидера, учитывая его корни в преступности старого образца».

«Почему бы вам просто не убрать Свартлинга?»

Фредрик схватился за голову. Он только что сам предложил убрать человека?

«Само собой, мы об этом думали».

«Мы» – написал осведомитель. Журналист тут же обратил на это внимание и понял, что не только держит кобру в одной руке, но и скорпиона – в другой.

«Спровоцируй Свартлинга. Спроси его, верны ли слухи о Крестном отце».

«Он застрелит меня быстрее, чем я успею выговорить „мафиози-психопат“».

«Может быть. Но если он подумает, что Крестный отец знает о его планах, у него не будет другого выбора, кроме как быть осторожнее».

Так-так, ему предлагается обратный билет в нормальную жизнь, где ему не угрожают физическим насилием? Спрятаться за спину мистического Крестного отца, существование которого скрыто в тумане?

«Он боится Крестного отца?»

«Люцифер Свартлинг не боится никого».

Прошло несколько томительных секунд.

«Будь осторожен».

Статус осведомителя изменился на «Не в сети».

Будь осторожен…

Глава 42

Нина разглядывала список сокращений, найденный на столе у Фредрика Хельмарка. С одинаковым успехом это могли быть артикулы кафельной плитки и инициалы игроков команды по флорболу.

И их так много! Она погуглила наобум. RD ничего не дало. Выпали ссылки на все подряд: от аптек до мануальных терапевтов.

Инспектор просмотрела первые шесть страниц совпадений на SSP – «Гугл» пообещал ей не менее 12 600 000.

С СО все с самого начала было обречено на неудачу. На экране высветились все предприятия с добавкой &Co в названии. Так же дело обстояло и с FL. Никакой четкой картины. Просто ребус какой-то.

С этим загадочным списком Нина отправилась прямо к комиссару Хельмарку – вдруг он подскажет, чего там мог насокращать его родной брат?

Вопреки ее ожиданиям, тот вовсе не воодушевился. Он отмахнулся от листа бумаги, как он назойливой мухи.

– Ты не можешь заниматься этим сейчас! Я же сказал, что тебе следует делать! Это второе по важности!

«Не в духе» было привычным состоянием Габриэля Хельмарка. И если Нина хоть что-то вынесла из общения с Алексом Кингом, то «красного» комиссара нужно сперва «заземлить».

– Что-нибудь слышно из больницы? – спросила она, убирая листок со списком за спину.

Хельмарк на мгновение завис, потом шумно выдохнул, словно выпуская пар, и покачал головой.

– Насколько мне известно, Эва Аксберг лежит в закрытом психиатрическом отделении. По словам врачей, ей пока не разрешают ни с кем встречаться. Состояние у нее исключительно нестабильное. Хотя с чего бы ему быть иным.

– Мы успеваем набрать хоть какого-то материала для отчетности? Я могу взять на себя что-нибудь еще. У нас же есть и другие дела, помимо двух трупов.

Хельмарк откинулся на стуле и потер лицо.

– Спасибо. Да, дел у нас хватает. Вчера было вооруженное ограбление в… Черт, не помню. Тот здоровенный торговый центр на окраине города. Давай вернемся к этому разговору чуть позже, голова кругом.

Нина и представить себе не могла, насколько Габриэль Хельмарк устал. Самое громкое дело последних десятилетий рисковало остаться «глухарем». Но он вроде бы успокоился.

Она все же показала ему список.

– Твой брат. Я застряла вот на этом.

Комиссар что-то проворчал и протянул руку к листу бумаги. Пробежал по нему глазами, и через две секунды Нина заметила, как взор начальника остановился на какой-то точке. Его глаза чуть заметно округлились, но она успела это увидеть.

– Наверное, случайность, – проговорил комиссар, нахмурившись. – Возможно, это ничего не значит, он ведь журналист…

Нина закусила губу, чтобы не вскрикнуть от любопытства, поторапливая шефа.

– OG, – в задумчивости протянул Хельмарк, – может быть сокращением от Original Gangsters.

Она медленно кивнула. Может быть. Как и чем угодно еще.

– А остальные?

Комиссар принялся расшифровывать ребус, уверенной рукой вычеркивая сокращения из списка одно за другим.

– R&W вполне может оказаться Red and White Crew – своего рода подражанием «Ангелам ада». Ba может обозначать Bandidos. FL… Хм. Есть такое сборище психов, которые называют себя Fucked for life. Поначалу они называли себя Tumba Lords и специализировались на краже мопедов.

– Краже мопедов? – изумленно переспросила Нина. – Может, они еще конфетки у детсадовцев отбирают?

– Мелкая шпана нередко вырастает во взрослых преступников. Сейчас они, предположительно, стоят за несколькими ограблениями инкассаторов. В прошлом году они срезали татуировку у парня, потому что та им не понравилась. Он сделал себе надпись вроде «Fucking life», а они сочли это недопустимым. Слишком похоже получилось. Ужасная история. Настоящие психопаты.

Cтул тревожно заскрипел, когда Хельмарк поднялся и подошел к окну с бумагой в руке. Тяжело вздохнул.

– Я могу ошибаться, но Na может обозначать Naser – банду гангстеров из бывшей Югославии. – Он закусил губу. – XT – банда с большой фантазией, которая называется себя X-Team. А BrWO – вряд ли что-то другое, нежели братство Wolfpack. Или просто «Братство».

Инспектор Мандер кивнула. Все сходится. Как она могла быть настолько слепа? Как могла проглядеть такую очевидную связь? Но раньше она никогда не работала с группировками.

– Но стал бы твой брат связываться с чем-то таким, не подумав о том, насколько это рискованно? Журналистов порой убивают за их расследования.

Хельмарк издал безрадостный смешок.

– Фредрик за всю свою жизнь ни разу не проанализировал ни одного фактора риска. Начиная от инвестиций и заканчивая… наглым враньем в лицо тем, кому врать не следует.

Комиссар помотал головой, словно отгоняя неприятные воспоминания.

Нина вспомнила слова Алекса Кинга о «желтых» личностях. Действуют согласно интуиции, тут же кидаются с первого попавшегося обрыва, даже не зная, что там внизу. Их легко вдохновить на подвиги, но глубокий анализ происходящего – это не