Шрифт:
Закладка:
— Остальные — слушай приказ! — он повысил голос и все оставшиеся эсэсовцы повернулись к нему, ожидая что скажет командир. Среди них стоял и «Сосиска», выделяясь как огромная штурмовая башня. — Сейчас мы идём к этому долбанному дому и вышибем там мозги всем «сэрам» и «месье»! Проверить оружие, собрать все боеприпасы у раненых и через пять минут начнём штурм! Всем понятно?
Разноголосый одобрительный гул стал ему ответом и Гюнтер, удовлетворённо кивнув, пошёл к выходу. Надо было скоординировать атаку со второй группой пехотинцев, засевших на другой стороне улицы, и оберштурмфюрер, подгадав момент, бросился через проезжую часть. На бегу успел подсчитать убитых солдат, лежащих на асфальте в тех позах в которых их настигла смерть. Семь или восемь погибших… Сволочные ублюдки, они дорого заплатят за эту засаду и его парней!
Благополучно перебежав в другой дом Шольке застал там почти ту же картину что и у Виттмана. Здесь, под командованием живого и здорового Брайтшнайдера, собралось семь солдат, не считая четырёх раненых.
— Я вижу, Бруно, что с тобой тоже всё в порядке? — улыбнулся он, хлопнув здоровяка по плечу.
Гюнтер сильно привязался к своим ветеранам и очень не хотел их терять. Это же теперь его фронтовая семья, ради которой он готов на многое. А как ещё может быть, если командиру не наплевать на своих бойцов? Только так и не иначе. Испытанные, опытные и проверенные в деле парни, на которых он может положиться и доверить свою спину. На войне это ценится куда дороже золота и Шольке не променял бы их ни на какие блестящие слитки.
— Конечно, командир, что со мной сделается? — его заместитель широко ухмыльнулся, явно радуясь появлению Гюнтера. — Правда, эти свиньи сожгли моего «Аттилу» но ничего, никто не погиб, успели выскочить и укрылись в этом кафе. Эх, жратвы тут только нет а я бы не отказался… — сокрушённо вздохнул он.
— Даже не сомневался, толстяк… — рассмеялся Шольке, дружески подначивая крепкого гауптшарфюрера. Тот понятливо усмехнулся, зная что это всего лишь подтрунивание. — Значит так, через… уже четыре минуты я и ещё человек пятнадцать с той стороны улицы атакуем южный вход этой четырёхэтажки. Ты, вместе со своими ребятами, должен сделать то же самое с западным входом! Я выделю тебе ещё парней пять из своей группы. Через аптеку не лезь, там всё равно нет прохода в жилую часть. Пулемётчик у тебя в наличии? Отлично! Пусть прикроет вашу группу, когда станете перебегать улицу. Там зона прострела у противника очень маленькая, слишком острый угол, так что, думаю, сможете легко подобраться к ним сбоку. Бросьте пару гранат в окна первого этажа и в сам подъезд, мало ли что… Потом заходите внутрь! Помнишь порядок штурма?
— Так точно, командир! — кивнул заместитель, со всем вниманием слушавший указания. — На любой подозрительный шорох летит граната, потом очередь из автомата или пулемёта, и только потом заглядываем мы.
— Молодец, именно так! — удовлетворённо ответил Шольке, желая максимально помочь группе Братшнайдера хотя бы советами. — Боеприпасов не жалеть, вы все мне нужны живые! Ясно?
— Совершенно, оберштурмфюрер! Только вы это… — замялся здоровяк. — Тоже там осторожнее…
— Не бойся, в ближайшее время умирать я точно не собираюсь! — подмигнул ему Гюнтер и, чтобы дополнительно его подбодрить, спросил: — Надеюсь, ты помнишь что должен восстановить наш обменный алкогольный склад? По твоей вине он сгорел в «Здоровяке», так что даже не собираюсь знать как и где ты достанешь замену. Это твоя проблема!
Тот затрясся от сдерживаемого смеха и его лицо расплылось в предвкушающей ухмылке:
— Об этом не волнуйтесь, командир, старина Бруно всё сделает как надо!
— И не тяни с этим, после взятия этого сраного Дюнкерка я собираюсь закатить такую пьянку после которой вы все забудете как вас зовут, а не то что про войну! — громко сказал Шольке, специально чтобы его услышали присутствующие солдаты.
Эсэсовцы встретили такое многообещающее заявление настоящим радостным рёвом и задорными возгласами на тему кто кого перепьёт и что именно раздобудет гауптшарфюрер. Оставив Бруно успокаивать разошедшихся подчинённых оберштурмфюрер двинулся к выходу.
Подняв таким образом боевой дух своих солдат Гюнтер вернулся обратно через улицу, снова сыграв со смертью в кошки-мышки. Хотя, если прятаться за двумя танками, продолжавшими обстреливать угловое здание из своих пулемётов, опасность была не такой уж и большой.
К тому времени как он снова забежал в дом там уже все были готовы и ждали только его. Неведомо откуда появился и Ханке, тщательно проверяющий свой пистолет-пулемёт. Форма Шольке, хоть и прикрытая мокрой плащ-палаткой, всё равно была влажной и доставляла неприятные ощущения. Но сейчас явно не до того чтобы её сушить, поэтому Гюнтер тут же забыл об этом неудобстве.
— Ну что, все готовы? — спросил он, игнорируя просительный взгляд остающегося Виттмана.
— Так точно! — слитно грянул ответ его штурмовиков.
На него смотрели все солдаты, сжимавшие в руках своё оружие. «Сосиска», его брат-пулемётчик, Ханке и остальные. Появилось тоскливое ощущение что совсем скоро кто-то из них наверняка погибнет и ему снова придётся писать в блокнот новые фамилии тех кто сейчас живее всех живых. Но усилием воли Шольке отогнал эти мысли. Они все бойцы, и рисковать жизнью на войне их долг! А значит, долой сомнения и вперёд!
— Хорошо! Ах да, группе Брайтшнайдера нужно подкрепление! Так, Аппель, Брюне, Вегенер, Зиммель и Клоц! Живо бегите к Бруно, поступаете в его распоряжение! — вспомнил он, и пятеро эсэсовцев, не прекословя, послушно побежали к выходу. — А вы все за мной! Пора навестить наших «друзей» в том доме и передать им горячий привет от фюрера! Верно, парни?
На лицах бойцов появились улыбки и Шольке поддержал их своей довольной усмешкой. И первым направился по коридору вглубь дома, чтобы вылезти из окна там где их не будет видно вражескому гарнизону.
Выбраться чуть в стороне от занятого противником дома удалось без потерь. Правда, несколько пуль защёлкало по стене здания, когда из окна вылезали последние подчинённые, но обошлось. Видимо, их всё же кто-то увидел но было уже поздно. На то чтобы перебежать не широкую улицу потребовалось всего несколько секунд и вот уже почти пятнадцать штурмовиков во главе с ним самим, прижимаясь к стене противоположного дома, быстро добрались до угла.
Но только Гюнтер хотел подобраться
