4

Несколько дней спустя я был в Ботсване вместе с Челси. Мы поехали погостить у Тидж и Майка. Ади тоже был там. Первая встреча этих четырёх особенных людей в моей жизни. Как будто я привёз Челси домой, чтобы познакомить с мамой, папой и старшим братом. Серьёзный шаг, мы все знали.

К счастью, она понравилась Тидж, Майку и Ади. И она видела, какие они особенные.

Однажды днем, когда мы все собирались на прогулку, Тидж начала меня подначивать.

Возьми с собой шляпу!

Да, да.

И солнцезащитный крем! Много солнцезащитного крема! Спайк, ты сгоришь с такой бледной кожей!

Ладно, ладно.

Спайк…

Хорошо-о-о, мам.

Оно само сорвалось с языка. Я услышал и остановился. Тидж услышала и тоже остановилась. Но я не поправился. Тидж выглядела потрясённой, но и тронутой. Я тоже был тронут. После этого я всё время называл её мамой. Мне было приятно. Ей тоже. Хотя я всегда старался называть её «ма», а не мамой.

Мама была только одна.

В целом, это была приятная встреча. И всё же я всегда был на взводе. Это было заметно по тому, как много я пил.

В какой-то момент мы с Челси взяли лодку, плавали вверх и вниз по реке, и главное, что я помню это "Southern Comfort" и "Sambuca". (Днём — "Sambuca Gold", ночью — "Sambuca Black".) Я помню, как просыпался утром, уткнувшись лицом в подушку, голова как будто отстёгнута от шеи. Мне было весело, конечно, но я также по-своему справлялся с нерастраченным гневом и чувством вины за то, что не был на войне — не вёл за собой парней. И я не мог этого пережить. Челси и Ади, Тидж и Майк ничего не сказали. Может быть, они ничего не видели. Вероятно, у меня неплохо получалось всё это скрывать. Со стороны моё пьянство, вероятно, выглядело как увлечение вечеринками. И я говорил себе, что так оно и есть. Но в глубине души, на каком-то уровне, я знал.

Что-то должно было измениться. Я знал, что не могу продолжать в том же духе.

Поэтому, как только я вернулся в Британию, я попросил о встрече со своим командиром, полковником Эдом Смитом-Осборном.

Я уважал полковника Эда. И я был очарован им. Он не был собранным, как другие мужчины. Если уж на то пошло, он не был собран, как любой другой человек, с которым я сталкивался. Его основные черты были другими. Твёрдый лоб, чёрные волосы, львиная кровь. Он и выглядел по-другому. Его лицо было длинным, как у лошади, но не по-лошадиному гладким; у него был характерный хохолок волос на каждой щеке. Его глаза были большими, спокойными, выражающими мудрость и стоицизм. У меня глаза, напротив, были налиты кровью после дебоша в Окаванго и метались по сторонам, когда я произносил свою речь.

Полковник, мне нужно как-то вернуться в строй, иначе придётся уволиться из армии.

Не уверен, что полковник Эд поверил моим угрозам. Не уверен, что сам в них верил. Тем не менее, политически, дипломатически, стратегически, он не мог позволить себе сбрасывать их со счетов. Принц в строю был большим активом в сфере связей с общественностью, мощным инструментом вербовки. Он не мог игнорировать тот факт, что, если я сбегу, начальство может обвинить его, а их начальство тоже, и так далее по цепочке.

С другой стороны, многое из того, что я увидел от него в тот день, было подлинной человечностью. Он всё понял. Как солдат, он сочувствовал мне. Он содрогался при мысли о том, что меня не пускают на войну. Он действительно хотел помочь.

Гарри, кое-что можно придумать...

Ирак был навсегда исключен из списка, сказал он. Увы. Боюсь, тут двух вариантов быть не может. Но, может быть, добавил он, Афганистан как вариант.

Я прищурился. Афганистан?

Он пробормотал что-то о том, что это "более безопасный вариант".

Точно... там безопаснее...

Что он там бормотал? В Афганистане в разы опаснее, чем в Ираке. В тот момент у Британии было 7 тысяч солдат в Ираке, и каждый день они участвовали в самых ожесточённых боях со времен Второй мировой войны.

Но кто я такой, чтобы спорить? Если полковник Эд считает Афганистан более безопасным и, если он готов послать меня туда, отлично.

Чем бы я могу заниматься в Афганистане, полковник?

FAC. Передовой авиадиспетчер.

Я моргнул.

Очень востребованная работа, — объяснил он. Перед авиадиспетчером стояла задача организовывать всю воздушную мощь, прикрывать парней на земле, организовывать рейды — не говоря уже о спасении, медицинской эвакуации, и так далее по списку. Это, конечно, не была новая работа, но она стала жизненно важной в этой новой войне.

Почему, сэр?

Потому что чертовы талибы повсюду! И нигде!

Их просто невозможно найти, объяснил он. Местность была слишком рельефной, слишком отдалённой. Горы и пустыни, испещрённые туннелями и пещерами — было похоже на охоту на коз.

Или на призраков. Нужно было смотреть с высоты птичьего полета.

Поскольку у талибов не было ни воздушных сил, ни единого самолёта, это было легко. Мы, британцы, плюс янки, господствовали в воздухе. Но авиадиспетчеры помогали нам использовать это преимущество. Скажем, патрулирующей эскадрилье нужно было знать о близлежащих угрозах. Авиадиспетчер проверял беспилотники, проверял пилотов истребителей, проверял вертолёты, проверял свой высокотехнологичный ноутбук — и создавал 360-градусную картину поля боя.

Допустим, та же эскадрилья внезапно попадала под обстрел. Авиадиспетчер обращается к меню: "Апачи", "Торнадо", "Миражи", F-15, F-16, A-10 — и вызывает самолёты, наиболее подходящие для данной ситуации, или лучшие из имеющихся, а затем наводит их на врага. Используя самое современное оборудование, диспетчеры не просто обрушивали огонь на головы противника, они размещали его там, как корону.

Затем он рассказал мне, что все авиадиспетчеры получают возможность подняться в воздух на "Ястребе" и испытать себя в воздухе.

Когда полковник Эд замолчал, у меня потекли слюнки. Авиадиспетчер, сэр.Когда я улетаю?

Не так быстро.

FAC была очень престижной. Так что придётся потрудиться. Кроме того, это была сложная работа. Все эти технологии и ответственность требовали серьёзной подготовки.

Прежде всего, сказал он. Я должен пройти сложный процесс сертификации.

Где, сэр?

На базе Лиминг.

В... Йоркшир-Дейлс?

5

РАННЯЯ ОСЕНЬ. Сухие каменные стены, лоскутные поля, овцы, перекусывающие на