сместились в сторону противодействия растущей угрозе со стороны белых на юге (что потребовало создания в сентябре 1919 года нового Юго-Восточного фронта), а Туркестанскому фронту был придан дополнительный вес (включая переброску на него 1-й и 4-й красных армий в августе 1919 года), красные командиры Восточного фронта имели полное право жаловаться на нехватку людей и снабжения. Однако они все равно превосходили своих противников. Действительно, продвижение на Восточном фронте во второй половине 1919 года стало примером сильных сторон солдат Красной армии, и особенно ее способности сочетать талант, но не обученный, с опытом. На командном уровне 26-летний будущий маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский (5-я Красная армия), имевший в 1914 году звание подпоручика и небольшой опыт участия в Великой войне (большую ее часть он провел в качестве военнопленного в баварской крепости Ингольштадт, рядом с Шарлем де Голлем), и большевистский прапорщик Г.Д. Гай (1-я Красная армия) соперничал в героизме с опытными генштабистами Ф.М. Афанасьевым (2-я Красная армия), М.И. Алафузо (3-я Красная армия) и В.С. Лазаревичем (4-я Красная армия). На уровне командующего фронтом неопытный, но блестящий Михаил Фрунзе поддерживал темп контрнаступления против Колчака, прежде чем был переведен в распоряжение командующего Туркестанским фронтом. Иллюстрируя гибкость красных, Фрунзе был заменен на Восточном фронте (15 августа 1919 года) своей полярной противоположностью, генералом В.А. Ольдерогге (ветераном службы в императорской армии в Русско-японской войне), который продвинулся на восток до Красноармейска, прежде чем фронт был расформирован 15 января 1920 года - в день, когда на Иркутский вокзал прибыл поезд с особенным пассажиром.

* * *

Адмиралу Александру Колчаку суждено было оказаться в числе тех сибирских белых, которые не дошли до Забайкалья. 4 января 1920 года в Нижнеудинске (Восточная Сибирь), на безвестном железнодорожном разъезде, который, должно быть, вызвал воспоминания о том, как под Псковом в марте 1917 года отрекся от престола Николай II, Колчак сложил с себя полномочия верховного правителя, передав власть на Юге России генералу Деникину, а командование Дальним Востоком - атаману Семенову. Но несмотря на то, что союзники гарантировали ему проезд на Дальний Восток - поезд бывшего Верховного правителя отныне носил флаги союзных держав и охранялся чешским батальоном, - по прибытии в Иркутск и Колчак, и остатки золотого запаса Императорской России, находившегося на борту его эшелона, были проданы чехословацким легионом как военная добыча Политическому центру, новой повстанческой власти эсеров-меньшевиков в районе Байкала. Номинальный командир легиона, генерал Морис Янин, позорно воздержался от вмешательства в это дело (и, по правде говоря, вероятно, не смог бы убедить попавших в беду и уязвимых чехов действовать иначе). Взамен легионеры получили гарантии безопасного прохода на восток, которые они подкрепили, заключив перемирие с преследующими красными войсками в Куйтуне 15 февраля 1920 года. После краткого допроса в Политцентре и большевистском ревкоме, который вскоре сменил эсеро-меньшевистское правление в Иркутске, Колчак был расстрелян утром 7 февраля 1920 года чекистами, чтобы отвлечь белые части, приближающиеся с запада, от попыток спасти его, а его тело погружено под лед реки Ушаковки возле Иркутской тюрьмы. Таков был безвкусный и бесславный конец белого движения в Сибири, хотя на Дальнем Востоке ему предстояло еще долгое существование.

Московское наступление Деникина

Главная причина неспособности генерала Деникина двинуть свои силы на соединение с Русской армией Колчака весной 1919 года заключалась в том, что он все еще занимался общей реорганизацией белых армий на Юге России (с включением в их состав казачьих союзников), а также полностью обеспечивал их тыл и базовую территорию на Северном Кавказе. Что касается последнего, то 11-я и 12-я красные армии (составлявшие с 8 декабря 1918 года Каспийско-Кавказский фронт) были смертельно ослаблены в результате второго Кубанского похода Добровольцев и находились (при осаде Царицына) почти в полной изоляции от Москвы, но, несмотря на лед на северном Каспии, сделавший временно бесполезной Астраханско-Каспийскую военную флотилию, Красные войска в регионе могли в некоторой степени снабжаться верблюжьими поездами из большевистского оплота Астрахани (где в январе-феврале, августе 1918 и марте 1919 года советскими войсками были подавлены несколько пробелогвардейских восстаний с участием Астраханского казачьего войска). Красная угроза белому тылу была сведена на нет только новой кампанией в начале 1919 года, в ходе которой белые войска под командованием генерала Врангеля и генералов А.Г. Шкуро и В.Л. Покровского (оба отличались абсолютной беспощадностью в обращении с противником) по железнодорожной линии, проходящей параллельно северным склонам Кавказского хребта, на захват Кисловодска, Пятигорска (оба - 20 января 1919 года), Грозного (5 февраля 1919 года) и - после непродолжительной осады - столицы Терского казачьего войска Владикавказа (10 февраля 1919 года). В этой кампании у белых иногда были неуверенные союзники среди так называемых горских народов Северного Кавказа, но советские войска, которые уже были дезорганизованы и плохо дисциплинированы, столкнулись с временно более разрушительным врагом в виде эпидемии тифа, которая уничтожила 11-ю Красную армию (хотя, как признак ее неизбирательного непостоянства, тиф затем заразил и почти убил Врангеля). По ранним советским оценкам, во время 250-мильного отступления от Кизляра до Астрахани 11-я Красная армия понесла 25 000 потерь.

Блестящий успех Врангеля на юго-востоке, против некогда 150-тысячной армии красных (хотя теперь она превратилась в бродячий и больной сброд), не повторился на севере Деникина. Наступление донских казаков все же достигло Лисок (всего в 80 милях к югу от Воронежа) в ноябре 1918 года, и Царицын оставался в осаде до января 1919 года, но Москва теперь бросала людей и припасы на Южный фронт (который достиг численности в 120 000 человек с почти 500 орудиями и 2,К февралю 1919 года он достиг численности 120 000 человек при почти 500 орудиях и 2 000 пулеметах) и сняла раздражение командования, вызванное трениями между военспецами и комиссарами во время Царицынского дела, отозвав Сталина и других проблемных комиссаров и заменив военспеца, оказавшегося в центре спора, генерала П.П. Сытина в ноябре 1918 года. Непосредственный преемник Сытина на посту командующего фронтом, полковник П.А. Славен, дезертировав к белым, мог бы привести к катастрофе, но его преемник (с 24 января 1919 года), исключительно способный полковник В.М. Гиттис, организовал с января 1919 года успешное наступление против Донской армии. К апрелю 1919 года войска Южного фронта (в основном 8-я, 9-я, 13-я Красные армии и 2-я Украинская советская армия) овладели Ростовом-на-Дону, форсировали реки Сан и Маныч и наступали на Батайск и Тихорецк на севере Кубани. Однако положение казаков, по крайней мере, имело то преимущество, что заставляло антибольшевистские силы на юге подчиняться единому командованию: когда немцы эвакуировались, а их