— О чём думал ваш отец, раскрывая местонахождение Де Энцо семье Ви Сент. Вам они что-то обещали?

И юношу к концу фразы словно ветром сдуло. Эх, хотела бы и Валериана быть настолько же резкой и прямолинейной в суждениях.

Ронан Ли Кастильо встретил Валериану в парке неслучайно. Его визит объяснялся очередным убийством на территории Ви Сентов. И начал разговор с выяснения намерений двух мафиозных семей в отношении друг друга. Валериана и сама не заметила, как с заявлений “о миролюбивых настроениях” скатилась на возмущение и обещания вырезать всех Ви Сентов до одного.

Ли Кастильо посмеялся и одобрил её план мести целиком и полностью. Этот мужчина словно чувствовал её боль и понимал её с полуслова.

— Я разделяю вашу горечь и полностью согласен с вами. Но не думаете ли вы, что это всего лишь провокация? Если вы сейчас начнете резать Ви Сентов направо и налево, вас сожжёт критика правительства и мирных обывателей. Ваш отец много сил положил на создание империи Де Лотов, не дайте вашему брату разрушить всё одним мизинцем.

Да, это было бы крайне неразумно, как и то, чтобы поддаться на лесть этого мужчины. Ли Кастильо как раз встретился с ней глазами, и Валериана растерялась от прозрачности и глубины его взгляда. Будто чистейшее озеро пресной воды, дно которого просматривается через толщу синевы. А эта ямочка на подбородке…

Ну нельзя же быть настолько очаровательным!

Женщина благосклонно подала Ронану руку. Тот прикоснулся губами к пальчикам в кружевной перчатке. Не встречая сопротивления, аккуратно стянул ткань с одной руки, нежно обнял обеими ладонями и поцеловал белую кожу.

— Самые идеальные ногти в мире, — прошептал Ронан Ли Кастильо.

Валериана покраснела. Она привыкла быть холодной и недоступной, все мужчины видели в ней недостаток и больше жалели, нежели любили. Все, кроме Де Энцо.

— Думаю, вы переходите все мысленные границы, — женщина попыталась вырвать руку. Но язык Ли Кастильо перешел от костяшек к ямке между средним и безымянным пальцем. Это уже совсем не походило на вежливое приветствие. Это была откровенная ласка, настойчивая и приятная. От которой не хотелось отказываться.

На плечи Валерианы свалилось слишком многое за последнее время. Ей вдруг захотелось быть беззащитной и слабой, глупой и безрассудной. Кто он, этот мужчина? Сыщик? Шпион? Какая разница, если сейчас он может снять её стресс, забрать её боль. Он — лучшее лекарство от её кошмаров, в которых Де Энцо всё ещё жив.

И Валериана положила свободную руку на кудрявую голову нового знакомого. Светлые пряди были нежнее пуха, переливались в свете полуденного солнца.

— Мне неожиданно жарко, — женщина обмахнулась веером. Ей показалось, что на улице настоящая жара, температура резко скакнула в поднебесье. Капелька пота стекла по позвоночнику к бедрам.

— Могу я проводить вас в тень? — этот невинный вопрос прозвучал как предложение руки и сердца, бесконечной ночи наслаждения и игр без правил.

— Я знаю, что вы расследуете дело о гибели моего… человека. И знаю, что вы работаете на Ви Сентов.

— Я работаю только на себя и могу подарить вам мою преданность. И тогда расследование пойдет по выгодному именно вам пути.

— И чего же вы хотите за это? — спросила женщина, облизнув губы, и заметила что сегодня у Гильермо ботинки от Стразино Арказино. Между ног у неё предательски заныло.

Валериана всегда питала страсть к обуви, атрибуту для нее совершенно бесполезному, но без которого она никогда даже с кровати не вставала.

Поразительно как, теряя способность ходить, заботишься о виде своей самой ненужной части тела.

Валериана носила только самые дорогие туфли, меняя их каждый день по нескольку раз. Её гардеробная ломилась от остроносых пар по моде текущего года и высоких сабо из прошлой коллекции. В этом она была очень похожа на брата. Но тут скорее Фабрицио перенял страсть сестры, с детсва подражая старшему ребенку клана.

У женщины не было любимой обуви, в любой из своих покупок она одинаково ничего не чувствовала. Мозоли, узость или маленький размер мало волновали её.

Но кроме телесных ощущений. есть еще и подсознательные.

Обуваясь каждое утро, Валериана доказывала себе, что имеет на это право.

Чувство, что она имеет право носить туфли несмотря на то что не может ходить, придавало ей уверенности и решительности.

И чем дороже и ухоженней была обувь, тем всесильнее чувствовала себя Валериана.

А в лодочках от Стразино Арказино вообще могла завоевать весь мир, если бы захотела. Там одних страз на три миллиона…

Вот поэтому Валериана и обращала внимание на обувь людей, чтобы оценить степень их могущества.

Ведь это связано. Косвенно или напрямую, но именно так строится мировой порядок. В соответствии с иерархией обуви.

Лакированные туфли Ли Кастильо вызывающе сияли, их владелец поклонился и ещё раз поцеловал руку Валерианы:

— Чтобы вы стали главой клана Де Лотов, моя королева. И позволили мне остаться у ваших ног.

Темные глаза девушки взметнулись к небу. Только не плачь! Не смей! Эти слова, только Хит называл её так. И грудь сдавило безумной болью. Никто не смеет так её называть, кроме него!

39. Алессандра

И вроде всё идет по плану, но в то же время что-то не так. Вот прямо щекочет левую пятку, такое в последний раз было, когда отец решил неожиданные соревнования устроить между всеми Ви Сентами разом. И даже троюродных тёток позвал. Те, к слову, бабы совершенно неуправляемые, чуть половину усадьбы не положили. Еле обратно вывезли в дикие пустоши Трансильвании.

Из испытаний самым безопасным были бои на ножах в условиях полной темноты. Правда, оно же стало самым веселым, потому что отец решил почему-то стравить Винченцо с одной из тётушек, а тот вместо боя оргию устроил. Подняли, конечно, хай грандиозный с перестрелкой и улюлюканьем. Но брат с тех пор в семье звался не иначе как “Покорителем Бестий”.

Артуро вернулся с очередной запиской от Ронана Ли Кастильо. Сыщик клялся в непременной верности, докладывал о последних новостях от шпиона в клане Де Лотов и уточнял дальнейшие действия. При этом уточнял так вскользь, будто сам давно продумал план.

“Да нет, Ронан ест с её рук. Наивный парень думает, что вместе с должностью моего консильери ему достанется и моё тело. Пусть помечтает”. — отмахнулась от тревожных мыслей Алессандра.

последнее время они опасались встречаться в доме и всё реже виделись. Но это